Сборник рассказов
Шрифт:
Женщина откинулась назад. Она была серьезная, чем-то удрученная, поникшая. Но ее красил легкий налет печали и усталости.
– Брось эти глупости, Хосе. Ты сам знаешь, что я не пью уже полгода.
– Расскажи кому-нибудь другому, - сказал он, - только не мне. Готов поклясться, что вы вдвоем выпили целый литр.
– Всего два глотка с моим приятелем, - сказала женщина.
– А-а! Тогда ясно, - протянул Хосе.
– Ничего тебе не ясно, - возразила женщина.
– Я здесь уже четверть часа.
Хосе пожал плечами.
– Ну пожалуйста. Четверть так четверть, если тебе хочется, - сказал он.
– В конце концов, какая разница - десятью минутами раньше, десятью минутами позже.
– Большая разница, Хосе, - сказала женщина и, вытянув руки на стеклянной стойке, с безразличным, отсутствующим видом добавила: - Дело не в том, что мне так нужно, а в том, что я уже четверть часа здесь.
– Она снова посмотрела на стрелки.
– Да нет, уже двадцать минут.
– Пусть так. Я бы подарил тебе весь день и ночь в придачу, лишь бы ты была довольна.
– Все это время Хосе что-то делал за стойкой, что-то переставлял с места на место. Играл свою привычную роль.
– Лишь бы ты была довольна, - повторил он. Вдруг резко остановился и повернулся к женщине: Ты знаешь, я тебя очень люблю.
Женщина холодно посмотрела на него:
– Да ну! Какое открытие, Хосе. Думаешь, я бы пошла бы с тобой хоть за миллион песо?
– Да я не об этом, королева, - отмахнулся Хосе.
– Ручаюсь, за обедом ты съела что-то несвежее.
– Вся штука в том...
– сказала женщина, и голос ее немного смягчился, - вся штука в том, что ни одна женщина не выдержит такого груза даже за миллион песо.
Хосе вспыхнул, повернулся к ней спиной и стал смахивать пыль с бутылок. Он продолжал говорить, не глядя в ее сторону:
– Ты сегодня злая, королева, тебе лучше всего съесть бифштекс и отоспаться.
– Я не хочу есть, - сказала женщина. Она снова смотрела на улицу, разглядывая в сумеречном свете города редких прохожих.
На несколько минут в ресторане установилась неясная тишина. Лишь Хосе чем-то шуршал в шкафу. Внезапно женщина отвела глаза от улицы и заговорила совсем другим голосом - погасшим и мягким:
– Правда, ты меня любишь, Пепильо?
– Правда, - не глядя на нее, кратко ответил Хосе.
– После всего, что я тебе наговорила...
– сказала женщина.
– А что ты наговорила?
– спросил Хосе все так же сдержанно и все так же не глядя на нее.
– А про миллион песо.
– Я уже забыл об этом, - сказал Хосе.
– Значит, ты меня любишь?
– Да, - сказал Хосе.
Потянулось молчание. Хосе по-прежнему что-то искал в шкафу, не оборачиваясь к женщине. Она выпустила изо рта дымок, легла грудью на стойку и настороженно, с сомнением покусывая губу, словно остерегаясь чего-то, спросила:
– Даже если я не стану спать с тобой?
Вот тут Хосе взглянул на нее:
– Мне этого не надо, потому что я тебя слишком люблю.
– Он шагнул к ней. И остановился. Опираясь могучими руками на стойку и заглядывая женщине в самые глаза, сказал: - Я так люблю тебя, что мог бы убить каждого, с кем ты уходишь.
В первый момент она вроде бы растерялась. Потом посмотрела на него очень внимательно - во взгляде ее вместе с жалостью проступала насмешка. Потом задумалась в нерешительности. И вдруг разразилась смехом:
– Да ты ревнив, Хосе. Ну и ну, ты, оказывается, ревнив?!
Хосе снова покраснел, засмущался откровенно, даже беззастенчиво, как бывает у детей, когда разом открываются все их тайны.
– Ты сегодня какая-то бестолковая, королева, - сказал он, утирая пот тряпкой. И добавил: - Вот что с тобой сделала такая скотская жизнь.
Но теперь лицо женщины стало другим.
– Значит, нет, - сказала она. И посмотрела на него пристально, странно блестя глазами, вызывающе и одновременно грустно.
– Значит, не ревнив.
– Ну не скажи, - возразил Хосе.
– Но не так, как ты думаешь.
– Он расстегнул воротничок и долго тер тряпкой шею.
– Тогда объясни, - сказала женщина.
– Понимаешь, я тебя так люблю, что не могу больше видеть все это, сказал Хосе.
– Что?
– переспросила женщина.
– Да то, что каждый вечер ты уходишь с первым встречным.
– А правда, ты бы убил любого, только чтобы он не пошел со мной? спросила женщина.
– Чтоб не пошел - нет, сказал Хосе.
– Я бы убил за то, что пошел.
– Не все ли равно?
– сказала женщина.
Напряженный разговор будоражил обоих. Женщина говорила тихо, мягким и вкрадчивым голосом. Лицо ее почти вплотную приблизилось к багровому добродушному лицу толстяка. Он сидел не шелохнувшись, будто околдованный жаром ее слов.
– Все это правда, - сказал Хосе.
– Значит...
– сказала женщина и, подавшись вперед, погладила его огромную шершавую руку. Отбросила погасший окурок.
– Значит, ты способен убить человека?
– За то, о чем я тебе сказал, - да!
– с горячностью ответил Хосе.
Женщина зашлась судорожным смехом, не скрывая издевки.
– Какой ужас, Хосе! Какой ужас!
– говорила она сквозь смех.
– Хосе убивает человека! Ну кто бы подумал, что такой солидный человек, такой праведник, что кормит меня задарма бифштексами и болтает со мной, пока я жду клиентов, - самый что ни на есть убийца. Какой ужас, Хосе, я боюсь тебя!
Хосе опешил. Может, он даже возмутился. Может, в тот момент, когда женщина расхохоталась, он почувствовал, что все для него рухнуло.