Санаторий
Шрифт:
Вернувшись в номер, Варгин решил сразу позвонить сестре погибшего. Он достал бумажку с телефоном и набрал номер:
– Алло, могу ли я поговорить с Кэтрин Гвалта?
– Да, я у телефона.
Ну и голосок, подумал Варгин, как у скрипучей двери.
– Добрый вечер.
– Вечер добрый, - в голосе явно прослеживались деловые нотки.
– С кем имею честь?
– Моя фамилия Варгин. Я с Земли, - Варгин на ходу выбирал линию дальнейшего поведения.
– Ну и...
– голос стал еще суше.
– Я бы хотел поговорить с вами о вашем брате.
– Да, но он...
– Мои соболезнования.
– Спасибо. Собственно, я о нем знаю мало. Последние годы мы редко виделись.
– Все же, если можно, - настаивал Варгин.
– Ладно, но не представляю, где бы мы могли встретиться. У вас есть идеи? У меня дома неудобно, - кокетливо сдавались на том конце провода.
Чертова кукла, подумал Варгин и сказал:
– Великолепный вечер. Мы могли бы просто погулять. Может быть, встретимся...
– взгляд его упал на рекламные проспекты, лежащие на столике, на площади городской ратуши? У фонтана.
– Погулять?
– разочарованно переспросила Кэтрин Гвалта.
Варгин затаил дыхание. На том конце шла напряженная работа и важно было не вспугнуть и не пережать.
– Хорошо. Ровно в семь.
– Спасибо, - едва успел поблагодарить Варгин.
Он раскрыл карту города, купленную на вокзале. К счастью, площадь ратуши оказалась почти рядом с гостиницей.
Выйдя на улицу, Варгин почувствовал, как было жарко и душно в гостинице. Вечер был действительно хорош. Конец бабьего лета. Листья находились в самом начале своего пути с веток на землю. Природа способствует, подумал Варгин и тут же расстроился, потому что вспомнил скрипучий голос Кэтрин Гвалта.
Отдыхающих на улице стало больше. Появилось много частных автомобилей. Варгин пытался разглядеть лица прохожих. Они были все как-то сосредоточены, по сторонам почти не глазели. Те же, кто замечал его, не могли скрыть вначале своего удивления, но через мгновение отворачивались и убыстряли шаг.
На площади городской ратуши в самом деле бил фонтан. Варгин посмотрел на часы. Оставалось еще десять минут. Он подошел к киоску и купил "Вечерний Санаториум". Просмотрев на всякий случай рубрику "Происшествия" и убедившись, что там ничего нет интересного, он сложил газету вчетверо и сел, подложив ее на гранитный бордюр фонтана. "Зажглись первые звезды чужого неба", - вспомнил он цитату из одного пошлого романа.
В четверть восьмого на площади появилась молодая женщина весьма соблазнительной наружности. Она быстро пересекла площадь, не обращая никакого внимания на многозначительные взгляды группы молодых шалопаев, и подошла к Варгину.
– Добрый вечер. Я Кэтрин Гвалта. У меня очень мало времени.
На голове у нее была черная траурная накидка.
– Добрый, еще раз, - ответил удивленный Варгин.
– Давайте уйдем отсюда. Здесь полно знакомых.
Они прошли совсем немного и очутились в темном скверике.
– Я вас слушаю, мистер...
– Варгин, - напомнил он.
– Дело в том, что я в некотором смысле коллега вашего
– Вы тоже работаете в прачечной?
– спросила она.
– Нет. Я имею в виду то, чем занимался ваш брат раньше - математическую экономику. Я читал его работы. Почему он переменил род занятий?
– Не знаю, по-моему, его уволили. О, в этом нет ничего удивительного, у него был ужасный характер, - ответила Кэтрин и спохватилась: - ах, что я говорю. Он был удивительный человек. Правда, я его очень плохо знала. Ведь он был намного старше меня. Жили порознь, встречались редко и никогда не понимали друг друга.
– Как вы узнали о случившемся?
– Мне позвонили, - она задумалась.
– Да, именно позвонили и спросили, не появлялся ли у меня Ремо.
– Когда это было?
– Пятого сентября, - уверенно ответила Кэтрин.
– Извините, я вас перебил. Вам позвонили второй раз?
– Да, откуда вы знаете?
– Догадался, - ответил Варгин.
– Мне позвонили на следующий день и сообщили, что он погиб.
– Кто звонил?
– Капитан городской ячейки УНП.
– Чего, чего?
– не скрывая удивления, спросил Варгин.
– Унии Нетривиального Прогресса.
– Бред какой-то, - вырвалось у Варгина.
Кэтрин резко встала и ледяным тоном сказала:
– Я прошу избавить меня от ваших выпадов. Я как член Унии предлагаю вам впредь...
– ее буквально трясло, - ...не употреблять. Мало того, что я пришла на встречу с землянином. Только по просьбе капитана, он просил...
– Как по просьбе?
– спросил Варгин.
– Вы сообщили о нашей встрече?
– Конечно, - уже совершенно успокоившись, говорила Кэтрин.
– Меня специально предупредили на этот счет.
Сестричку второй раз вытягивать будет накладно, подумал Варгин и сказал:
– Прошу меня простить, если я невольно задел ваши чувства. Это от неожиданности, я же на Санатории в первый раз.
– В первый раз?
– Она снисходительно посмотрела на Варгина.
– Так вы совсем отстали от жизни. Вы же ничего не знаете. Для начала вам нужно посетить наш музей, театр, сходить на открытое собрание, - в ней проснулся учитель гимназии.
– Почитайте на худой конец нашу периодику.
– Спасибо за дельный совет. Я обязательно займусь этим.
– Варгин помахал "Вечерним Санаториумом".
– Кстати, у кого могут быть бумаги Ремо?
– Понятия не имею.
– Ну, были же у него друзья...
– Наверно, но я ничего о них не знаю. Вы извините, уже темно, а я ужасно боюсь темноты.
– О, я вас провожу.
– Не сочтите за труд.
Пока они ехали в такси, Варгин пытался расшевелить ее память. Спрашивал о детстве, о родственниках. Поговорили о гимназии, о воспитании подрастающего поколения в духе непринужденности и непредвзятости, но она так ничего и не вспомнила о своем брате и его друзьях. Эта совершенная непредвзятость к своему брату страшно разозлила Варгина. Особенно его раздражало то, что все это развивалось на фоне ее неоспоримых женских достоинств.