Самый счастливый день (сборник)
Шрифт:
От друзей Женька перешел к хорошим знакомым, а от них – к родственникам.
В пять часов с работы вернулся Юра. Увидев его, Женька остановился и замолчал.
– Добрый день, – поздоровался Юра.
– Да, – согласился Женька, потому что считал сегодняшний день для себя добрым.
Юра удивился этой форме приветствия и тому, что в гостях Женька, что накурено и пепел по всему дому, что Люся сидит в углу, сжавшись, без признаков жизни.
Все это выглядело странным, но Юра был человеком воспитанным и сделал вид, что все
– Как дела? – спросил Юра у Женьки.
– На работу устраиваюсь, – с готовностью откликнулся Женька. – Странная, в общем, работа, но дело не в этом. Когда человек работает, он не свободен, потому что по большей части делает не то, что ему хочется. Но, с другой стороны, человек не всегда знает, что ему хочется. – Женька вдохновился и похорошел. Он любил, когда интересовались его делами и когда при этом внимательно слушали. – Видите ли...
Женька запнулся, ему показалось, Юра что-то сказал.
– Что? – переспросил он.
– Ничего, – сказал Юра и повесил плащ в стенной шкаф.
Он вешал плащ, и лицо у него было рассеянное, и Женька понял, что слушал он невнимательно, и ему самому стало неинтересно.
– Я пойду... – неуверенно проговорил Женька.
– Заходите, – пригласил Юра.
– Ладно, – пообещал Женька и остался стоять. Ему не хотелось уходить, а хотелось рассказать все сначала, чтобы Юра тоже послушал. Но Юра молчал, и Женька сказал:
– До свидания.
«До свидания» он понимал буквально: то есть до следующей встречи. Женька ушел, а Люся легла на диван и заплакала.
Джинджи взял свой стул и сел рядом с Эльгой.
– Эльга, – сказал Джинджи, – ты замечательный человек. Это правда.
У Эльги только что окончилась одна любовь, а другая еще не начиналась. Требовалось время, чтобы после первой все улеглось.
– Не врывайся в мою паузу, – сказала Эльга.
Джинджи взял свой стул и поставил его возле Люси.
– Люся, – сказал Джинджи, – ты замечательный человек, правда. Я и раньше это предполагал, но теперь понял наверняка.
– А как ты это понял? – удивилась Люся.
– По некоторым приметам.
Люсе было интересно послушать поподробнее, но в это время в прихожей зазвонил телефон.
– Сними трубку, – попросила она Костю, который сидел возле двери с лицом талантливого трагика.
Костя думал в этот момент о том, что сегодняшний вечер – миг, и даже сто лет – миг в сравнении с вечностью. А через сто лет Кости уже не будет, и темно-серые штаны в рубчик, которые на нем надеты, переживут его имя.
Костя тихо вышел в прихожую, потом так же тихо вернулся и сел на свое место.
– Кто это звонил? – спросила Люся.
– Женя, – ответил Костя, и ни один мускул на его лице не дрогнул.
– Женька?!
– Может быть, Женька, но он сказал Женя.
Юра перестал играть, и в комнате стало тихо.
– Зачем он звонил? – спросил Юра.
– Он просил передать, что придет к вам ночевать.
– А ты что сказал?
– Я сказал: у вас гости.
– А он?
– А он сказал: ничего, пожалуйста.
Гости были не только воспитанные и талантливые. Гости были чуткие. Они не могли развлекаться, если ближнему грозила опасность.
Все сели вокруг стола и сосредоточились.
– Скажите, к вам родственники приехали, – предложил Джинджи и подвинул свой локоть поближе к Люсиному.
– Я говорить не буду, – отказался Юра и посмотрел на локоть Джинджи. – Я не умею врать.
– А я, значит, умею, – обиделась Люся. – Когда надо врать или одалживать деньги, когда надо унижаться, ты посылаешь меня.
– Пусть переночует, – выручил Костя, – не надо будет врать. И что такое одна ночь в сравнении с вечностью?
– Если он переночует одну ночь, – объяснил Юра, – он поселится здесь навсегда и завтра приведет своего приятеля.
Услышав, что ее ждет, Люся часто задышала, и брови у нее стали красные.
– А вы скажите, знакомые из Ленинграда приехали, – посоветовала Эльга.
– Я уже предлагал, не подходит, – напомнил Джинджи. – Его нельзя пускать.
– Не пускайте. – У Эльги было развито логическое мышление. – Заприте дверь, будто вас нет дома. Он позвонит-позвонит и уйдет.
В дверь позвонили. Все переглянулись. Юра быстро выключил свет.
– А почему он пришел к вам ночевать? – шепотом удивился Костя. – Это кто, родственник ваш?
– Ее друг. – Юра кивнул на жену. – Большой приятель.
– К нашему берегу вечно приплывет не дерьмо, так палка, – подытожила Эльга, имея в виду не столько Люсю, сколько себя.
Женька тем временем положил палец на кнопку, полагая, что хозяева не слышат.
Все имеет свой конец, даже жизнь. Женька тоже в конце концов снял палец с кнопки, и тогда стало тихо.
– Ушел... – тихо предположил Юра, подошел на цыпочках к двери и заглянул в замочную скважину.
Женька сидел на ступеньках возле лифта и ждал. Он все понимал буквально: раз хозяева не отпирают, значит, их нет дома. А раз их нет – они вернутся. Женька ждал, подперев лицо руками, и выражение у него было изумленно-печальное и какое-то отрешенное. А рядом на ступеньках стояла коробка с тортом, перевязанная бумажной веревочкой.
Юра вернулся в комнату.
– Сидит, – сообщил он.
– Вот это дает! – восхищенно сказал Джинджи.
– А долго он будет сидеть? – забеспокоилась Эльга.
– Всю жизнь, – убежденно сказала Люся.
– А как же нам теперь выйти? – удивился Костя.
– Никак, – сказала Люся. – Попались!
Прошло четыре часа.
В комнате было темно и тихо, слышно было, как урчал на кухне холодильник, тикали снятые с руки часы.
Юра спал на тахте. Он умел засыпать в любой обстановке и спал обычно крепко, без снов.