Сборник статей и интервью 2006г.
Шрифт:
В этом году, кстати, комсомольцы приняли активное участие в разгоне гей-парада в Москве, о чём было заявлено на официальном сайте «Союза коммунистической молодёжи», призывающим всеми «посильными способами помешать проведению этого аморального и антисоциального мероприятия, которое не только поспособствует повышению нравственности и защите от инородной заразы, но и предотвратит правонарушение».
С нетрадиционалами, как известно, разобрались по-свойски, так что теперь руки дошли до борьбы с мировым сионизмом, с которым КПРФ (а также КПСС) уже не единожды пыталось покончить. Так, например, знаменитое письмо в Генпрокуратуру с просьбой запретить деятельность в России еврейских организаций было поддержано в том числе и депутатами-коммунистами. Коммунист Валентин Романов потребовал вообще снять с обсуждения вопрос о заявлении Госдумы по поводу скандального письма. А Сергей Решульский и Тамара Плетнева, потребовали убрать слово «негативный» из фраз «обращение получило широкий и негативный резонанс» и что в России «не должно быть места антисемитизму», потому что, по их мнению, «не все относятся негативно», а также дописать, что в России нет места ещё и сионизму. Более того, Тамара Плетнева заявила, что появление обращения к Генпрокурору спровоцировала сама «еврейская олигархическая верхушка» и что о евреях-олигархах уже даже поют песни: «Лолита однажды пела на всю страну с экрана: «Выйду замуж за еврея, он же не виноват, что всех умнее».
В тот раз уже знакомый нам Борис Кагарлицкий прокомментировал позицию депутатов от КПРФ как доказательство того, что представители КПРФ в очередной раз доказали, что на самом деле они антикоммунисты и шаткость же идейных позиций оставляет им все меньше шансов попасть в следующую Думу. Может быть для кого-то это покажется странным совпадением, но Борис Юльевич Кагарлицкий оказался как раз из «этих самых».
Предки Кагарлицкого жили на Украине в 19 веке, занимаясь сельским хозяйством. Потеря состояния радикализировала детей, которые, как и положено современной еврейской молодежи того времени, стали социалистами. Большинство из них оказываются в Глазго, где тогда же образовалась большая еврейская община, с синагогой, а Кагарлицкие поменяли фамилию на Коллинзов, а бабушка Бориса Анна Матвеевна Кагарлицкая, она же Анна Коллинз, вернулась в Москву из Глазго в начале 20-х годов. Иосиф Вульфович Кагарлицкий дед Бориса жил в России, воевал на фронтах I мировой войны. Во время февральской революции был одним из основавших полковой совет. В 1917 г. он делегат I Всероссийского съезда советов, по списку меньшевиков. Октябрьская революция заставила его отказаться от политики и оказаться в Шанхае, где Иосиф списался с невестой и вернулся в Москву, поселившись на Патриарших прудах. Семья интеллигентов-гуманитариев в начале 60-х годов «быстро становится благополучной» в 1961 г. она приобретает квартиру в известном писательском кооперативе на Аэропортовской улице, в «Царском селе». Юлий Иосифович становится доцентом, а потом и профессором в Государственном институте театрального искусства, т.е. ГИТИСе, стал зам. заведующим кафедрой, что было для него - беспартийного еврея - потолком карьеры.
Они понимали, что их благополучие тесно связано с нищетой в других странах мира, мучались угрызениями совести, вступая в политическую борьбу. В первой книге, вышедшей на Западе, об Уэльсе, отец Бориса Юлий Иосифович сделал замечание, которое полностью принимается сейчас его сыном: «анализ уэльсовской социологии это анализ марксиста… Я марксист, который живет в Москве, и жил в Москве в 1953, 1956 и в 1968». Кагарлицкий младший много времени проводит за чтением работ Ленина, Маркса, позже переходит к изучению Грамши и других марксистов. Для Бориса «марксизм дла определенный инструмент для понимания советского общества и обреченности той системы, которая называется «коммунистическим обществом». Но, марксизм в понимании Кагарлицкого не сочетался с марксизмом в понимании руководства СССР и в итоге Борис Юльевич был вынужден подумать над своими убеждениями в течение 13 месяцев, проведённых в Лефортовской тюрьме. «Я читал книги, разговаривал с хозяйственниками, которые сидели там за крупные взятки, узнал как работает экономическая система, как принимаются управленческие решения». Было бы недурно, если бы всех академических экономистов Гайдара, Ясина, Федорова посадить месяцев на 13-15 в Лефортовскую тюрму со взяточниками. Они тогда по-другому бы оценивали ситуацию в стране. Хотя, может быть, это все у них в будущем», - вспоминал Кагарлицкий.
И вот сейчас, похоже, для Кагарлицкого настало время вспомнить всё. Конечно, у сегодняшней КПРФ нет той власти, что была в годы Советской власти. Но обойтись без своего ЧК компартия всё же не смогла. И хотя это не уже та карательная машина, управляемая «железным Феликсом», некоторое сходство всё же имеется. Претерпела, правда, изменение идеология КПРФ. Вместо последовательного следования учения классиков марксизма-ленинизма, нынешние коммунисты всё больше склоняются к национал-патриотической идеологии своих недавних врагов. Чем закончится этот эксперимент по модернизации идеологии сказать трудно. Но ещё пара-тройка таких кагарлицких с гомосексуалистами - и можно будет говорить об образовании в России нового политического альянса, который либерально-демократические силы окрестили «красно-коричневой угрозой».
http://yoki.ru/politics/24909-0/
«ПРОТИВ ВСЕХ» УМЕР. КТО ЕГО ЗАМЕНИТ?
«9 июня 2006 года в Думе был злодейски убит один из популярнейших российских политиков» - так реагировал один из леворадикальных сайтов на решение парламентского большинства, отменившего в избирательных списках графу «против всех».
В самом деле можно сказать, что кандидат «Против всех», по крайней мере, ни разу не обманул своих сторонников, поскольку - в силу отсутствия собственного лица и какой-либо внятной позиции не мог давать никаких обещаний. Впрочем, в этом он не сильно отличался от других политиков последнего времени - реальные кандидаты, обладающие паспортом, пропиской и партийной принадлежностью, тоже безлики, невнятны, а их программы и лозунги столь абстрактны, что с тем же успехом можно было бы раздавать публике пустые листы бумаги.
Голосование «Против всех» однозначно воспринималось многими критиками существующей социальной и политической системы как выражение народного протеста против существующего порядка. И в этом они глубоко ошибались. Если кандидат «Против всех» и не обманывал избирателей, то уж идеологов (от радикальных демократов до убежденных анархистов) он обманул точно.
Еще в 1999 и 2000 годах среди оппозиционеров шла дискуссия - что лучше: «Товарищ Бойкот» или «Господин Против Всех». Обе стороны испытывали глубокое недоверие к существующей избирательной системе, но выводы делали разные. Основной аргумент тех, кто призывал идти на избирательные участки, состоял в том, что, голосуя против всех, человек документально фиксирует свое недовольство, заявляет определенную позицию. Не прийти на выборы можно по тысяче причин: из-за лени, из-за плохой погоды, из-за того, что результат (не обязательно для вас отрицательный) известен заранее, из отвращения к процедуре или из неприязни к кандидатам. Одновременно добавлялось: если вы не опустите бюллетень, то его обязательно опустят за вас. Хотя непонятно, почему нельзя подменить уже опущенные бюллетени? Если мы исходим из презумпции полной коррумпированности и тотальной фальсификации, то подобный вариант как минимум равно вероятен.
«Далеко не во всех западных демократиях избирательные системы дают гражданам возможность проголосовать «против всех»Сторонники бойкота доказывали, что, приходя на избирательный участок, люди, голосующие «против всех», создают явку. А именно тенденция к снижению явки особенно беспокоила чиновников на рубеже 1990-х и 2000-х годов. Политики, избранные без кворума, - нелегитимны, чем больше оказываются масштабы подтасовок, тем труднее их скрыть. А главное - зачем участвовать в том, что тебе заведомо не нравится?
Представление о том, что люди, голосующие «против всех», делали это из политической сознательности, является в самом деле типичной интеллигентской иллюзией, самообманом идеологов, склонных мерить всех по себе. В большинстве случаев мы имели дело с аполитичным обывателем, который шел на выборы просто потому, что ему с советских времен внушили: голосовать надо обязательно. За кого, почему - не важно. Такой избиратель по инерции добирался до ближайшей школы, где располагались буфет и избирательные урны, регистрировался, заходил в кабинку - и только тут обнаруживал, что не знает, что делать дальше. Ни одного кандидата он не знал, об их программах не имел ни малейшего понятия. Общенациональные политические партии как-то примелькались, названия «Яблоко», КПРФ, «Единая Россия» были все же на слуху. А кандидаты по территориальным округам представляли собой сплошную безликую массу. В этом смысле избиратель, голосующий «против всех» мало отличался от сторонников КПРФ и «Единой России». Один и тот же человек сначала отдавал голос партии власти, выбирая партийный список, а потом ставил галочку в графе «Против всех» по территориальному округу. Ни грана сознательного политического протеста во всем этом не было.
Решение Государственной думы положило конец дискуссиям первой половины 2000-х годов. Господин «Против всех» похоронен, «Товарищ Бойкот» продолжает свою жизнь и деятельность, хотя его сторонники тоже далеко не обязательно оказываются идейными борцами. И совершенно не очевидно, что его будущее гарантировано. Ибо выборы вообще начинают играть все меньшую роль в нашей политической жизни.
Отмена графы «Против всех» сама по себе не имела бы существенного значения, если бы не вписывалась в очень четко прорисовывающуюся тенденцию - наряду с очередной реформой Трудового кодекса, Законом о партиях и изменением порядка выборов. Можно говорить о своеобразном «процедурном» ограничении гражданских свобод. Никто не отнимает у нас права голоса или права на забастовку, но на практике реализовать их становится все труднее. Повышение избирательного барьера до 7%, отмена территориальных округов - все это сделало закономерной и неминуемой исчезновение графы «Против всех» из избирательных бюллетеней.
Далеко не во всех западных демократиях избирательные системы дают гражданам возможность проголосовать «против всех». В Соединенных Штатах существует графа «None of the above» («никто из перечисленных»), которая по политическому смыслу полностью соответствует нашему «против всех». Однако массовое голосование за этот пункт можно было видеть только в голливудском фильме, герой которого обязан был самым бессмысленным образом потратить миллион долларов и не нашел ничего лучше, как вложить деньги в компанию протеста.