Сармийская жена
Шрифт:
Подарок все-таки открыла. Подрагивающими от волнения пальцами взяла хрупкий пергамент и приложила перстень к углублению в красном сургуче. Аккуратно раскатала рулончик, разгладила лист и с изумлением обнаружила колонки цифр.
— Что это? — вопросительно уставилась на старика.
— Джейни сказала, ты поймешь. И последнее напутствие: слушай собственное сердце, оно поможет сделать правильный выбор.
– Если это недостающие данные для расчета портала… О! — по коже зуд пошел от нетерпения поскорее вставить новые значения в формулы и найти путь домой. — Реф Наотар, — ноги не держали от пережитых треволнений,
— Тебе спасибо, Лэйлин, что наполнила последние дни жизни смыслом. Пора… — ослабевшей рукой Наотар сдернул крестик с шеи и вложил в мою ладонь, — прощай Лэйлин Антарон Наотар Салейдар Да-Хтанг, пусть твоя жизнь будет долгой и счастливой. Мне же пора на встречу с Джейни, она обещала…
— Что? — сквозь слезы, застилающие взгляд, посмотрела на старика, но тот замер, широко распахнув глаза. На губах застыла вечная улыбка. — Нет! Наотар! Не уходи, пожалуйста…
На крик в комнату ворвался Антар. В обеих руках сверкали кривые мечи, а решимости покрошить врагов было столько, что невольно отпрянула подальше. Отдать должное, разобрался тот в ситуации сразу. А, может, был готов к тому, что увидит.
— Реифа Лэйлин Да-Хтанг, рад служить вам, — бухнул кулаком по груди. У сармийский воинов, наверное, в этом месте синяки не проходят, с такой силой себя молотят. — Прикажете позаботиться о теле рефа Наотара?
— К-конечно, — о традициях погребения сармийцев, к сожалению, ничего не знала, — я бы хотела проводить с-супруга по сармийским законам. Что для этого нужно?
— Доставить рефа в Ра-Данг и поместить в родовую усыпальницу. Тело подготовят жрицы Иллеры, а мы раздобудем повозки. Отдохните, реифа Лэйлин, я обо всем позабочусь.
Антар проводил меня до комнаты и оставил на попечение служительницы храма. Единственное, на что хватило сил, это посетить мыльню и завалиться спать. Драгоценности сняла, сложила обратно в шкатулку и отдала воину. Если тот уже оберегал сокровище, то пусть и дальше хранит подальше от недобрых взглядов и помыслов.
В храме Иллеры пробыли еще неделю. За это время жрицы запечатали тело Наотара магией, провели необходимые обряды. Для перевозки из Хаштара пригнали специальную траурную повозку. Антар — правая рука рефа, а теперь, похоже, и моя, предусмотрел все. Направил людей в город, чтобы закупили необходимые для дальней дороги вещи и продукты. Сообщил в рейфат печальную весть. Поставил в известность власти Хаштара о творящихся под носом безобразиях. Покарал предателей, о чем с гордостью доложил на третий день.
Признаться, от подробностей волосы на голове встали дыбом. Горцы не сдавались в плен живыми, а потому для арефа везли отрубленные головы. Страшные трофеи разместили в траурной повозке. Помимо усопшего рефа в стеклянном гробу, там перевозились личные вещи, любимые книги, бытовые мелочи, оружие. Лерда Ратана, закованного в цепи, держали там же. Это его кара, день и ночь находиться наедине с тем, кого предал, и завидовать мертвым сообщникам. Потому что в Ра-Данге обозника ожидали пытки и публичная казнь.
Я заикнулась, что жестоко так поступать, не по-человечески. На это Антар невозмутимо напомнил, сколько человек погибло по вине лерда. Пусть молит богиню о том, чтобы ареф не приказал найти и вырезать семью. Арефу Шеймиру и так не нравились ежегодные отлучки верного советника, слишком ценил чутье старого рефа и его неподкупность. Известие о смерти Наотара привело правителя в ярость. Он уже выслал отряд воинов навстречу траурному каравану и выразил желание познакомится с реифой Да-Хтанг. Скоропалительная женитьба, да еще в столь почтенном возрасте выглядела подозрительной. Я бы и рада отказаться от встречи с арефом, сбежать в Райдон, затеряться среди жителей и начать сначала. Да только путь мой как раз лежал в Ра-Данг.
Первые два дня после ухода рефа я только и делала, что спала, плакала и снова спала. В следующие пять — с головой погрузилась в расчеты.
Наотар сделал поистине королевский подарок. Цифры, записанные под диктовку Джейни, были ничем иным, как координатами порталов, через которые в разное время на Аэртан приходили иномирцы. Ближайший переход откроется в столице рейфата через два месяца и четыре дня. Второй в Райдоне, в захолустной деревеньке, уже через полтора года. Третий — в Гриэле, на том самом месте, где вышла я, но по истечении десяти лет.
Опасности рейфата уже не страшили, как прежде. Воочию убедилась, сармийцы люди слова, на них можно положиться. К тому же, путешествием в далекую Сармию отдавала дань уважения человеку, без которого возвращение домой было бы невозможным. Мне и за три жизни не найти той информации, что записала Джейни. Что стало с людьми, попавшими на Аэртан за последние сто лет? Неизвестно. Личностей, подобных великой реифе-предсказательнице в истории Сармии не встречалось. Быть может, попаданцы гибли, не сумев приспособиться к новым реалиям. Или растворились среди коренных жителей и предпочли забыть о земном прошлом.
Глава 16
В дорогу отправились на рассвете, как и принято у большинства путешественников. Маленький караван состоял из четырех средств передвижения и десятки воинов. Первым ехал погребальный катафалк, следом повозка с телами павших сармийцев, затем тяжелый дом на колесах, то есть, уже на полозьях, где мою персону обустроили с максимальным комфортом. В последней повозке перевозился запас продуктов, фуража, а также обустроены места для отдыха. В хвосте прытко бежали сменные лошади. Сармийцы несли круглосуточное дежурство, опасаясь нападения на малочисленную группу. Отряд воинов, который уже спешил навстречу, по подсчетам встретим через три дня. Так что никаких ночевок, пока не окажемся под надежной защитой сармийской сотни. В средствах мы стеснены не были, Антар щедро платил за сменных лошадей, покупал свежее молоко и хлеб в придорожных тавернах. Нигде не задерживались дольше, чем на полчаса-час, мотивируя это острой необходимостью и моей безопасностью.
Мы подъезжали к сармийской границе, когда повозка резко остановилась. Жалобно заржали испуганные животные, и тут же затихли в воцарившейся тишине. Гнетущей тишине, от которой мурашки пошли по телу и разлилось мучительное чувство тревоги. Через маленькие окошки ничего не было видно, только клубящийся белесый туман. Откуда он среди погожего дня?
— Лэ-ей! Лэй-лин! — вкрадчивый бархатистый голос просочился вместе с воздухом. Показалось, тот зазвучал прямо в голове, но нет. Стоило заткнуть уши и звуки исчезли. Ненадолго. Забилась в дальний угол в надежде, что все обойдется. Снова нет. Стены содрогнулись от мощных ударов.