Самый темный час
Шрифт:
— Я чрезвычайно убедительна, — улыбнулась я ему.
Ну да, хорошо, я флиртовала. Подайте на меня в суд. Должны же быть у девушки хоть какие-то радости в жизни.
— Ты просто волшебница, — восхитился Пол. — Пойдем сегодня с нами на ужин?
У меня вдруг пропало всякое желание флиртовать.
— О нет, спасибо.
— Ну пойдем, — настаивал он.
Надо сказать, Пол выглядел на редкость хорошо в белых тенниске и шортах. Они подчеркивали его загар. А лучи послеобеденного
Кроме загара у Пола было еще одно преимущество перед другим сексуальным красавчиком в моей жизни: так уж случилось, что в его груди билось сердце.
— Почему нет? — Пол присел, оперевшись загорелым предплечьем о не менее загорелое колено. — Родители будут счастливы. И очевидно, что мой брат без тебя жить не может. И мы собираемся в «Гриль». Не можешь же ты отклонить приглашение в «Гриль».
— Извини, — ответила я. — Мне правда нельзя. Политика отеля. Персонал не должен близко общаться с гостями.
— А кто говорит об общении? — поинтересовался Пол. — Я говорю о еде. Ну давай. Сделай ребенку подарок на день рождения.
— Я правда не могу, — отказалась я, послав ему свою лучшую улыбку. — Мне надо идти. Извини.
И я уплыла туда, где Джек пытался взобраться на собранную им огромную кучу пенопластовых подушек, сделав вид, что ужасно занята, помогая ему, и не слышу, как Пол меня зовет.
Слушайте, я знаю, о чем вы думаете. Вы считаете, что я отказалась, потому что вся эта ситуация была бы слишком похожа на «Грязные танцы», так? Летний флирт в отеле, только с поменявшимися ролями: ну знаете, бедная работающая девушка и богатенький сын доктора, никто не загонит Бэби в угол, бла-бла-бла. И все такое.
Но это не так. Ну, не совсем. Во-первых, технически я даже не бедна. Я хочу сказать, я же зарабатываю здесь десять баксов в час плюс чаевые. А еще моя мама ведущая новостей на телевидении, а у отчима собственное шоу.
Ну да, ладно, это всего лишь местные новости, а шоу Энди идет на кабельном канале, но все же. У нас дом в Кармел-Хиллс.
И да, хорошо, он перестроен из отеля, которому сто пятьдесят лет. Но у каждого из нас отдельная спальня, а на подъездной дорожке расположились три автомобиля, ни один из которых не стоит на кирпичах вместо колес. Вряд ли нас можно назвать малоимущими, живущими на одно пособие.
И дело даже не в том, другом аргументе, о котором я упомянула. Ну, в той политике отеля, направленной против общения с гостями. Нет никакой такой политики.
На что и посчитала необходимым обратить мое внимание Ким несколько минут спустя.
— Что с тобой такое, Саймон? — потребовала она ответа. — Парень на тебя запал, а ты уносишься от него, будто Шумахер. Никогда не видела, чтобы кого-то отшивали с такой скоростью.
Я принялась возиться с тонущим муравьем, пытаясь зачерпнуть его в пригоршню с поверхности воды.
— У
— Вот только не надо ля-ля, Сьюз. — Хотя до нашей встречи на работе мы с Ким не были знакомы — она ходила в муниципальную школу в долине Кармел, где, как была убеждена мамуля, было полным-полно наркоманов и членов уличных банд, — мы очень сдружились благодаря обоюдному недовольству по поводу необходимости вставать на работу ни свет ни заря. — Ничем ты сегодня не занята. Так что это был за зенитный залп из всех орудий?
Я наконец поймала муравьишку и, держа его в ладони, направилась к краю бассейна.
— Не знаю, — ответила я, с трудом преодолевая сопротивление воды. — Он вроде бы милый и все такое. Но дело в том, что… — Я протянула ладонь подальше за бортик, перевернула ее и потрясла, стряхивая муравья. — Мне вроде как нравится кое-кто другой.
Ким приподняла брови. В одной из них была небольшая ямка, там, где она обычно вставляла золотое колечко. Кейтлин заставляла Ким вынимать его перед работой.
— Колись, — скомандовала приятельница.
Я невольно бросила взгляд на Соню, дремлющего в своем кресле спасателя. Ким тихонько взвизгнула.
— Фу! — воскликнула она. — Он? Но он же твой…
Я закатила глаза.
— Нет, не он. Боже! Просто… Слушай, мне просто нравится кое-кто другой, ладно? Но это вроде как… это секрет.
Ким ахнула.
— О, так это же самое классное! Он ходит в академию? — Когда я покачала головой, она попробовала снова: — Тогда в школу имени Роберта Льюиса Стивенсона?
Я опять покачала головой.
Ким наморщила нос.
— Но он же учится не в Долине?
Я вздохнула.
— Он не ходит в школу, понятно, Ким? Мне правда не хотелось бы…
— О господи! Он из колледжа? Ну ты даешь! Мама прибила бы меня, если бы узнала, что я гуляю с парнем из колледжа…
— Он и не из колледжа, ясно? — Я почувствовала, как заалели щеки. — Слушай, тут все сложно. И я не хочу об этом разговаривать.
Ким озадаченно посмотрела на меня.
— Ну хорошо. Боже. Извини.
Но она никак не могла успокоиться.
— Он взрослый, да? — спросила она, не прошло и минуты. — Ну то есть совсем взрослый? Знаешь, в этот нет ничего страшного. Я как-то встречалась со взрослым парнем, ну, когда мне было четырнадцать. Ему было восемнадцать. Мама ничего не знала. Так что я тебя прекрасно понимаю.
— Почему-то мне совсем не кажется, что ты сможешь меня понять.
Она снова наморщила нос.
— Боже, сколько же ему лет?
Я задумалась, а не рассказать ли ей. Представила, как отвечаю: «О, ну не знаю. Где-то сто пятьдесят».