Сарматы. Первая тяжелая конница степей
Шрифт:
На рубеже II–III вв. басилы и «хазары» [183] во главе со своим царем прошли через Дербентские ворота и перешли Куру, но были разбиты у этой реки армянским царем Валаршем (Вологезом), который затем организовал длительное преследование вторгшихся до того же Дербентского прохода. Тут кочевники повернули и дали армянам бой, но были разбиты, хотя армянский царь погиб в этом бою (Мовс. Хорен., II, 65) [184] .
В царствование Трдата III (287–330 гг.) в Армению вторглись северяне, подстрекаемые персидским шаханшахом. Возможно, основную массу нападавших составляли аланы (у Мовсеса Хоренаци – басилы). В сражении на равнине гаргарейцев в Восточной Армении Трдат, схваченный арканом вражеского предводителя, чуть не был взят в плен. Однако Трдат сумел убить противника, а воины последнего бежали, преследуемые армянами. Позднее северяне даже выдали заложников в знак дружбы. Более того, армяне в союзе со своими недавними врагами пошли походом на Персию (Мовс. Хорен., II, 84–85; Каганкатваци, I, 12) [185] .
183
Согласно С. А. Яценко (1998: 87–88), это были аланы-массагеты. Обсуждение проблемы упоминания хазаров у Мовсеса Хоренаци и в других древнеармянских источниках см.: Меликсет-Бек 1960.
184
Часто описываемое событие датируется 198 г. (Туаллагов 2014: 162);
185
Габриелян 1989: 69–71; Алемань 2003: 373; Айвазян 2016: 259–260.
В конце II в. аланы впервые напали на Грузию. Так, они вторгаются в Картли с намерением напасть на Мцхету, на сей раз не через Дарьял, контролируемый иберами, а через Двалетский проход (совр. Туалг). Однако в генеральном трехдневном сражении у города Мухнари аланы были разбиты, а на следующий год царь Картли Амазасп II (185–189 гг.), призвав армян в союзники, совершил набег на земли аланов, после чего с победой вернулся домой. В последовавшей за походом междоусобной войне в Картли Амазасп в союзе с персами воевал против восставших, которым, в свою очередь, помогали армяне, римляне и овсы-аланы. В этой борьбе картлийский царь погиб (Мровели, с. 35–36) [186] .
186
Алемань 2003: 411; Лысенко 2009: 333; Туаллагов 2014: 165–166.
В 265 г. армяне в союзе с картлийцами, аланами и горцами воевали против персов. Они вторглись в земли Ирана и разорили их. После чего союзные ополчения распустились, а персидские войска разбили как грузин, так и армян (Мровели, с. 37) [187] .
В 293 г. при картлийском царе Мириане III (284–361 гг.) овсы-аланы напали на Грузию и опустошили ее, чем вызвали ответный поход картлийского царя в Аланию. В этой борьбе грузины опирались на персидскую помощь, выступая, таким образом, защитниками империи от северных варваров (Мровели, с. 39) [188] .
187
Анчабадзе 1990: 27–29; Яценко 1992а: 66; 1998: 88; Габуев 1999: 48; Алемань 2003: 412.
188
Анчабадзе 1990: 29–30; Габуев 1999: 49; Алемань 2003: 412–413; Туаллагов 2014: 169.
Сарматские племена в 290–375 гг. (по материалам С. А. Яценко)
В 316 г. коалиция северокавказских племен опять напала на Армению. Войско насчитывало 58 000 человек, среди которых, вероятно, были и аланы. Согласно предположению С. А. Яценко, это были басилы. Северяне в трехдневной битве были разбиты, а их царь – убит [189] .
В 336–337 гг. в Армению, из-за подстрекательства персов, опять вторглось 20 000 жителей севера Кавказа. Это была коалиция во главе с царем маскутов Санесаном. Царь Армении Хосров Котак (330–338 гг.) скрылся в крепости Даруйнк (совр. Баязет), оставив страну на год на разграбление, и лишь две армии нахараров оттеснили врагов, осаждавших столицу Валаршапат, в скалы и затем наголову разгромили их в генеральном сражении у Ошакана, к западу от Еревана (Мовс. Хорен., III, 9; Бузанд, III, 7; Каганкатваци, I, 12) [190] .
189
Иоанн Мамиконян. История Таврона = АИА 2: 22; Айвазян 1976: 304–319; Яценко 1998: 89; Туаллагов 2014: 171.
190
У Мовсеса Каганкатваци, (I, 12) – 30 000 воинов вторглись в Армению. См.: Яценко 1994: 26 (считает северян аланами); 1998: 90; Габуев 1999: 47–51; Алемань 2003: 380–381; Туаллагов 2014: 172–173.
В 338–341 гг. северяне, объединившись, захватывают на четыре года Албанию и опять совершают набег на Армению, однако войска персидского шаханшаха разбили вторгшихся (Мовс. Хорен., III, 12; Каганкатваци, I, 13) [191] .
В IV–VI вв. аланы иногда действуют совместно с гуннами [192] . Согласно Фавстосу Бузанду (IV, 25), хоны [193] и аланы выступали союзниками армян против персов во время царя Аршака II (ок. 345–368 гг.), в 362 г. [194] . Впрочем, в 387 г. Армения была разделена на два царства под контролем Византии и Ирана, который получил большую часть страны; в 390 г. римляне упразднили западное царство, а в 428 г. исчезла и восточная иранская часть [195] .
191
Яценко 1998: 90.
192
Кузнецов 1992: 88.
193
Возможно, что эти хоны были не гуннами, а автохтонным населением, жившим к югу от Волги по каспийскому побережью (Яценко 1998: 90, рис. 2; ср.: Абрамова 1997: 139 (хоны могли быть местным народом или ранней волной гуннов); Туаллагов 2014: 173).
194
Кузнецов 1992: 87; Яценко 1998: 90; Алемань 2003: 282; Лысенко 2009: 334.
195
Айвазян 2016: 17–18.
В 457 г. в Картли вторгаются аланы, которые разграбили всю страну и вернулись к себе через Дербентский проход. Через пять лет юный царь Картли Вахтанг I Горгасал (447–522), собрав большую армию, через Дарьяльский проход вторгся в Аланию. У реки Арагви Овсетской (возможно, у верховьев Терека, в районе Владикавказа) царя встречает войско аланов и их союзников-хазаров (гуннов?), которые преградили ему путь через реку. Неделю войска противников стояли в бездействии и лишь наблюдали за поединками витязей. Затем в ходе общего наступления грузины обратили врагов в бегство и захватили их лагерь. Картлийцы разграбили саму Аланию и союзных ей кочевников. После этой четырехмесячной кампании был заключен мир и произведен обмен и выкуп пленных. Вахтанг, учтя уроки войны, укрепил Дарьяльский проход, чтобы контролировать пропуск северян на юг (Джуаншер, с. 61–67; Мровели, с. 81–85) [196] .
196
Анчабадзе 1990: 32–54; Алемань 2003: 413–414. Иногда считают, что в данных событиях, описанных Джуаншером в «Жизни Вахтанга Горгасала» (XI в), принимали участие не аланы, а гунны, которые доминировали в это время на Северном Кавказе (см. комментарий Г. В. Цулая: Мровели 1979: 87–91). Впрочем, каких-то весомых аргументов за такой пересмотр этноса нет (Ковалевская 1992а: 26). Р. Г. Дзаттиаты (1995) доказывает, правда без всяких весомых аргументов, что аланы, воины-волки, состояли в дружине Вахтанга Горгасала.
На рубеже 450-х – 460-х гг. маскуты и горцы поддерживают албанов в их борьбе с персами и союзниками последних – хонами (Егише, с. 326).
В постоянных войнах в VI в. между Ираном и Византией аланы выступали союзниками обеих сторон, получая подарки от тех и от других, хотя Прокопий отмечает, что аланы обычно были на стороне персов (Procop. Bel. Got., IV, 3, 4) [197] . В целом западные аланы тяготели к Византии, а восточные – к Ирану [198] . Для защиты от нападений северян персы уже в 460-х гг. требовали от римлян помощи деньгами или гарнизонами (Prisc. frg., 25; 31), а в середине VI в. возводят стены в Дербентском проходе (Procop. Bel. Pers., I, 10, 12; Фирдоуси, с. 53–54, стрк. 2190–2206) [199] . В третьей четверти VI в. византийцы уплачивали персам ежегодно 500 литр (ок. 161 кг) золота за охрану кавказских рубежей от северных племен (Theoph. Chron., р. 30).
197
Кулаковский 1899: 46–47; 2000: 125; Кузнецов 1992: 85–101; Дмитриев 2011: 30–33.
198
Ковалевская 1984: 133; Прокопенко 2001: 89.
199
Кузнецов 1992: 88; Сланов 2000 б: 8; Лысенко 2009: 337; Дмитриев 2011: 31.
Итак, мы видим, что в I–II вв. аланы выступали совместно с иберами, контролировавшими горные проходы и пропускавшими северян по своему желанию, зачастую используя кочевников в своих политических целях, чаще для борьбы с Арменией. Однако с середины III в. этот альянс был разрушен и аланы воевали как с иберами, так и с армянами. Если до второй половины IV в. аланы выступают совместно с другими северокавказскими народностями, то с этого времени их союзниками по грабительским набегам становятся гунны. Для борьбы с ними закавказские государства, Рим и Иран старались контролировать и укреплять горные проходы, чтобы тем самым воспрепятствовать вторжениям кочевников на юг.
Глава II. Сарматы глазами античных авторов
1. Внешний вид
Древние авторы, рассказывая об иноземных народах, в первую очередь обращали внимание на их диковинный внешний вид, то есть на то, что сразу бросалось в глаза. Вместе с тем информация о внешнем виде сарматов и аланов в античных источниках все же достаточно скудна. Сохранилась информация о том, что сарматские мужчины носили татуировку. Наколки могли иметь не только культовый, возрастной, племенной, но и военный характер, то есть служить для устрашения врагов, показа своей военной доблести и в то же время охраны бойца в бою [200] . Носила ли татуировка у сарматов военный характер? Сначала отметим, что татуировка наносилась мужчинами сарматов на тело (Plin. N. h., XXII, 2; ср.: Schol. Bern. ad Verg. Georg., II, 115), поэтому ее из-за одежды и не видно на изображениях. Следовательно, она не носила устрашающий характер. Тем более что в I в. сарматы носили длинные волосы и нестриженую бороду, и если татуировка была на лице, то она также не была отчетливо видна (Ovid. Trist., V, 7, 18) [201] . Во II в. Секст Эмпирик отмечал, что «многие египтяне и сарматы делают татуировку новорожденным» (Sext. Empir. Pyrrhon., III, 202). Таким образом, речь идет не о показателе охотничьей или военной доблести и не о свидетельстве прохождения обряда инициации, а об определенном сакральном подтексте или же о показателе социального статуса [202] .
200
Ср.: Ратцель 1904: 101–103; Руденко 1949: 142; Сланов 2013: 332–340.
201
Ср.: Толстой, Кондаков 1889: 60; Яценко 2006: 162.
202
Ср. с моссинойками: Xen. An., V, 4, 32.
Татуировка зантного воина из Второго пазырыкского кургана (по традиционной датировке – V–IV вв. до н. э., согласно новой датировке, – III в. до н. э.). Узоры нанесены сажей, на белой коже воина они стали голубыми. Воспроизведено по: Руденко 1949: Рис. 1а, 1б
Для лучшего понимания значения обычая обратимся к этнографическим параллелям из древней Юго-Восточной Европы. Согласно компилятору Г. Юлию Солину (15, 3), у агафирсов более знатные имели более густую синюю татуировку, окрашивая при этом даже волосы. На густоту татуировки как на показатель знатности указывают Помпоний Мела (II, 9) и Амиан Марцеллин (XXXI, 2, 14). Причем, судя по сообщению первого автора, сюжеты татуировки, располагавшейся на лице и суставах, были одинаковы (isdem omnes notis) и у простых, и у более знатных. Аналог мы наблюдаем, к примеру, у азиатских эскимосов, у которых при всем разнообразии сюжетов компоненты татуировки были немногочисленны и однообразны [203] . Естественно, имеет аналогии в этнографическом материале и то, что знать обладала более густой татуировкой (например, у полинезийцев) [204] . У знатного воина, похороненного во Втором пазырыкском кургане, были вытатуированы на груди, руках (от кисти до плеча), вверху спины и на голенях изображения зверей в скифском зверином стиле (согласно традиционной датировке – V–IV вв. до н. э., а по новой, уточненной – ок. 300 г. до н. э.). На белую кожу этого человека узоры были нанесены сажей, они стали голубыми [205] . Узоры, очевидно, имеют сакральное значение, показывающее представления пазырыкцев о строении мира: рыба на ноге – обозначает нижний мир, тогда как хищники и копытные на руках, груди и спине – земной мир. Геродот (IV, 104) указывает, что у агафирсов обычаи, за исключением нескольких, перечисленных им, похожи на фракийские. Следовательно, обычай татуироваться существовал у фракийцев, что подтверждается и письменными источниками (Cicer. De off., II, 7, 25; Strab., VII, 5, 4). Согласно данным компилятора Афинея (XII, 524с), различные татуировки наносили фракийским женщинам. Геродот (V, 6) отмечает, что татуировка у фракийцев является признаком благородства, тогда как автор сонника Артемидор (Onirocr., I, 8) заявляет, что только у южных фракийцев татуировка служила признаком знатности, а у гетов, наоборот, ее наносят рабам. Возможно, в последнем случае речь идет о некоем виде клеймения или особом виде знаков. Ведь Плиний (N. h., XXII, 2) сообщает о том, что у даков – латинское обозначение гетов (Plin. N. h., IV, 80; Paus., V, 12, 6) – и у сарматов мужчины носят на теле татуировку. Очевидно, речь идет о свободном населении. Итак, можно полагать, что сарматы носили татуировку в силу определенных культовых причин, в частности, вероятно, с апотропическими целями [206] . По предположению М. Мельчарека, изображались животные в стилизованном зверином стиле [207] .
203
Руденко 1949а: 152; Нефёдкин 2017: 316–318.
204
Токарев, Блинов 1956: 601–602.
205
Руденко 1949: 134–142; Сланов 2013: 332–340; Yatsenko 2013: 97–99.
206
4 В. С. Драчук (1967: 244; 1975: 103) считает, что татуировку сарматы носили в качестве показателя статуса, то есть как своеобразный геральдический знак. А. А. Туаллагов (1993: 11) полагает, что на тело наносились различные «тотемные знаки, служившие показателем родовой принадлежности хозяина».
207
5 Brzezinski, Mielczarek 2002: 13.