Саша Черный. Собрание сочинений в 5 томах. Т.3
Шрифт:
— Ах! — Молодое тело маркизы, как подкошенный барашек, осторожно опустилось без чувств на скамейку.
— Арестовать! — приказал сыщик. — Заприте ее пока в ванной комнате.
Местный полицейский инспектор с завистью приложил палец к козырьку.
Но кто соучастник? Ровный срез головы явно говорил о твердой и беспощадной мужской руке.
Сыщик пил в столовой кофе и нервно курил.
— Сколько вам лет? — внезапно спросил он у старшего
— Семнадцать.
— Ага! Играете на тромбоне?
— Как… вы… узнали?
— Одутловатые губы и мозоль на языке. Арестовать! Полицейский инспектор с завистью приложил (см. выше).
Полицейский агент почтительно доложил Ремингтону:
— Его Светлость, наследный принц Руригании желает вас видеть.
— Просите.
— Господин Ремингтон? — принц вынул из петлицы орден Подвязки и продел его в петлицу сыщика.
— Я ваш давний поклонник… Но, видите ли, королева, это, конечно, останется между нами, желала бы это дело замять…
Ремингтон встал и несгибающимися ногами вежливо указал принцу на дверь.
— Долг, Ваша Светлость, выше всего.
— Вы садовник? — спросил Ремингтон, нервно глотая виски.
— Как… вы… узнали?
— У вас в волосах гусеница. Под ногтем правого указательного пальца огородная земля… Вы побледнели?!
— Пощадите! Жена, семеро де…
— Арестовать!
Полицейский инспектор с завистью (см. выше).
Ремингтон, как молодой лось, нервно шагал по дорожке.
«О! Они меня не проведут. Если надо, я арестую все Броттеродэ, но преступление выйдет наружу! У местного мясника на фартуке кровь… Это ему даром не пройдет. Но не надо подавать вида.
Пусть еще погуляет на свободе. И нож! Я сам вчера видел у него в лавке большой свежеотточенный нож… Мистер Ремингтон, ты на верном пути! Но королева Руритании? Тайна ее письма будет мною свято сохранена».
Друг Ремингтона, венгерский магнат Гунияди-Янос, задумчиво посмотрел на знаменитого сыщика:
— Но почему на песке нет ни капли крови?
— Дождь. Песок разбух, а потом высох. Красные кровяные шарики ушли в землю, а белые видны только под микроскопом. Но микроскоп мой украден… Злодеи не дремлют! Ха-ха-ха! Сегодня вечером местный аптекарь пришлет мне свой микроскоп.
— Гений… — почтительно прошептал Гунияди.
— Гунияди! Посмотрите мне прямо в глаза.
— Но почему, дорогой Ремингтон?
— Вы вчера… играли с хозяйкой пансиона в бридж!
— Как… вы… узнали?
— У вас на левой
Полицейский инспектор (см. выше).
Броттеродэ пустело. Половина жителей была арестована знаменитым сыщиком. Другая половина не выходила за ворота и мрачно дожидалась той же участи. Мужья по ночам обливались холодным потом и тревожно спрашивали жен:
— Ты не помнишь, в ночь убийства была луна?
— Почему ты об этом спрашиваешь, Ганс?!
— А может быть, я… лунатик и тоже причастен к роковому злодеянию?
Жены ломали руки.
Но вдруг………..
…Полицейский инспектор вызвал Ремингтона и доложил:
— Сэр! Местный парикмахер желает вас видеть.
— Позвать.
В дверях стоял бледный, как тубероза, парикмахер и мял в руках котелок:
— Простите. Честь дамы сковала мои уста… Но уж лучше я скажу, чем ей томиться под арестом в ванной. Маркиза назначила мне… свидание в беседке. Я возвращался из города с покупкой и не мог отклонить просьбы дамы. Мы немного выпили… рюмок по семи на брата, и… поцеловались. Алкоголь и страсть бросились мне в голову… и, уходя, я забыл свою покупку в беседке.
— Какую?!
— Видите ли, я давно хотел освежить свою витрину и купил… новую голову!.. — кротко объяснил парикмахер, опуская глаза.
— Проклятый!!.. Г-н инспектор, освободите сейчас же всех!..
Сыщик ринулся из беседки к своему гидроплану. Нервно застучал мотор.
Наследный принц Руритании лишил посрамленного Ремингтона звания кавалера ордена Подвязки.
Благодарная маркиза тотчас же вышла замуж за парикмахера и запретила ему заниматься своим вульгарным ремеслом.
Прошло три месяца. Жители Броттеродэ, проходя мимо пансиона, нередко любовались на головки двух белокурых близнецов, которыми добрая судьба благословила счастливую супружескую чету.
В парке звенела тишина…
(Продолжения не будет)
Перевел с португальского А. ЧЕРНЫЙ
КРАСНОДЕМОН *
(СОВЛИБРЕТТО)
«Le Journal» сообщает в статейке «Музыка в стране Советов» не новые для нас сведения о том, что большевики, не сумевшие создать своего пролетарского искусства, но понимая, каким могущественным орудием пропаганды является театр, решили бесцеремонно подавать старый оперный репертуар под советским соусом.