Санкт-Петроград

Духовникова Евгения

— Так! — сурово оборвала ее Рита. — И думать не смей! Никаких "ещё раз", ты поняла меня? Тебя, Ник, это тоже касается. Или вы забыли, как на нас напали те монстры?

— Вообще-то не на нас, а на Тео этого твоего.

— Он не мой! — Рита глубоко вздохнула, силясь справиться с накатившим гневом. Отдышавшись, продолжила уже чуть спокойнее: — Как раз-таки на нас. Тео оказался рядом и бросился нас защищать — рискуя жизнью, между прочим! — вытащив телефон, она набрала первый в списке номер.

— Куда звонишь? — Ник насторожился.

—

Вызываю такси, — Рита обернулась к подруге. — Тебя тоже забросим домой.

— Да ладно, не напрягайся... — попыталась стушеваться Крис, очевидно, не желая расставаться с Ником после такого.

— Не спорь. Знаешь, сколько у меня пропущенных от твоей маман?

— Десять? — наивно предположила Крис.

Рита нервно хохотнула.

— Если бы!

Спустя полтора часа, отмокая в ванне, Рита изо всех сил пыталась собрать фрагменты головоломки в цельную картинку. Картинка упрямо расплывалась, расползалась по швам, не желая складываться так легко.

Её подозревают в причастности к инциденту с Чашей? Допустим. В этом хотя бы есть резон: проникла в инфрамир, и с кем там успела встретиться, где побывать — одним волграм известно. А когда с ней захотели поговорить — просто поговорить! — тут же удрала, сверкая пятками. Подозрительно? Более чем.

Тео ей помог — и тоже оказался под подозрением.

Тем временем настоящие преступники разгуливают неведомо где, упиваются своей безнаказанностью и, поди, уже празднуют победу.

Вот только в чём именно эта самая "победа" заключается?..

Вчера Тео и Роланд пришли к выводу, что конечной целью аферы с Чашей является банальная нажива: умыкнуть артефакт, потянуть время, дождаться, когда переполох перерастёт в панику, чтобы эффектно объявить, дескать, "вернём за вознаграждение". Логично? Вполне.

Но Рита нутром чувствовала: всё не так просто.

Во-первых, в мире инфрафизическом ценились совсем не те вещи, нежели в её родном мире. Скажем, ювелирные украшения из драгоценных металлов и самоцветов здесь стоили копейки, а вот пара рифмованных строк, складывающихся в простую песенку, или самая незамысловатая мелодия обладали куда большей ценностью. Если, конечно, речь шла не о плагиате, а об оригинальном произведении. Тысячи пересказов и перепевок созданного в мире людей веками бродили по инфрамиру, никого особо не интересуя. А вот среди аборигенов истинных творцов было почему-то мало.

Ещё большей ценностью обладали такие, на первый взгляд, абстрактные вещи, как честь, репутация, истина, тайные знания и особые способности.

Но превыше всего ценилась свобода — и квинтэссенцией оной являлось умение открывать Врата.

Фиолетово-лиловая пена оседала с тихим шипением. По зеркалу, запотевшему от горячей воды, медленно стекали капельки конденсата.

Роланд упоминал о неудавшемся перевороте, будто бы имевшем место двадцать лет назад. Но почему заговорщики тянули столько лет? Чтобы как следует подготовиться, выбрать время? Чего они выжидали?

Её

будто обожгло струёй раскалённого пара: портал в Ротонде! Он ведь не стоит нараспашку сутками напролёт и не появляется по первому зову. Чтобы проход открылся, должно было совпасть множество факторов, начиная от правильного расположения небесных тел и заканчивая какими-то сложными структурными вибрациями пространства: Тео пытался объяснить, но из его путаных объяснений она поняла только то, что открытие портала, как парад планет или солнечное затмение, происходит регулярно, через равные промежутки времени.

Получается, заговорщики танцевали от этой даты? Но в чём резон? Заманить наивного простачка в инфрамир, чтобы на него пало подозрение? А смысл? Ведь при ближайшем рассмотрении выяснилось бы, что он не при делах. Ерунда какая-то получается.

Кроме того, не стоит забывать ещё один факт, озвученный грифонами: Чаша — улика. Может быть, именно поэтому её и похитили, и других причин нет? Но ведь Чашу нельзя вечно держать в мире людей, рано или поздно её нужно будет переправить в инфрамир — или придётся пожинать плоды несусветного хаоса, последствия которого неизбежно коснутся всех.

Выходит, либо заговорщики — конченые отморозки с суицидальными наклонностями, намеренно желающие уничтожить всё и вся, либо... Либо их истинные цели — в другом.

Рита вдруг поняла, почему Тео взялся за поиски самостоятельно и не спешит делиться информацией с официальными спецслужбами: он им не доверяет.

А действительно, можно ли им доверять? Неизвестно ведь, кто умыкнул Чашу, а кто был заодно с похитителями. Сама она не стала бы подозревать разве что самого фортучента и его наследника — им-то уж точно не нужен хаос вселенских масштабов.

Может быть, они всё-таки неверно истолковали сказанное Максом? Может, Чаши никогда и не было на старом заброшенном заводе, а треугольник, начертанный на земле — пирамида?

Она ведь тогда первым делом подумала про Древний Египет. Но Чаша — где-то в Санкт-Петербурге, а значит, круг поисков можно сузить.

Что у нас связано с Египтом? Сфинксы на Университетской набережной? Голый камень, толпы туристов, днём и ночью не дающих покоя... так себе тайник.

Древнеегипетские залы Эрмитажа? Эта мысль уже приходила ей в голову. Туристов и праздных зевак, конечно, тоже хватает. Однако в хорошо охраняемом музее, в недрах опутанных сигнализациями комнат, под бдительными взорами вечно сердитых тётенек Полная Чаша, несомненно, была бы в большей безопасности, чем в старой заброшке.

Может быть, стоит наведаться в туристическую Мекку Северной столицы? Тео не звонил, значит, новостей пока нет.

В дверь нетерпеливо постучались. Одновременно со стуком Рита услышала недовольный голос брата:

— Ты там утонула, что ли?

— Не дождёшься.

— Тогда вылезай давай!

— Будешь меня торопить — вообще не вылезу, — на полном серьёзе пообещала она.

Дверь приоткрылась, в щель просунулась рука с зажатой в ней трубкой стационарного телефона. Следом за рукой показалось и всё остальное.