Сантьяго
Шрифт:
Обе фейли беспрекословно подчинились и застыли у стены.
– Какие они послушные! – отметил Каин.
– Послушные и покорные. – Стерн предложил Каину сесть в кресло, сам развалился на кушетке и окинул фейли сладострастным взглядом.
– Это масло на коже… его выделяет организм?
– Естественно.
– Для людей – нет, – возразил Каин.
– Оно пахнет как лучшие духи. – Стерн улыбнулся фейли. – Если хотите, подойдите и понюхайте.
– Я верю вам на слово.
– Как угодно. – Стерн пожал плечами. – И на ощупь такое возбуждающее. Человек-то этого понять не может. Но я уверен, своих бойфрендов они этим сводят с ума. Соблазняющий запах, сексуальные ощущения. – Он вновь посмотрел на фейли. – Они похожи на двух инопланетных русалок, вынырнувших из воды. – Тут он повернулся к Каину. – Значит, вас послал Джеронимо Джентри?
– Да.
– Я думал, он давно умер.
– Не совсем. – Каин наконец-то опустился в кресло.
– Как у него идут дела?
– Он держит бар и бордель на Подарочке, – ответил Каин. – Полагаю, все у него в порядке. Только слишком много говорит.
– Таким он был всегда. Почему он направил вас ко мне?
– Он сказал, что вы можете располагать интересующей меня информацией.
– Вполне возможно. Я много чего знаю. Надеюсь, он сказал вам, что я не верю в благотворительность?
– Если бы и не сказал, я понял бы это сам, взглянув на ваши игрушки. – Каин кивнул в сторону произведений искусства инопланетных цивилизаций, в изобилии представленных в пентхаузе.
– Я коллекционер. – Стерн самодовольно улыбнулся.
– Так я и понял.
– Вы еще не сказали мне, мистер Каин, чем вы занимаетесь.
– Я тоже коллекционер.
– Правда? – оживился Стерн. – И что вы коллекционируете?
– Людей.
– Да уж, тут есть где развернуться. Только в отличие от моих экспонатов ваши с годами не прибавляют в цене.
– Есть один, который прибавляет.
– Значит, вы хотите поговорить о Сантьяго. – В голосе не слышались вопросительные интонации.
Каин кивнул:
– Именно так. Вы единственный, кто его видел.
Стерн рассмеялся:
– Его организация раскинулась по всей галактике. Неужели вы думаете, что его агенты никогда не видели своего босса?
– Позвольте внести уточнения. Вы – единственный, знакомый мне человек, который его видел.
– Вот это ближе к истине, – согласился Стерн. Его сигара потухла, и он щелкнул пальцами. Одна из фейли немедленно подошла с зажигалкой, подождала, пока он вновь раскурит сигару, вернулась к стене. – Превосходная зверушка, – прокомментировал Стерн. – Верная, обожающая и не способная произнести ни звука. Такими достоинствами не обладала ни одна из женщин, с которыми мне доводилось встречаться. – Он одарил фейли нежным взглядом. – Милая, безмозглая крошка! Так перейдем к делу, мистер Каин. Вы желаете поговорить о Сантьяго.
– Совершенно верно.
– И, разумеется, готовы заплатить?
Каин кивнул.
– Есть такое выражение, мистер Каин: разговор не стоит денег. Я надеюсь, вы придерживаетесь иного мнения.
– Я полагаю, что платить надо, сколько стоит товар, – ответил Каин.
– Великолепно! Полностью с вами согласен.
– Правда? – сухо осведомился Каин. – А я вот готов поспорить, что за все это, – он обвел рукой комнату, – не уплачено ни цента.
– За все уплачено, – усмехнулся Стерн. – Возможно, не деньгами, но горем, страданием и даже жизнями. То есть более дорогим, чем клочками разноцветной бумаги.
— Все зависит от того, кто платил, – уточнил Каин.
– Незаменимых нет. Да, возможно, у них были мужья, жены, дети, но кто они, как не пешки в моей игре, которая для меня куда важнее любого из них. В этом вы, несомненно, полностью со мной согласитесь, поскольку ваша профессия – обрывать человеческие жизни.
– Я ценю жизни, которые обрываю, несколько выше, чем вы. И власти предержащие со мной в этом солидарны.
– Мы вновь вернулись к соотношению цены и стоимости, – покивал Стерн. – Думаю, что за продолжение нашего разговора, мистер Каин, я возьму с вас пятнадцать тысяч кредиток.
– За это я хочу получить несколько больше, чем приметы человека, которого вы видели двадцать лет тому назад, – ответил Каин. – Я хочу знать название и местоположение тюрьмы. Я хочу знать, когда вы попали за решетку, каким именем пользовался тогда Сантьяго.
– Ну разумеется! – воскликнул Стерн. – Неужели я похож на человека, который будет что-то скрывать, мистер Каин?
– Не знаю. А вы что скажете?
– Такое просто невозможно!
– Как приятно услышать такие слова.
– Я рад, что мы так легко находим общий язык, мистер Каин. А теперь позвольте взглянуть на ваши денежки.
Каин достал бумажник, отсчитал требуемую сумму, протянул купюры Стерну.
– Насколько мне известно, в сердце Демократии наличные не в ходу. Но как приятно держать деньги в руках. Я рад, что до Пограничья не дошли тамошние порядки. – Он пересчитал купюры, знаком подозвал фейли, отдал ей деньги. – Сохрани их для меня, милая. – Стерн кивнул и не отрывал от фейли взгляда, пока та шагала к стене. – Очаровательная крошка! – пробормотал он. – Очаровательная!
– Мы говорили о Сантьяго…
– Действительно, говорили. – С видимой неохотой Стерн оторвал взгляд от фейли и повернулся к Каину. – Я обещал рассказать вам все, что знаю. Заплатив пятнадцать тысяч кредиток, вы имеете на это полное право.
– Согласен с вами.
– Так с чего мне начать? Конечно, с начала. Я отбывал срок на пограничной планете Калами Три за какое-то надуманное нарушение местных законов или обычаев.
– Грабеж? – предположил Каин.
– Скупка краденого и покушение на убийство, если придерживаться фактов, – ответил Стерн. – Компанию мне составлял Грегори Уильям Пени. Возраст – от сорока до пятидесяти, рост – шесть футов четыре дюйма, широкоплечий, мускулистый, черные волосы, карие глаза, чисто выбритое лицо. Говорил на шести инопланетных языках, так, во всяком случае, он мне сказал. Я-то не говорю ни на одном. – Он улыбнулся фейли. – Да мне это и не нужно. На тыльной стороне правой ладони у него был шрам в форме латинской буквы «S». Мне он показался приятным, образованным, интеллигентным человеком. О себе и своем прошлом он ничего не рассказывал, но отлично играл в шахматы, чем мы и занимались практически все время. Доску и фигуры нам одолжили тюремщики.
– Как вы узнали, что он – Сантьяго?
– Мы пользовались гостеприимством каламийской тюрьмы только одиннадцать дней. На двенадцатый в нее ворвались пятеро вооруженных людей. Нейтрализовали тех, кто нас охранял, и освободили моего сокамерника. Стерли всю информацию, хранящуюся в памяти компьютера тюрьмы. Потом я выяснил, что то же самое они проделали и с судейским компьютером. Когда они уходили, один из нападавших назвал моего сокамерника Сантьяго.
– Если это все, что вы хотели мне рассказать, я желаю получить мои деньги назад, – покачал головой Каин. – В Пограничье не меньше тысячи мелких преступников, которые хотят, чтобы их принимали за Сантьяго. А если тюремные архивы уничтожены, вы даже не можете доказать, что этот Грегори Уильям Пени сидел с вами, не говоря уже о том, что он – Сантьяго.