Самый далёкий берег
Шрифт:
Глядя сквозь него, Кирьянов произнес, обращаясь скорее к самому себе:
— Интересно, сколько еще будет сюрпризов?
— Поскольку, как известно. Вселенная бесконечна, то и сюрпризы, соответственно… Знаете что? Напишите жалобу. Я не шучу. Жалобу по всей форме. Незаконное вторжение в результате халатности, моральный и материальный ущерб… Кое-кому непременно строгача влепят, лычку снимут, квартальной премии лишат…
— Да пошли они… — зло сказал Кирьянов. — Черт, я только-только начал осваиваться и привыкать…
— В этом и ошибка, — серьезно сказал майор. — Слишком рано вам успокаиваться и привыкать. Настолько рано…
— Жизни-то
— Ну, не бросайтесь из одной крайности в другую… Вообще не считайте, будто с вами произошло нечто новое. С какой это, интересно, стати? — Майор проворно наполнил стаканчики. — Весь грустный юмор ситуации в том, что ничего принципиально нового с вами не произошло. Что, у нашей далекой Родины нет своих строго охраняемых государственных тайн? Которые иногда выплывают на свет, а иногда и нет? Навалом — как в любой другой стране. И устойчивых мифологем навалом. Здесь — по большому счету, то же самое. Ничего нового. Тайны, которые понемногу раскрываются, и мифы, которые со временем рушатся… И если каждый раз приходить в уныние, обнаружив, что вам о чем-то врали, а на самом деле было совсем даже не так… Не стоит оно того. Это. я вам точно говорю, как доморощенный философ-стоик. Строго говоря, мы с вами Земли и не покидали — наша Земля просто раздвинулась до немыслимых пределов.. Разве что за границей стратосферы малость чище, гуманнее и мирнее… Всего делов!
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
ГОСТИ ЯСНЫМ ДНЕМ
Столовая, рассчитанная человек на пятьдесят, была пуста — все-таки здешняя жизнь была далека от казарменного распорядка, к тому же связисты и транспортники, работавшие по своим графикам, и есть ходили по другому расписанию, как кому выпадет. Кирьянов разделывался со своим десертом — инопланетными фруктами неведомо из какого уголка Галактики — в полном одиночестве.
Возникший в дверях Миша Мухомор направился прямо к его столику своей расхлябанной походочкой, но не сел, остановился над плечом Кирьянова, насвистывая сквозь зубы, нетерпеливо притопывая.
— Что, начальство вызывает? — спросил Кирьянов, запихивая в рот сразу три последних ломтика, ноздреватых, синих с желтыми точками. Ломтики растаяли сами по себе, истекая густым соком.
— А? Да нет… Степаныч, нам бы потолковать душевно…
— Давай.
— Да нет, не тут. Мало ли что… Ты уже похавал или еще, как аристократу положено, кофей хлебать будешь?
— Да в принципе и без кофея можно обойтись… — сказал чуточку заинтригованный Кирьянов.
Отношения с “потомственным уркаганом”, как и с прочими, у него были ровными, нормальными, но впервые тот первым выходил за установленные рамки.
Кирьянов вытер рот белейшей салфеткой, бросил ее на стол и поднялся. Мухомор чуть ли не бежал впереди, нетерпеливо оглядываясь. Положительно, он был ненормально возбужден, из кожи вон лез… Любопытство крепло.
— Пошли за локалку куда-нибудь, — сказал Мухомор. — Подальше. Кто их ведает, может, тут повсюду микрофоны натыканы…
— А зачем?
— Ну, для порядка. Особист же ползает, жаба зеленая… Береженого бог бережет, небереженого конвой стережет…
Они отошли от поселка метров на сто — в противоположную от Старого Корпуса сторону, по колее, наезженной уазиком Васи во время возвращения с Земли.
— Степаныч, — сказал Мухомор проникновенно, душевно, невероятно доверительно. — Бля буду, я тебя по жизни уважаю. Ты правильный пацан, начальству
— Приятно слышать.
— Ты не лыбься, я к тебе с полным доверием и дружбой… Степаныч, — он остановился напротив Кирьянова и с загадочным видом уставился прямо в глаза, — можешь ты мне помочь в совершенно пустяковом деле? Не, я неправильно выразился… Не то чтобы мне помочь, а себе самому полезное дело сделать?
Чуть подумав, Кирьянов сказал:
— Ладно, если в рамках закона и не понадобится сейфы ломать или перо кому-то в бок вставлять.
Мухомор оскалился:
— Ну ты даешь… Сейфов тут таких нету, чтобы стоило их ломать, а перо в бок я и без твоей помощи вставлю, коли возникнет такая потребность — потому что ты-то, прости, в этом ни черта не смыслишь, где тебе фраера грамотно пописать… Ну конечно, в рамках, а как же… Исключительно в рамках… Степаныч, ты ж нормальный в половом плане, чего там… Бабу отодрать сможешь?
— Какую? — опешил Кирьянов.
— Та-акую, что все отдай, и мало! — протянул Мухомор, едва ли не облизываясь. — Точно тебе говорю. Ты не думай, ей самой охота, чтоб ее вздрючили со всем усердием. Я бы и сам оформил, с тобой не делясь, но у меня свой фронт работ, и тут уж на тебя рассчитывать нечего. Ты ж у нас чистоплюй, на нарах не чалился, ты пидора шпилить толком не сможешь…
— Не приходилось как-то.
— А ты губы-то не криви, мало ли когда какое умение в жизни пригодится… Короче. Ко мне тут гости нагрянуть обещались.
— К тебе?!
— Ну да, — безмятежно сказал Мухомор. — Что я, у бога теля съел, что ко мне гости прийти не могут?
— С Земли?
— Да нет, — серьезно сказал Мухомор. — Стал бы я из-за Земли переживать… Местные. Здешние, усек? — Он сделал обеими руками широкий жест в сторону то ли небес, то ли горизонта.
— Интересно девки пляшут… — сказал Кирьянов. — Как тебе удалось?
— А чего тут “удаваться”? Законом не запрещено. И почта здесь, между прочим, работает исправно. Ты просто никогда не пробовал, без году неделя здесь, знакомых у тебя нету. А я малость обжился уже, огляделся и приноровился… Дело в принципе нехитрое. Врубаешь компьютер, шлешь письмо или к визору подключаешься, и собеседничек у тебя на экране, как живой, болтай с ним до посинения… Ладно, не в том дело. Короче, вот-вот нагрянут. Я этого козлика долго обхаживал, пока согласился заехать, тварь ленивая, зажравшаяся… Ничего, установлю раком, не впервой… Но у него, понимаешь, есть сеструха, ей тоже романтики охота, только совершенно нормальной, под мужика примоститься… Что тебе стоит? Деранешь ее со всем усердием, попросишь сувенирчик…
— Какой?
Мухомор огляделся, невзирая на безлюдье и тишину, зашептал в ухо:
— Степаныч, хочешь в самоволку сорваться? Настоящую Галактику посмотреть? А не эту зачуханную зону? Ну чего ты рот разинул, дурило, я тебе всерьез предлагаю…
— Как так?
Миша расхохотался:
— Ну и рожа у тебя, ты б видел… Повторяю по буквам: в самоволку хочешь? Галактику посмотреть?
— Хочешь сказать, что ты…
— Будешь с головой — нигде не пропадешь, — назидательно поднял палец Мухомор. Гонят кипеж — Галактика, Галактика… А если разобраться, нет в ней ничего такого сложного. Надо только знать, какие ниточки дергать. Для умного человека — непаханая целина… Челюсть подбери и смотри веселей! — хлопнул он Кирьянова по плечу. — Дело предлагаю.