Санта-Хрякус
Шрифт:
– Это верно, – подтвердил гномик, – даже я не слышал о себе до сегодняшнего вечера.
– Мы выясним все, что можно, аркканцлер, – дипломатично заявил Думминг.
– Молодец, – похвалил его Чудакулли и положил гномика обратно в карман.
После чего поднял взгляд на Гекса.
– Поразительно, – снова сказал он. – Стало быть, эта штуковина только выглядит так, будто умеет думать?
– Э…да.
– А на самом деле она не думает?
– Э… нет.
– То есть просто создает впечатление,
– Э… да.
– Ну точь-в-точь как все мы, – восхитился Чудакулли.
Прежде чем сесть на официальное колено, мальчик окинул Санта-Хрякуса оценивающим взглядом.
– Давай по-честному, – предложил он. – Я знаю, ты просто нарядился Санта-Хрякусом. Санта-Хрякус – это биологическая и временная невероятность. Надеюсь, мы понимаем друг друга?
– А. ЗНАЧИТ, МЕНЯ НЕ СУЩЕСТВУЕТ?
– Правильно. Ты всего лишь часть сезонной кутерьмы, причем направленная исключительно на получение прибыли. Моя мать уже купила мне подарки. Я сам проинструктировал ее, чтобы она купила то, что мне нужно. Иногда она не все понимает.
Санта-Хрякус бросил взгляд на стоявшее рядом воплощение материнской неэффективности.
– СКОЛЬКО ТЕБЕ ЛЕТ, МАЛЬЧИК? – Мальчик закатил глаза.
– Не так, совсем не так, – упрекающе произнес он. – Я ж не в первый раз, право слово. Сначала полагается спросить, как меня зовут.
– ААРОН ФИДЖЕТ, УСАДЬБА «СОСНЫ», КРАЙНЯЯ ДОРОГА, АНК-МОРПОРК.
– Твои информативные источники неплохо работают, – одобрил Аарон. – Полагаю, люди, одетые эльфами, загодя получают информацию от матерей.
– ТЕБЕ ВОСЕМЬ ЛЕТ, ПОВЕДЕНИЕ… О, ПОЧТИ ПЯТЕРКА, – ответил Санта-Хрякус.
– А кроме того, есть платежные ведомости, там тоже указываются сведения о покупателе, – продолжал Аарон.
– И ТЫ ЗАКАЗАЛ ТРУД ОРЕКХА «НЕОПАСТНЫЕ РЕПТИЛИИ РАВНИНЫ СТО», ВЫСТАВОЧНЫЙ ШКАФ, АЛЬБОМ ДЛЯ КОЛЛЕКЦИОНИРОВАНИЯ, СКЛЯНКУ С ЯДОМ И ПРЕСС ДЛЯ ЯЩЕРИЦ. А ЧТО ТАКОЕ ПРЕСС ДЛЯ ЯЩЕРИЦ?
– Ящерицы не бабочки – как прикажешь наклеивать их в альбом? Мог бы и сам головой подумать… Гм, наверное, она рассказала вам все это, когда я задержался у витрины с карандашами. Послушай, может, прекратим этот цирк? Просто дай мне апельсин и разбежимся кто куда.
– Я МОГУ ДАТЬ ТЕБЕ НАМНОГО БОЛЬШЕ.
– О да, конечно. И чего только не придумают, чтобы привлечь доверчивых покупателей. Подсадные утки в толпе и так далее. Надо же, у тебя даже борода фальшивая. Кстати, старина, тебе известно, что один из твоих кабанчиков…
– ИЗВЕСТНО.
– Зеркало там, труба здесь и дернуть за тросик. Все элементарно. И, должен сказать, крайне неправдоподобно.
Санта-Хрякус щелкнул пальцами.
– Похоже, это условный знак, – сообщил мальчик, слезая с колена. – Большое спасибо, приятно было побеседовать.
– СЧАСТЛИВОГО СТРАШДЕСТВА, – откликнулся Санта-Хрякус, провожая мальчика взглядом.
«Потерянный дядюшка» похлопал его по плечу.
– Все отлично, хозяин, – похвалил он. – Исключительное терпение. Лично я подарил бы ему хороший удар по уху.
– УВЕРЕН, ОН СКОРО ОСОЗНАЕТ СВОИ ОШИБКИ. – Красный капюшон повернулся так, чтобы только Альберт мог заглянуть внутрь. – Когда откроет коробки, которые несет его мать… хо. хо. хо.
– Не затягивай слишком туго! Не затягивай!
– ПИСК.
Не обращая внимания на ссору за спиной, Сьюзен продолжала исследовать ущелья библиотеки Смерти, которая была столь огромна, что в ней вполне могли бы образоваться облака – если бы, конечно, посмели.
– Хорошо, хорошо, – произнес голос, который она старалась не замечать. – Примерно так. Я же должен шевелить крыльями.
– ПИСК.
– Ага, – едва слышно произнесла Сьюзен. – Санта-Хрякус…
Ему была посвящена не одна книга, а несколько полок. Первый том был написан, как ей показалось, на свитке кожи. Санта-Хрякус был очень старым.
– Да, да, отлично. Ну, как я тебе?
– ПИСК.
– Госпожа? – обратился к ней ворон, желая выслушать еще одно мнение.
Сьюзен обернулась. Ворон с алой грудью пропрыгал мимо.
– Чирик-чик-чик, – пропел он. – Фьють-фьють. Прыг-прыг, какая я славная пташка…
– Ты обманываешь только себя, – сказала Сьюзен. – Веревку видно.
Она развернула свиток.
– Может, стоит сесть на припорошенное снегом бревно? – задумчиво пробормотал ворон. – Может, именно этого не хватает?
– Но… Я не могу это прочесть! – воскликнула Сьюзен. – Буквы такие… странные…
– Эфирные руны, – сразу распознал ворон. – В конце концов, Санта-Хрякус ведь не человек.
Сьюзен провела ладонью по тонкой коже. Образы обволокли ее пальцы.
Она не могла прочесть написанное, но могла почувствовать. Она ощущала резкий запах снега, настолько отчетливый, что ее дыхание стало вырываться изо рта облачками пара. Слышала звуки, топот копыт, треск ветвей в замерзающем лесу…
Яркий светящийся шар…
Сьюзен очнулась и оттолкнула от себя свиток. Затем взяла другой, который больше походил на полоски коры. Буквы парили над его поверхностью. Каким бы этот язык ни был, для чтения глазами он явно не предназначался – скорее он был похож на некий шрифт Брайля для чтения пытливым умом. Образы извивались вокруг ее чувств: мокрый мех, пот, сосны, сажа, ледяной воздух, привкус влажной золы, свиное… навоз – торопливо поправила та частичка разума, что отвечала за воспитание детей. Еще были кровь и вкус… бобов? Образы без слов. Почти… живые.