Санкта-Психо
Шрифт:
Она отвечает не сразу:
— Я с ним не встречаюсь. Мы поддерживаем контакт через охранника… или санитара, как их там называют. Иван придумал один проект… надо же как-то коротать время. И я ему помогаю.
— В чем? В чем ты ему помогаешь? Что он там делает?
— Пишет.
— Что? Книгу?
— Типа.
— Воспоминания убийцы?
Ханна напряглась и поджала губы.
— Он не убийца. Он подозреваемый. Никаких прямых улик. Никаких признаний… он говорит, книга все объяснит, — вздохнула она. —
— И он сам в это верит?
— Да. Верит. Иван настолько погано себя чувствует из-за всего, что случилось, что если его выпустить… он скорее убьет себя самого, чем кого-то другого. Думаю, только мои письма и поддерживают его на плаву…
Она замолкает. Ее пронзительный и холодный взгляд выводит его из равновесия. Ему не хочется больше говорить о Рёсселе.
И Ханна тоже, как ему кажется, посчитала разговор о Рёсселе законченным.
— Мне скоро надо уходить. — Она посмотрела на часы. — Теперь твоя очередь рассказывать.
— Что?
— Как ее зовут… ту, с которой ты там встречался.
— Я с ней еще не встречался, — тихо произносит Ян.
— Как ее зовут?
Ян не знает, что сказать. Он может назвать два имени: Рами и Бланкер… Какое выбрать?
— Посиди, — решается он наконец, — я покажу тебе кое-что.
Через две минуты он возвращается со стопкой тонких книг и выкладывает их на стол перед Ханной. «Сто рук принцессы», «Зверомастер», «Ведьмина болезнь» и «Вивека в каменном доме».
— Ты это видела раньше?
Ханна качает головой — нет, не видела.
— Они лежали в «Полянке»… Сделаны вручную. Думаю, единственные экземпляры. Кто-то положил их в ящик с книгами.
— Обычно Мария-Луиза подкладывает туда книжки.
— Вряд ли эти… Думаю, кто-то из детей получил их в подарок от родителей… в комнате свиданий.
Ханна перелистывает книги. Поднимает глаза на Яна:
— И кто их написал?
— Она называет себя Мария Бланкер. Мама Жозефин. То есть я точно не знаю, но почти уверен.
— Бланкер… Значит, это ее ты мечтаешь увидеть?
— Да… Ты знаешь, кто это?
— Слышала…
— От Рёсселя?
— От Карла… это мой контакт там, наверху…
Имя Яну знакомо. Ударник в «Богемос».
— Могу взять почитать?
— Ну, хорошо, — не сразу соглашается он. — На несколько дней.
Она собирает книги и встает. Ян задает последний вопрос:
— Она в закрытом отделении или в открытом?
— Не могу сказать, я там никогда не была… — пожимает плечами Ханна и добавляет: — Но, по-видимому, в закрытом.
— Почему?
— Психоз. Она совершенно не в себе. Суициды и все такое… Так я слышала, по крайней мере.
— А что она такого натворила?
— Социально опасна.
— Для кого? Для себя или для других?
— Не знаю. Но, если хочешь, можешь пройти к ней и
— Сейчас и пойду.
Он усмехается, но Ханна даже не улыбнулась:
— Я говорю серьезно. Туда можно проникнуть, если очень хочется.
— Но в Патриции все заперто. Все ходы.
— Один открыт.
— И ты его знаешь?
Она кивает:
— Знаю. Но это не легкий путь. Скажи мне… ты не клаустрофоб?
Ну, подумаешь, заперли — что страшного? Полно еды, питья, тепло — и вдобавок говорящий робот в компании.
Ян все время возвращался мыслями к Вильяму и уговаривал себя — ничего страшного.
Наоборот, где и чувствовать себя в безопасности, как не за толстыми каменными стенами.
Девять часов. Полиция прекратила прочесывать лес — уже с полчаса назад. Попытались идти с карманными фонариками. Яну казалось, что организовано все из рук вон плохо. Никаких результатов. Вильям бесследно исчез. Шагнул неосторожно — и оказался в параллельном мире.
Или покинул пределы суши. Последний час полицейский командир приказал сосредоточиться на поисках вдоль довольно длинного берега птичьего озера, и Ян понял, что полицейский опасается, не упал ли малыш в воду.
Но стало совершенно темно, и все участники цепочки собрались в «Рыси». Люди устали, кто-то пошел домой. Решили с раннего утра возобновить поиски.
Ян возвращался в «Рысь» в обществе пожилого полицейского. Тот пыхтел и все время спотыкался в темноте о корни.
— О, черт… жуткое дело, — сказал полицейский, когда они вошли в теплое помещение. — Можно, конечно, надеяться, что ночь он продержится, но вряд ли.
— Сейчас достаточно тепло, — возразил Ян. — Наверняка с ним все в порядке.
Но тот его не слушал.
— О, черт, — снова чертыхнулся он. — Я один раз уже находил мертвого малыша… какой-то отморозок сбил его машиной, а трупик оттащил подальше в лес, чтобы подольше не нашли. Как мешок с мусором. Такое не забудешь… — Он посмотрел на Яна усталыми глазами и горестно покачал головой.
Ян вошел в воспитательскую и вдруг услышал глухое жужжание, быстро перешедшее в вибрирующий грохот прямо над ним, будто в небе работал отбойный молоток.
Ян посмотрел на заведующую, Нину Гундоттер. Она все это время не отходила от телефона, будто ждала, что с минуты на минуту позвонит Вильям и сообщит, где находится.
— Вертолет? — спросил Ян.
Она кивнула:
— Полицейские заказали. Кинологов пока не нашли, так что будут искать с инфракрасной камерой.
— Хорошо. — Ян посмотрел на термометр за окном. Девять градусов. Осенняя температура — не то чтобы очень холодно, но и не сказать, что тепло. Дул довольно сильный ветер, но уж кто-кто, а Ян знал: ветер Вильяму нипочем.