Сборник "Чистая фэнтези"
Шрифт:
— Как зовут вашего красавца?
— Лю.
Услышав свое имя, пес поднял голову и с вопросом уставился на хозяйку. Не дождавшись приказа или ласки, равнодушно чихнул и отвернулся.
— Обученный? «Гладиатор» или «пастырь»?
Играешь с огнем, дорогуша. Не приведи небо, эта ушлая мистрис пустится в рассуждения о методах обучения са-пэев, приняв тебя за специалистку. А ты лишь краем уха слышала названия методик. Опытный псарь раскусит обман за минуту…
— Универсал. Школа «Песчаных Акул». У вас, простите, тоже са-пэй?
— К сожалению, нет. Хотела бы, но… У
Дама участливо кивнула: знаю, мол.
— Так это ваш мирабил у входа?
— Да, это мой Гиббус.
— Они с Лю чуть не сцепились…
— Обошлось?
Анри поймала себя на том, что постепенно переходит на стиль собеседницы: скупой, отрывистый. Нет, так не годится! Иначе в итоге исчерпаем все темы, не добравшись до главного.
— Обошлось.
— Хвала Вечному Страннику! Скажите, Лю обучен брать некро-след?
— Да.
Брюнетка снова превратилась в ледышку. Длительная пауза перед ответом намекала на неудовольствие от поднятой темы. Ощущение, что перед Анри стоит уже не закупоренная склянка с духами, а наглухо запечатанная, закрытая на сто замков темница с узником, усилилось. И в глазках «красавца Лю» мелькнуло страстное желание откусить назойливой вигилле ногу.
Но отступать было поздно.
— Мне очень неловко… мы только познакомились!.. Увы, мне просто больше не к кому обратиться. Мистрис Форзац, поверьте, вы — единственная моя надежда…
— Я слушаю.
Словно поняв, что дала слабину, дама с собачкой поспешила уточнить:
— Я очень занята. Если это займет много времени…
— Нет-нет! Я уверена, мы справимся быстро! Надо, чтобы ваш Лю взял след остаточного послежизненного эманата…
Пальцы дамы принялись теребить край мантильи. На восковое лицо набежала тень. Мистрис Форзац определенно не нравилась история, в какую ее пытались вовлечь. Но тень неожиданно оказалась двойной, на подкладке из мягкого, теплого сочувствия. Анри вспомнились бредни стряпчего о теневых искажениях — и вещий, неразгаданный до сих пор сон. Иногда, оказывается, и тени в подмогу. Может, сон подразумевал это?
Вряд ли.
Хотя свадьба — к внезапной помощи, которой не ждешь…
— Кто-то из ваших родственников не нашел упокоения? А вы не хотите обращаться к властям? Во избежание огласки?
Ответить «да»? Сослаться на дядю-упыря, навещающего семью по вечерам? Войдите в мое положение, нам бы только отыскать дядюшкино убежище, а кол я сама обеспечу, не извольте беспокоиться…
Нет, не годится.
Значит, вынимаем из рукава козырного туза.
— Хуже. Возле этой гостиницы произошло убийство с отягчающим применением магии. Вы с Лю окажете неоценимую помощь следствию…
Вигилла повернулась к собеседнице в профиль, сделав клеймо «двух Т», украшавшее левую щеку, видимым для посторонних.
Результат превзошел все ожидания.
Тень превратилась в строительный раствор, воск — в гранитные плиты, а лицо дамы — в несокрушимую цитадель.
— Нет.
Ответ прозвучал как пощечина.
— Подождите…
— Лю, за мной.
Мистрис Форзац резко повернулась и направилась к двери, ведущей на Черную половину отеля. Пес трусил следом, вывалив язык.
Вот тебе, подруга, и удачные предзнаменования! Вот тебе и туз козырей. Вот тебе и редчайший са-пэй, который, по слухам, берет некро-след лучше любого малефика. Придется теперь искать злополучного вредителя Андреа Мускулюса. Искать, уговаривать, убеждать, и, вполне возможно, — с тем же результатом.
Вдалеке злорадно хохотал невидимка Месроп.
— Так вы будете заселяться? — поинтересовался вернувшийся хозяин.
— Не толкайтесь!
— Вас здесь не стояло!
— Куды с быком? Куды?
— Дядя, мы вскладчину! На всю деревню чохом прогадать…
— Сударыня с черной овцой! Оглохли?
— А? Где?!
— Ваша очередь!
— На куриных потрошках, оно в самый раз… на суженого-ряженого…
— Лучше на ягнячьей печени!
— На агнце, дурында, невесту раскатывают… а жениха — на курице…
Около центрального входа в Большой Гаруспициум бушевала очередь. Ожидая вызова, люди с наслаждением выясняли отношения, делились рецептами гаданий, осаживали настырных прохвостов, желающих проскочить «на рывок», и обсуждали процент сбываемости. Каждый имел при себе жертвенное животное, приведенное из дома или купленное на Туковом рынке, — гаруспики работали только с парным мясом, категорически отказываясь от заморозки или строганины. Блеяли овцы, мекали козы, орали петухи, гоготали гуси, истерически кудахтали куры; полузадушенный баран издавал какие-то уж совсем непотребные звуки. Компания деревенских простофиль с трудом удерживала на растяжках матерого бугая с кольцом в носу. Бугай возражал, требовал свободы и норовил подцепить рогом унылую кобылу. Кобыла, похожая на лошадь Бедного Всадника, памятника герою отечества кондотьеру Огильи, стоически терпела.
— Вы с лошаком? Будете за мной!
Умница Гиббус возмущенно фыркнул и, словно ненароком, отдавил копытом ногу крайнему в очереди идиоту. Идиот, мужчина с характерным прищуром, выдававшим чусонское происхождение, был с собакой — печальным и жирным бассет-хаундом. Вид бассета, топчущегося по собственным ушам, напомнил Анри про отказ вредной мистрис Форзац. По дороге вигилла размышляла, нельзя ли использовать са-пэя Лю в обход хозяйки, и скрепя сердце решила, что, увы, нельзя. Самый опытный чаклун-бестиатор, имперсонируя хозяина собаки, не способен полностью ввести в заблуждение верного слугу. А уж са-пэя обмануть не удастся ни на секунду — такой, как Лю, говорят, сердцем видит.
Объехав круглое здание Гаруспициума по ходу солнца, Анри нашла маленькую, неприметную дверцу. Сбоку, на цепи с крупными звеньями, висел дверной молоток. Размахнувшись, вигилла ударила им в левую створку, обитую рунированной бронзой.
— Посторонним вход воспрещен! — возразил молоток, разевая зубастую пасть.
— Это я, Мантикора! Кто сегодня на дежурстве? Молоток скучно вздохнул:
— В выходные дни спать надо до полудня. А не к гадателям шастать… Я на дежурстве, я, Рябой Джош. Заходи, подруга…