Сборник "Круг Земель"
Шрифт:
Герфегест проскочил под ширмой и оказался в темном коридоре. Еще три шага – и его обозрению открылась чадная кухня, служащая семье лавочника заодно и столовой, и, похоже, отчасти спальней. На кухне оказалась неприглядная старуха с бельмом в левом глазу. Судя по всему, ее насторожил шум в лавке, и она с нетерпением ожидала появления здесь какого-нибудь непрошеного гостя. Быстрее, чем Герфегест успел что-либо сообразить, она с душераздирающим завывом ударила его в глаз тяжеленным чугунным черпаком.
Вскрикнув от боли, Герфегест чуть не проткнул старую дуру насквозь, но установления Благородных Домов удержали его от убийства почти безоружной женщины. Он метнулся в сторону и, перекатившись через длинный стол из засаленных досок, оказался далеко от своей противницы.
Герфегест видел, как на кухне появились железногодовые. Но спустя мгновение он уже выскользнул рыбкой в распахнутое оконце и очутился во внутреннем дворе среди прилепившихся друг к другу дряхлых лачуг. Окруженный облаком перьев – он упал прямо посреди сборища кур – Герфегест поднялся на ноги и быстро огляделся. Ушибленный старухой глаз стремительно заволакивался розовыми слезами, но это не помешало ему заметить рассохшуюся бочку, прислоненную к стене глинобитного амбара.
Вскоре он был уже наверху и, прогрохотав с полквартала по крышам подошвами своих изящных сандалий, ловко соскочил вниз на внушительную и мягкую кучу отбросов…
Его сошествие с небес не вызвало ни у кого ни малейшего удивления. Он с достоинством отряхнулся, проверил, на месте ли деньги и «дым-глина», поправил ножны, затем огляделся.
В предыдущих кварталах шлюх было в общем-то немного, и они скорее всего являлись вполне добропорядочными дочерьми нищих родителей, которые подрабатывают телом от скуки. Здесь на Герфегеста навалилось просто-таки буйство развратной, обманчиво-щедрой, профессиональной продажной плоти.
Квартал публичных домов. Обнаженные груди столь внушительных размеров, что на всеобщее обозрение их можно выставлять не иначе как на особых деревянных подставках, размалеванных соответствующими сюжетами. Он и она, они и он, она и они… Свое употребление находили также ослики, псы и мальчики. Миражи сомнительных наслаждений и особый терпкий дух вился над горячей улицей. Герфегест пошел вразвалочку, насвистывая и зыркая по сторонам. Сын пирата должен вести себя в подобающем духе.
– Эй, красавчик, какие у тебя обновки! Иди сюда, окропи мой огонь! В первый раз половинная скидка, а потом ты и уходить не захочешь!
С другой стороны улицы живо отозвались:
– Да ты посмотри, что он на ноги нацепил! Ему не к тебе надо, а в Проулок Петухов, к Партилу!
Пол-улицы взорвалось визгливым хохотом.
За ним гонятся. Служба уличного порядка, по слухам, поставлена Хурром, наместником Гамелинов в Реме, на недосягаемую высоту. Дозоры железноголо-вых будут искать его весь день и всю ночь. Значит, придется дружить со шлюхами.
Не долго думая, Герфегест направился к той самой девице, которая предлагала отправить его к Партилу.
– В Переулок Петухов, говоришь? – спросил он вкрадчиво. – А почему бы мне прежде не размяться с тобой, красавица? Или с другими креветочками из твоей корзинки?
«Красавица» залилась радостным румянцем. Знакомство состоялось.
6
Поутру, проснувшись в потайной комнате на третьем и последнем этаже веселого дома, Герфегест первым делом заливисто зевнул во всю свою пиратскую глотку. Голова разламывалась на куски, щеки заросли неопрятной щетиной, которую он и не подумал сбрить, чресла печально зудели.
Теперь он окончательно стал Лартом, сыном Мй-лианга, и, вспоминая веселую но ку с двумя безуспешно молодящимися «девственницами», почти не испытывал отвращения. Ну а что поделаешь, в самом деле? Ему нужна репутация. И истекшие сутки он потратил отнюдь не зря.
Вчера он, во-первых, купил дым-глины, которую, кстати сказать, употребил сегодня ночью по прямому назначению вместе с двумя потаскухами. Кстати сказать, не будь дым-глины, ему пришлось бы с ними куда как тяжелее. В постели его мимолетные подружки отдавались страсти с таким безыскусным, но ненасытным вдохновением, что он, пожалуй, на свежую голову послал бы их куда подальше. Но среди ароматных клубов, источаемых дым-глиной, он чувствовал себя воплощенным Туром Эльм-Оров, и это послужило его репутации самым лучшим образом.
Товар был первосортным, и в этом мальчишка не обманул. Это уже очень хорошо. Это означает, что он связан с настоящими контрабандистами. Ну а эти знают о мире куда больше, чем смогла бы узнать вся свора шпионов Стагевда за десять лет.
Во-вторых, он, Герфегест, вчера отлично выступил в оружейной лавке и слухи об этом наверняка наводнили трущобы Рема. И всякий теперь знает, что он не ищейка железноголовых, а Ларт, сын Милианга. Вор, грабитель и вообще вполне добропорядочный негодяй.
И, наконец, в-третьих, его левый глаз украшен огромным синяком. И это тоже служит его репутации.
Идя непринужденной легкой походкой и в то же время напряженно высматривая, нет ли на его пути железноголовых, Герфегест пришел на ту улицу, где вчера купил у мальчишки «дым-глину».
Разумеется, того на месте не было. Это в порядке вещей. Это даже очень неплохо. Значит, за ним сейчас наблюдают его хозяева, в последний раз удостоверяясь в том, что он не привел с собой кого не надо. Герфегест выбрал местечко почище и уселся в тени под стеной, положив меч поперек колен.
Ждать пришлось долго. Наконец мимо него пару раз прогулялся взад-вперед какой-то хлыщ с неболъшой шипастой дубинкой. Потом, мельком взглянув на Герфегеста, пробежал вчерашний мальчишка.
Мальчишка и человек с дубинкой были, конечно, связаны. И действительно – проходя мимо него в третий раз, хлыщ остановился и, безразлично глядя вдоль улицы, сказал:
– Иди за мной. Шагов десять – не ближе.
Потом он неспешно, словно бы праздношатающийся зевака, пошел по направлению к порту. Чуть подождав, Герфегест поднялся на ноги и последовал за ним.
Пройдя два квартала, его проводник постучал в дверь, на которой красовалась вывеска «Цирульня братьев Зо», а под ней была менее привлекательная табличка с корявой надписью: «Пиявок нет. Закрыто до конца месяца». Дверь открылась, и хлыщ исчез за ней.