Самый черный день
Шрифт:
Старик, кряхтя, наклонился, вытащил из-под завала мятую алюминиевую кружку. Обдул, оглядел со всех сторон. Кружка отправилась в мешок.
— А остальные где? — огляделся бородатый. — Ты что, один здесь ковыряешься?
— Пока один. Остальные на работах. Но к вечеру тоже вылезут.
Рыжий закурил. Старик с жадностью посмотрел на дымящуюся в губах самокрутку.
— Не угостишь, сынок?
Рыжий похлопал по карману, развел руками.
— Последняя, отец… Хотя кури, чего уж там. У меня в машине еще есть.
Старик поблагодарил кивком,
— В машине, говоришь? — спросил он сипло. — Вы что же, шастаете по земле?
— Да, шастаем, — сказал бородатый с вызовом. — Тихую Долину ищем. Слыхал?
Старик переводил удивленный взгляд с одного на другого, уголки губ приподнялись в улыбке.
— Слыхать то я слыхал, — усмехнулся он. — Вот только не думал, что есть дурни, которые в эти сказки верят.
Бородатый покраснел, на скулах заиграли желваки.
— А тебе почем знать, сказки или нет? Сам ведь под землей сидишь, как крот, да по помойкам лазишь.
Рыжий с неловкостью переминался с ноги на ногу, стыдливо отводил взгляд. Старик хрипло рассмеялся.
— Откуда вы взялись, чудные такие? Нет никакой Тихой Долины, и не было никогда. По всей планете вихри только бродят, землю туда-сюда перетаскивают. И то, что после людей осталось. Кто уцелел, уже давно по норам попрятались.
Мужчины молчали, глаза отводили в стороны. Старик смотрел на них насмешливо.
— Вот что я вам скажу, сынки. Лезьте-ка вы лучше к нам, в убежище. Вы ребята еще здоровые, крепкие, такие нам нужны. А местечко вам найдется, да и бабы у нас тут ничего. Скучать не будете.
Рыжий украдкой посмотрел на спутника. Бородатый лишь покачал головой.
— Нет, — ответил он твердо. — К вам мы не полезем. У нас своя дорога.
Старик усмехнулся, пожал плечами. Докурил, медленно поднялся на ноги.
— Скажи, есть ли у вас бензин? — спросил бородатый. — Мы заплатим, сколько нужно.
— Бензина нет, — ответил старик, старательно затаптывая окурок. — И жрачки тоже — сами голодаем… Ну, бывайте тогда. Если смерч трупы ваши притащит, я уж вас похороню, хе-хе.
Он подхватил мешок, и, волоча ногами, скрылся за горой обломков. Бородатый секунду смотрел ему вслед, затем круто развернулся и быстро побрел прочь. Рыжий засеменил следом.
Путники выбрались из кратера. Помятый внедорожник ждал хозяев там, где его оставили.
— Ну что? — спросил рыжий, когда оба плюхнулись на сидения. — Поехали?
— Поехали, — кивнул бородатый, мрачный, как заброшенный подвал.
Двигатель завелся с первого раза, внедорожник стартанул резко, из-под колес брызнули фонтаны земли. Бородатый давил на газ изо всех сил, стремясь быстрее покинуть это место.
С полчаса ехали молча, кратер остался далеко за спинами, обломки вокруг поредели и скоро исчезли совсем. Первым заговорил рыжий:
— А вдруг старик правду говорил? — робко спросил он.
Бородатый скривился, пальцы, лежащие на руле, побелели.
— Да и хрен с ним! — зарычал он. — Даже если правду, не хочу я всю жизнь
Рыжий смерил его долгим взглядом и отвернулся к окну.
Позади на горизонте показалась целая стая вихрей — новых хозяев мира.
Молчуны
Алена Мухина
Чистенькая небольшая кухонька, светлые обои на стенах в мелкий голубой цветочек, видимый лишь вблизи, занавески подобраны в тон, но с чуть более крупными цветами. Стол застелен не клеенкой, модной сейчас, а скатертью, темно синей, с кружевной окантовкой. Тикают тихо на границе слышимости часы над столом. Так же едва уловимо шумит чайник, не электрический, а пузатый, металлически, из тех, что ставят на плиту. Иногда холодильник начинает работать чуть громче, точно напоминая — я тоже здесь.
Вообще-то гостя окружает ватная тишина, но звуки так легко додумать.
Ветер легким сквозняком врывается в приоткрытую форточку, чуть тревожа занавески, и ерошит белые кудряшки хозяйки, выбившиеся из-под резинки, стянувшей волосы в простой хвостик. Девушка выглядит совсем юной с этими мягко очерченными губами, чуть розоватыми щечками и ярко-синими глазами, светлыми бровями в разлет. Но гость знает, что она уже дважды мама. Он случайно увидел двухъярусную кровать в приоткрытую дверь комнаты, когда проходил через коридор из прихожей в кухню.
Наверное, мальчик и девочка, погодки не старше семи лет, такие же светленькие как мама, решил для себя гость, хотя детей не видел, те спрятались от незнакомого дяди. А теперь, наверняка, выглядывают из-за угла, перешептываются между собой, прижимая губы близко-близко к самому уху, чтобы незнакомец не услышал их бесконечные: «А посмотри, какие...»
Можно конечно обернуться, что бы подтвердить свою догадку, но зачем лишний раз пугать и ломать такую интересную игру в шпионов. Ничего, сами осмелеют и выйдут. И гость улыбается девушке, а та понимающе в ответ, а потом поднимает взгляд над его плечом, и несколько мгновений с искрами смеха в глазах, любуется на своих чад.
Чайник негромким посвистом напоминает, что давно кипит. Девушка легко вскакивает на стройные ножки, одним плавным движением оказывается у плиты. С тихим щелчком выключатся газ, чайник еще какое-то время ворчит и шипит, чуть дребезжа крышкой, но вскоре успокаивается. Гость дергается помочь, хотя бы чашки достать, но хозяйка останавливает его легкой улыбкой и покачиванием головы. Девушка открывает крышечку маленького пузатого глиняного чайничка, куда до этого успела насыпать заварку и пряно пахнущие травы, и заливает все горячим кипятком. Божественный аромат плывет по кухне, гостю кажется, что он растворяется в нем. Как давно, он уже и не пытается вспомнить, ему было так хорошо и спокойно.