Сборник статей и интервью 2006г.
Шрифт:
Однако самый выигрышный билетик, похоже, опять вытянула Юлия Тимошенко. Она просто не понимает своего счастья. Ведь быть премьер-министром в таких условиях - проклятие. Возглавить такое правительство - значит стать через несколько месяцев самым ненавидимым человеком в стране. А «принцесса Юлия» хочет, чтобы ее любили.
Политическая история Тимошенко развивается по законам «мыльной оперы» с неминуемым счастливым концом, который наступит только после многочисленных перипетий и резких поворотов сюжета. Нынешняя неудача «принцессы» в борьбе за власть может обернуться ее триумфальным возвращением.
Я почему-то уверен, что у Тимошенко все будет хорошо. Чего нельзя сказать про остальных граждан Украины.
ЖАРКОЕ ЛЕТО 2006
Самолет взлетел над Лондоном и взял курс на Москву. Улыбчивая стюардесса разнесла по салону кучу газет и журналов, и пассажиры погрузились в чтение.
Из российских газет я узнал, что Лондон превратился в сущий ад. Асфальт плавится под колесами автомобилей, рельсы искривляются от высокой температуры, выжить в таких условиях становится практически невозможно.
В британской столице и в самом деле с погодой было неважно. Духота стояла страшная. Англичане шутили, что постоянно чувствуют себя находящимися в сауне. «Скорее в русской бане!» - поправлял я их. Пар был влажный.
Однако рельсы не искривлялись, и асфальт не плавился. Писавшие все эти истории журналисты были явно не в ладах с физикой. Как бы ни жарко было в Западной Европе нынешним летом, до температуры, при которой происходит размягчение металла, ещё далеко. Хотя относительно прогнувшихся рельсов я охотно готов поверить - состояние британских железных дорог после приватизации чудовищное.
Увы, прессе легче писать про природные катастрофы, чем про социальные проблемы. Неполадки в социально-политической системе привлекают внимание журналистов лишь в тот момент, когда дело доходит до открытого кризиса. Нужно, чтобы на улицах бушевали разъяренные толпы, чтобы дымился слезоточивый газ, а ещё лучше - чтобы лилась кровь и рвались снаряды.
Ливан - совсем другое дело. О нем - первые страницы газет, лучшее время в телевизионных репортажах. Там каждый день бомбят и убивают. Есть о чем писать. Перед испуганным телезрителем предстают горы битого щебня на месте домов, плачущие израильские и арабские дети в бомбоубежищах, а затем сытые аналитики, с важным видом рассуждающие о том, исчерпаны ли возможности дипломатии и сколько танков надо израильтянам, чтобы эффективно подавить сопротивление «Хезбаллах».
А между тем, пока в Ливане царило относительное спокойствие, никто не задавался вопросом о том, что происходит в этой стране. Любые споры и конфликты представали читателю либо в виде рассказов о соперничестве политических сил, либо в виде замысловатых геополитических ребусов, отдающих теорией заговора («интересы Сирии», «планы Израиля», «стратегия США», «влияние России»).
Миллионам людей - ливанцам, палестинцам и израильтянам - в этой картинке остается лишь роль жертв и статистов, сами по себе они прессе совершенно не интересны. Что они делали до того, как начали сражаться или страдать, в сущности никого не волнует.
Почему, однако, мирный процесс, многообещающе начавшийся на Ближнем Востоке лет двадцать назад, обернулся новым кровавым хаосом, причем сегодняшняя ситуация выглядит, пожалуй, даже хуже, чем в конце 1980-х годов?
Среди гор аналитических статей, посвященных раздираемому конфликтом региону, почти ничего, ничтожно мало об экономической ситуации, о социальных проблемах, не говоря уже просто о повседневной жизни большинства населения.
На самом деле именно паралич экономического развития создал условия для роста радикальных движений, подобных «Хезбаллах» в Ливане и «Хамас» в Палестине. Сила «Хезбаллах» не в том, что эта организация опирается на шиитов, а в том, что шииты остаются наиболее бедной и оттесненной на социальную обочину частью ливанского общества. До тех пор, пока религиозные и национальные различия используются как основа для разделения труда, пока сохраняется и поддерживается неравенство между общинами, неизбежны и жестокие столкновения между ними. Точно так же очевидно, что стратегия развития Палестинской автономии, проводившаяся совместными силами Европейского Союза, арабского и израильского руководства, полностью провалилась, не создав ни новых рабочих мест, ни самостоятельных точек роста, ни стимулов для технологического прогресса.
Удивительное сочетание свободного рынка с бюрократической коррупцией и зависимостью от подачек международных агентств, создало общественную ситуацию, в которой может
Десятилетия политических усилий, не подкрепленные экономической и социальной политикой в интересах большинства населения, обернулись катастрофой. И чем больше затрачивалось политических усилий, чем более они были эффективны - тем хуже. Ибо любое политическое искусство принесет только вред, если оно находится в противоречии с повседневными интересами людей. Беда не в том, что арабы и израильтяне ненавидят друг друга. Беда в том, что в сложившейся ситуации у них не осталось другого выбора кроме ненависти.
Специально для «Евразийского Дома».
ОРУЖИЕ ДЛЯ ВЕНЕСУЭЛЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
На прошлой неделе Москву посетил президент Венесуэлы Уго Чавес. Визит был очень кратким и в общем-то достаточно ординарным, если бы не одно обстоятельство: самого гостя никак не назовешь ординарным персонажем современной политики.
За последние пять-шесть лет Уго Чавес превратился в «культовую фигуру» для активистов левого движения во всем мире. Секрет его популярности в том, что латиноамериканский лидер сумел успешно использовать нефтяные доходы для радикального преобразования социально-экономической системы в своей стране, не только обеспечив высокие темпы роста экономики, но и резко перераспределив доходы в пользу беднейшей части населения. В то время как левые интеллектуалы в Европе уже сами себе надоели общими рассуждениями о том, что «другой мир возможен», Чавес действует практически, создавая или, во всяком случае, с изрядной долей успеха пытаясь создать этот новый мир у нас на глазах. И дело не только в бесплатном образовании и здравоохранении, которое в Венесуэле появляется в тот самый момент, когда в других местах исчезает. Даже не в новых рабочих местах и росте общественного сектора. Низы венесуэльского общества, неизменно чувствовавшие себя отчужденными от власти, бессильными перед бюрократией и олигархией, вдруг обрели уверенность в себе, стали самостоятельной политической силой.
«За последние пять-шесть лет Уго Чавес превратился в «культовую фигуру» для активистов левого движения во всем мире»Сегодняшняя Венесуэла во многом похожа на Россию 1920-х годов, но с одним абсолютно принципиальным отличием: здесь нет цензуры и политических заключенных, нет запрета на оппозиционную политическую деятельность (здесь даже нет единой правящей партии). Это признают даже непримиримые враги президента: «В Венесуэле нет ни массовых казней, ни концентрационных лагерей. Гражданское общество здесь не исчезло, как это случилось на Кубе после революции 1959 года. Здесь нет систематического государственного террора, как в Аргентине и Чили в 1970-х. Здесь начисто отсутствует репрессивная бюрократическая машина, которая активно вмешивалась в жизнь граждан в странах Варшавского договора. Действительно, в Венесуэле все еще существуют активная и громко заявляющая о себе оппозиция, выборы, дерзкая пресса, а также энергичное и организованное гражданское общество», - сетует на Чавеса Хавьер Корралес (Pro et Contra, 2006. Т. 10. № 1. С. 75). Все это повергает данного автора в глубокое уныние, ведь если нет нарушений прав человека, нет и формального повода для международного вмешательства под руководством Соединенных Штатов. А нет повода для вмешательства - непонятно, как избавиться от «антиамериканского» лидера, которого поддерживает подавляющее большинство населения.
Однако при более пристальном взгляде обнаруживается, что положение Венесуэлы далеко не просто, а на горизонте маячат серьезные проблемы. Именно с этим и было связано очередное европейское турне президента и энтузиазм, который вызвали у него предстоящие поставки оружия из России.
Когда в прошлый раз президент Венесуэлы приезжал в Москву, два года назад, он был гораздо менее популярен у нас в стране, во всяком случае, куда менее интересен средствам массовой информации. За прошедшее время ему удалось достичь нескольких очень серьезных успехов. Но, как часто бывает в жизни, именно эти успехи становятся источником новых проблем.