Самый длинный день в году
Шрифт:
— Три месяца, но…
— Не скромничайте, Александр Сергеевич! Вы потратили четыре с половиной месяца. При этом не довели свои улучшения до ума. Скажите, вы что, не могли сделать точно по тому эскизу с деталировкой, что вам предоставили? Могли ведь! Но помешал конструкторский зуд, помноженный на уверенность в собственной гениальности. Это нужная вещь для конструктора — самоуверенность, без нее никак. Но всему есть время. Объясняю: представьте себе, что война начнется через месяц-другой. Наладить производство девятки — это два-три месяца работы в авральном темпе, без сна, без отдыха. То есть, к началу война ваши самолеты не успевают. А еще надо научить летчиков на них летать и не разбиваться при этом. Еще два месяца, как минимум. Считаем, полгода! Полгода до того, как ваши самолеты появятся на фронте и начнут бить врага! А если бы вы приложили все силы не на улучшение отработанной модели, а на ее скорейшее появление и внедрение, то уже сейчас в строю стоял серийный самолет, и не один, а несколько сотен, с готовыми и обученными экипажами! И в бой вступили бы на самолетах, которые на голову превосходили всё, что сейчас есть у противника! А вы готовы были бросить наших парней в бой на, цитирую: «недостаточно хороших» машинах.
— Ну что же, Алексей Иванович, спасибо за откровенность. Сумели мне перцу насыпать за воротник приговаривая, ты у нас гений, вот и терпи… — Яковлев выглядел задумчивым, ну что же, хорошо, что этот разговор состоялся сейчас. Сделает ли из него конструктор выводы? Сейчас, мало вероятно. А вот после начала войны — выводы сделает, уверен. Он амбициозен, верно, но не дурак! А вот признать свою неправоту для него очень сложно. Получится — это будет прорыв!
— Александр Сергеевич, в одной очень мудрой книге написано: «И от всякого, кому дано много, много и потребуется; и кому много вверено, с того больше взыщут».
— И кто это написал эти мудрые строки? — Яковлев прикрывается слабеньким щитом иронии.
— Евангелии от Луки, глава 12, стих 48.
— Ну, извините, Алексей Иванович, вы меня опять сегодня удивили…
— Удивил, следовательно, победил — цитата на этот раз из Суворова.
— Вот только скажите мне: КТО?
— Кто так быстро довел вашу девятку от идеи до рабочего состояния? Извините. Скажем так, гриф «Абсолютно секретно». Даже для меня.
Яковлев ушел в глубокой задумчивости. Сложный человек. Понимаете, тот же Лавочкин со своим бюро ЛаГГ первый-третий уже сделал, их еще допиливать и допиливать, а тут ему проект семерки в цельнометаллическом варианте пришел. Да, да, та самая девятка, которая многих проблем семерки была лишена. Ну, так он, не смотря на трудности морального свойства, за новую семерку и засел. Вот и результат — в строю уже две сотни таких нужных самолетов и с обученными экипажами. Причем старые Ла-7 — самолеты, очень требовательные к летчикам, а на этой как бы девятке летать стало проще. Да и движок Р-2800 «Двойная оса» от «Пратт и Уитни» пришелся этим машинкам по вкусу. А По-7 (И-185) стал основным самолетом-истребителем начала войны. Да, в частях было еще много И-16, хотя их стали планомерно перебрасывать на Дальний Восток и Кавказ, оставляя только пушечные варианты в западных округах, но первый удар все-таки именно им принимать на себя. А вот продутые и перерассчитанные в моем времени поликарповские И-185 с новенькой «двойной осой», которая легко давала нужные две тысячи лошадок показали настолько хорошие результаты, что были сразу взяты на вооружение. И Поликарпов меня не подвел: самолеты получились технологичные, достаточно простые в обслуживании, легко осваивались летчиками, имели достаточно мощное вооружение. Их уже производили в самом массовом порядке, и было более семи сотен штук. Мало, но уже не встретим войну со спущенными штанами. Есть надежда, что не будут немецкие летчики безнаказанно расстреливать колонны беженцев. Хрен вам, а не блицкриг, господа присяжные заседатели!
Ну вот, опять двинулись — сначала ночные бомбардировщики, они же По-2, знаю, что большинство полков будет формироваться женскими экипажами. Дальше стояли истребители ПВО МиГГ-3 и Пе-3, они способны вести бой на большой высоте, будет кому «Рамы» с неба валить, но большинство боев будет на низких высотах, так что эти самолеты именно для ПВО, прикрывать большие города, транспортные узлы, промышленные объекты. Яки, ЛаГГ и Ла-7, По-7, а вот дошли и до «Стрелы». Придется об этом самолете рассказать чуть подробнее. Он появился из проекта «Пратт и Уитни», которые планировали создать четырехрядный мотор воздушного охлаждения о 28 цилиндрах, вот только еще на стадии проектирования столкнулись с недостатком финансирования и техническими проблемами. Им предложили довести до ума самолет в Перми на 19-м заводе (ЗИС). Вообще-то этим мотором занялся Пермский наукоград и конструкторская группа Шевцова. Он был сделан в рекордно быстрые сроки и на испытаниях дал мощность в три тысячи лошадок! Причем я знал, что этот мотор может дать свыше четырех! На «Стрелу» поставили мотор, который дал на испытаниях 3400 л.с., с классическим четырёхлопастным воздушным винтом. Особенностью этого мотора была в том, что он хорошо работал на малых высотах, а выше четырех тысяч сразу терялся. Становился обычным и ничем не примечательным. Схема «Стрелы» была взята с ХР-72 Репаблик[1] А.Картвели[2], вот только ее пересчитали в моем времени с учетом материалов, которые были в СССР, в общем, большую половину работы Поликарпову сделали, но с остальной половиной Поликарпов справился блестяще. Его самолет давал безумные для этого времени 793 км/час на испытаниях, это была максимальная скорость. В серийных самолетах скорость была поменьше, 730–740 км/час, но это было просто фантастика! Это был настоящий истребитель-бомбардировщик, который кроме мощного пушечно-пулеметного вооружения мог нести еще и две пятисотки! Действительно хищный красавец. Поликарпов довел его до совершенства (на этом этапе). Получился могучий перехватчик, который мог расправиться с любым противником. Самолет зачистки поля боя. Три недостатка: необходимость постоянного технического обслуживания такого мощного мотора, в котором практически после каждого второго полета вылетало несколько цилиндров. Из-за этого самолет мог делать один-два вылета в сутки. Не очень хорошо. Он вообще был требовательным, этот шедевр Поликарпова. Выход был найден: на каждый самолет имелся запасной двигатель, а конструкция самолета предусматривала быструю замену двигателя в полевых условиях при наличии соответствующего оборудования. Один двигатель на обслуживании, один в самолете плюс еще несколько для замены — получалось, что техническое сопровождение требовалось очень мощное и квалифицированное. Второе — требовательность к топливу. АИ-115 как минимум. Хорошо,
— И какую аббревиатуру дадим вашей «Стреле»? — спрашивает Сталин Поликарпова. Вроде бы, предлагали По-11, но я тут не уверен. А Поликарпов выдает:
— Предлагаем название «Истребитель Стрела — 1-я модель». Аббревиатура ИС-1.
Сталин посмотрел с легким прищуром на конструктора, улыбнулся. Оценил.
— Ну что же, Николай Николаевич, мнение создателя для нас — закон! Будет ИС-1.
После осмотра транспортной авиации делегация направилась к машинам. Я сумел отозвать в сторонку Лаврентия Павловича.
— Товарищ нарком внутренних дел, есть одна просьба.
— Слушаю, Алексей Иванович!
— Поликарпов. Ему осталось жить пару лет. Рак желудка. Он сам не согласиться, но надо бы его обследовать… Очень часто раку желудка предшествует язва, недолеченная, непрооперированная. Может быть, показать нашим лучшим специалистам?
— Обязательно. Такими кадрами разбрасываться нельзя. Даже меня эта его «Стрела» восхитила. Я понимаю. Есть и твоя заслуга, но! Король истребителей! Настоящий король! А как сократил название самолета, а! Королевский жест, ценю!
Я уже подходил к машине, когда увидел адмирала Кузнецова, который поджидал явно меня. Поздоровались.
— Алексей Иванович! Огромная просьба — перед моими адмиралами выступить. Кратко… На час-полтора данные разведки о тактических схемах действий флотов в этой войне. Что ждать, к чему готовиться. Какие сюрпризы нам могут преподнести враги. Сами понимаете, флоту вы уделяете намного меньше внимания, чем авиации, понимаю, но всё-таки попрошу.
— Так я вам и не собираюсь отказывать. А то, что внимание авиации огромное, так у нас в будущей войне все решаться будет на сухопутном фронте. Вот когда решим с наглами или америкосами устроить войну, тогда флот получит всё самое лучшее и современное. Можете не сомневаться. А выступить? Когда планируете совещание?
[1] Этот самолет известен еще и как Супертандерболт, (Super Thunderbolt / Ultrabolt Fighter) является развитием Р-47 Тандерболт под новый мощный мотор. Производился малой серией. К моменту его появления достойных целей не оказалось.
[2] Александр Михайлович Картвелишвили, выдающийся американский авиаконструктор грузинского происхождения.
Глава 17
Глава семнадцатая
Операция «Мертвая рыба»
Ленинград. 16 мая 1941 года.
Пятнадцатого мая поздно вечером пришла очень тревожная новость: в Финляндии было совершено покушение на маршала Маннергейма. Подробностей не было. И это было опаснее всего. Я должен был шестнадцатого быть в Ленинграде, ну что же, там была возможность связаться с финской резидентурой по резервным каналам. Понимаю, что посольство, как и все атташе при нем мало что могли сообщить, решился отправить шифрограмму одному из наших агентов, вот только не был уверен в его возможностях — не по добыче информации, а по доставке ее. В этом тумане событий у меня были соображения по данному вопросу, но их можно было уточнить именно в Ленинграде.
Теперь главный повод, по которому я направился в Северную Пальмиру. Эта операция «Мертвая рыба» началась почти год назад, когда 5 июля 1940 года из шотландского портового города Гринок отправился караван судов, к которым очень скоро присоединился конвой, в составе старого линкора «Ривендж» и новенького легкого крейсера «Бонавентура». В составе каравана были достаточно быстроходные лайнеры «Сикорски», «Король Бермудов» и «Баторий». Два из них принадлежали Польше, но застряли в Британии и теперь служили ее интересам. Девятого на «Батории» сломалась машина и корабль не смог давать нормальный ход, вынужденно выйдя из состава каравана, сломанные машины выдавали каких-то несколько жалких узлов. Для его защиты остался легкий крейсер «Бонавентура», но очень скоро оба корабля оказались в зоне тумана, учитывая серьезную опасность столкнуться с айсбергами, корабли остановились. Лавры «Титаника» никого из их капитанов не прельщали. Риск обнаружения германской подлодкой, конечно же, возрастал. Но деваться было некуда. Действительно некуда, особенно когда возникли следы от торпед, из которых три попали в крейсер, который стал стремительно крениться на левый борт, со стороны которого и раздались взрывы. Четвертая торпеда разминулась с крейсером, но и в «Батория» не попала. Корабль, который называли еще «Счастливчиком» не подозревал, что на этом его счастье закончилось, и госпожа удача повернулась к нему задним фасом. Пока команда пыталась дать ход, в борт «Батория» влетели две торпеды с разницей в несколько секунд. И так удачно, что корабль имени польского короля перевернулся и пошел ко дну даже раньше прикрывавшего его так неудачно крейсера. Для «Бонавентуры» этот первый и последний рейс оказался роковым. Не повезло и «Баторию», который перевозил часть сокровищ из Британского казначейства в канадский Галифакс. Для него сверхсекретная операция «Фиш» оказалась абсолютно несчастливой. А в бортовом журнале подводной лодки «Окунь» (Щ-302) Балтийского флота оказалась запись про успешные стрельбы на полигоне в Северном море, в ходе которых были условно уничтожены две такие же условные цели. После этого похода «Окунь» стал на ремонт, а ее экипаж и капитан получили назначение на Северный флот. За этот поход Леонид Иванович Городничий, один из лучших советских подводников, был предоставлен к званию Героя Советского Союза. Вот только награжден был «секретно». И награду ему вручат после войны. Могло не получиться? Могло! Счастливая Щука, которая «Окунь» пробралась на точку рандеву заранее. Самым сложным было найти судовой журнал «Батория», в котором значились координаты его вынужденной стоянки. Я не знаю, сколько в моем времени стоило подобраться в архив, где эти судовые документы хранились. Я не знаю, сколько стоило отсканировать или сфотографировать нужный фрагмент. Но ведь оно того стоило! В ТОЙ истории «Баторий» отремонтировался и нормальных ходом добрался до Галифакса, опоздав всего на три дня. В этой истории ему не повезло. Бывает!