Сборник статей и интервью 2001г. v2
Шрифт:
Приходится в сотый раз повторять избитую истину, непонятную трем четвертям российской интеллигенции: без массового участия народа в политике демократия не выживает. Либералы хотят прав и свобод, но так, чтобы люди ими по возможности не пользовались, иначе, не дай бог, «одурелая» Россия опять не тех поставит у руля.
В такой ситуации вся либеральная оппозиция Путину сводится к попытке повлиять на закулисные интриги в Кремле, а большинство населения, в свою очередь, отказываются выходить на улицу защищать НТВ не оттого, что свобода слова людям безразлична, а потому, что люди сильно сомневаются в искренности и бескорыстности ее защитников. Слишком заметно, что либералы защищают исключительно свои права и свои свободы, после того как много лет проявляли полнейшую нетерпимость к инакомыслию. Большая часть российских средств массовой информации насквозь идеологизирована и исключительно партийна. При этом они далеко не всегда эффективны в распространении своих взглядов. Огромная часть зрителей наверняка согласится, что НТВ - самая профессиональная и самая эффективная команда на российском телевидении. Но от этого автоматически отнюдь не следует, что все те же зрители готовы будут солидаризироваться с идеологией НТВ. Непонимание этого, в сущности элементарного факта, предопределяет неэффективность либеральной оппозиции Путину.
Либералы требуют уважения своих политических прав, но на протяжении десяти лет демонстрировали полнейшее пренебрежение социальными правами большинства населения. Да и политическими тоже. Кто первый заговорил про Пиночета? Путин? Павловский? Избави Господи! Миф о спасительной диктатуре создавался именно либеральными средствами массовой информации.
Михаил Леонтьев и Максим Соколов просто более последовательны. Либералы призывали к «твердой руке» во имя «ускорения реформ». При этом сами они пребывали в святой уверенности, что их это никак не коснется. Когда выяснилось, что «твердая рука» может и кого-то из «своих» погладить против шерсти, мнения разделились. Оппозиционные издания пришли в ужас, а обозреватели первого телеканала призвали публику расслабиться и получать удовольствие.
А с другой стороны, так ли все страшно? Ведь НТВ пока не закрыли, мультяшные Хрюн со Степаном каждый вечер перед сном рассказывают нам про то, как у нас отняли свободу слова, что само по себе является доказательством сохраняющейся пока свободы. Я тоже пишу эти строки не тайком, а совершенно открыто и в газете с многотысячным тиражом. Может быть, и пугаться нечего? Нет, опасность совершенно реальна. Просто все гораздо сложнее и гораздо страшнее, нежели представляется либералам.
Кадры порешат всех
Представим себе, что Путин уволит чекистов, извинится перед НТВ, прокуратура закроет дело Гусинского. Что изменится для 95% населения? А главное, насколько изменится политика правительства?
Нерешительность экономической политики власти в 2000 году была отнюдь не следствием кадровых ошибок президента. Просто, взявшись за рычаги реального управления, Герман Греф оказался перед выбором: проводить свою программу при полном непонимании и неприятии большинством жителей страны или отступить от собственной идеологии. С одной стороны, ему угрожает критика либералов за «непоследовательность», а с другой - гораздо более серьезные неприятности от 80% населения, которое не хочет ни «жилищно-коммунальной реформы», ни продажи земли, ни налоговых льгот для богатых.
Как ни странно, выбор правительства далеко не очевиден. Ибо либералы для нынешних руководителей России - «свои». Их аргументы выглядят убедительно, их критика болезненна. Речь идет о ссоре внутри одного политического семейства. Такие ссоры бывают очень громкими и скандальными, но в конечном счете все-таки люди друг другу не чужие.
Население, напротив, воспринимается как нечто чуждое, мешающее нормально управлять страной. Но в то же время от него исходит какая-то смутная угроза. Масштабы этой угрозы трудно оценить именно потому, что на данный момент жители страны демонстрируют безмерное терпение и чудовищную пассивность, но это лишь запутывает ситуацию.
Кадровые перестановки лишь поставят новых министров и чиновников в то же двусмысленное положение, в каком находились их предшественники. Какой выбор будет сделан, в конечном счете неважно: что бы ни решили, ничего путного не получится. Но для конкретных политиков назначение во власть может оказаться не вершиной карьеры, а ее концом. Ибо, находясь в оппозиции, они сохраняли алиби. Им удавалось совмещать демократические лозунги с социальными идеями, отторгаемыми большинством граждан. Теперь ситуация изменится качественно. Никаких оправданий больше не будет. Для реализации своей социальной программы правительство должно будет в очередной раз «ломать» страну. И тут либералы поймут, что без чекистов им не обойтись.
Путин - это не случайность. Это закономерный итог, кульминация либеральных реформ, которые проводились на протяжении последних десяти лет.
Демократия или консолидация?
Как ни поверни, старая оппозиция обречена будет сойти со сцены, так и не став по-настоящему оппозиционной. Какой будет новая оппозиция? И когда она будет? В теории ответ найти легко: последовательная борьба за демократию потребует не менее последовательной защиты социальных прав большинства населения, а следовательно, и противостояния «либерализму по-русски». Короче, должна быть почва для формирования полноценного левого движения.
Но это в теории. На практике беспомощность левых есть не более чем следствие знаменитого русского терпения. Как можно защищать массы, которые сами себя не защищают? Вот если протесты приобретут действительно народный характер, ситуация изменится. Только есть основания опасаться, что власть завинтит гайки раньше, чем граждане сумеют организоваться. Это будет по-настоящему авторитарная власть. Она будет не препираться с неугодными телеведущими, а сажать их. Не устраивать маски-шоу в офисах, а стрелять по толпе. Подобное мы уже видели в 1993 году. Тогда пальба происходила под аплодисменты либеральной публики.
Если в нынешней власти и есть что-то положительное, так это то, что она объективно привела к расколу в рядах истеблишмента и создала некоторое подобие плюрализма. В этом смысле мы никогда не были так близки к демократии, как на протяжении последних полутора лет. Столкнувшись с трудностями, Кремль, похоже, ищет пути для консолидации элит.
Страшно будет, если найдет.
ТОВАР - СИЛА - ТОВАР
С НТВ разобрались по законам рынка. Но российского
«Вы семь лет вещали, что вы за рыночную экономику и за капитализм. Вот он наступил и для вас тоже. Закончился коммунизм в одной отдельно взятой телекомпании. Теперь здесь тоже будет капитализм. Вы же все время говорили, что вы за это!»
Так сказал Альфред Кох журналистам НТВ. И как это ни противно, с ним трудно не согласиться. (С одной лишь оговоркой: речь идет о капитализме Коха.) Те, кто хотел российский вариант свободного рынка, получили именно то, о чем мечтали.
Наивные интеллектуалы во времена перестройки искренне думали, будто свобода торговли равнозначна свободе слова. Оказалось немного иначе. Свобода торговать покупать или продавать слово равнозначна свободе для победителя затккуть рот тем, кто проиграл в конкурентной борьбе.