Сбылась мечта идиота
Шрифт:
Иван смотрел на прозрачную, коричневатую жидкость с сильным запахом алкоголя, не в силах протянуть руку к бокалу. Было трудно сохранять спокойствие, но он старался. Потом пересилил свой страх.
– После тебя, - криво улыбнулся он злодейке - жене.
– С чего сомнения?
– Мария восприняла этот оскал, как плохой знак.
– Анализы пришли, - внутри Ивана проснулся зверь.
По выражению его лица Маша поняла, что он что - то знает, или догадывается о многом. Глаза у неё забегали по лицу, она запсиховала. В тот миг её красота находилась на грани нервного срыва Ивана. Маша ожгла мужа презрительным взглядом
Алкоголь на голодный желудок дал быстрое опьянение. Мария отвалилась на спинку стула, её глаза осоловели.
– А теперь за тебя?
– Иван утвердился в своём превосходстве и его тост прозвучал издевательски.
Он плеснул ещё алкоголя из графина в пустой бокал и, вложив его в руку жены, помог влить содержимое ей в рот. Потом, повинуясь творческому импульсу, перевернул узкую напольную вазу. Из неё выскользнули два пакетика с синтетической дурью, которую они с женой пробовали несколько дней назад. Что они тогда вытворяли, никто из них не помнил, но результатом стало разбитое окно и он с женой и тайским трансвеститом в одной сломанной постели.
После возмещения ущерба вилле, они решили больше такую гадость не употреблять, но оставшиеся пакетики не выбросили. Возможно, на них имела виды Маша, но судьба распорядилась по - другому.
Иван растворил наркотик в бокале жены и влил в неё. Маша уже не сопротивлялась, а лишь смотрела на Ивана с искажённым злобой лицом. Она поклонилась в бок и безвольно сползла на пол.
Потом Мария сидела на полу, трясясь в беззвучном смехе, а Иван смотрел на неё и чувствовал, как в нём всё сильнее кипит злоба. Затем засунул свой паспорт в нагрудный карман, а американские деньги распихал по карманам брюк, вышел на террасу и спрыгнул вниз.
В лицо ударила волна горячего воздуха.
Покидал границы виллы с тяжёлым чувством. В спину ему летели бессвязные крики и проклятья его благоверной.
Быстро обогнул бассейн, прошёл по садику из непривычных глазу пальм и цветущего красного жасмина.
В первый раз забрёл на раскалённый солнцем пляж и увидел безбрежный синий океан.
– Чёрт, да здесь, оказывается, море есть!
– искренне удивился протрезвевший от пережитого стресса Иван.
Народа на пляже было мало. Большинство шезлонгов пустовали. Иван вспомнил, что Маша искала именно такое малонаселённое место, чтобы не беспокоили.
Иван похрустел, словно снегом, необычным кварцевым песком до самой воды. Несмотря на предупредительный красный флаг, ловил высокую волну одинокий сёрфингист. Иван, не решившись в очередной раз рискнуть жизнью, в воду не полез. Он улёгся на шезлонг и прикрыл глаза. Лежал пустой - без мыслей и чувств, порой поглядывая на сёрфингиста. Когда вдруг не обнаружил его ни на волне, ни под волной, лишь недоумённо поскрёб небритый подбородок и опять прикрыл глаза.
Сколько он пролежал на пляже и как добрался до города - не помнил. Он словно пребывал в каком - то страшном сне. А кругом суетились маленькие загорелые люди, донимая его на непонятном языке.
Рассчитавшись с таксистом, привезшим бестолкового русского туриста в Мекку похоти и разврата, Иван побрёл в сторону развлекательного комплекса. Там в свете красных фонарей вертелись проститутки, дожидаясь клиентов. Иван оказался в плену нахлынувших чувств: ему вдруг отчаянно захотелось вина и женщин! Он порылся в карманах брюк и зашуршал волютой.
На минуту в душу закралось сомнение: а, что, если удовольствия обернуться плохими последствиями? Но только на минуту. Вскоре он уже лежал на огромной кровати совершенно голый, пристёгнутый бархатными браслетами за руки и ноги. Иван усмехнулся, подумав, что пристёгивание постепенно становиться образом его жизни.
Верхний свет погас, зато включился красный фонарь и на Ивана нацелились четыре обнажённые груди. Две смуглые коротышки - тайки принялись за эротический массаж.
Когда они касались эрогенных зон, он сладко постанывал. Было приятно, но раза три стыдно. Уже скоро его затрясло от возбуждения. За отдельную плату получил от любвеобильных таек необходимые мужские услуги, от которых сладким мёдом заволокло его сознание.
Прикурил и жадно затянулся.
Часа через два Иван вспомнил о Маше и решился вернуться на виллу. Когда он выходил, никто не видел. Соседнее здание было далеко. А тайские проститутки могли подтвердить его алиби.
На улице совсем стемнело и в небо взвились сотни зажжённых бумажных фонариков.
Иван вспомнил, как в первый день приезда они с женой помечтали попасть на этот фестиваль, где тоже хотели загадать желание, зажечь свой фонарик, и отпустить его в небо. Ещё хотели насладиться местными сладостями на воскресной ярмарке, покататься на слонах и сходить на тайский бокс. Но видно не судьба!
Долго не мог объяснить таксисту, куда ему нужно ехать. Помог изрядно выпивший соотечественник с татуировкой "ВДВ" на предплечье. Правда, поначалу он никак не мог понять того, как Иван ухитрился забраться так далеко от снимаемой им виллы. Ивану пришлось покаяться в том, что он напился и серьёзно поругался с женой. И был под таким градусом, что вообще ничего не помнил. Хозяин "татухи" - Вадим, понял, что встретил родственную душу и проявил к Ивану интерес, предложив на остаток вечера совместно пойти в разнос. Но Иван отказался и Вадим на ближайший день напросился к нему в гости, чтобы продолжить общение.
В комнате его ждал укоризненный взгляд жены. Маша лежала на белом полу и выглядела очень мёртвой. Кровь бешено застучала у Ивана в висках. Стоя над её бездыханным телом, он вдруг осознал, как он стал омерзителен сам себе. На душе было противно до тошноты.
Иван пошёл на кухню за чистым стаканом. Там хозяйничала саламандра. Увидев Ивана, она шустро шмыгнула в угол, отыскивая свой ход. Проводив взглядом непрошеного гостя, Иван вылил остатки коньяка в бокал, выпил стоя и без тоста. Внутри несколько потеплело. Выкурил сигарету. Потом ванной комнате он принял ледяной душ, спустился в холл и вызвал полицию.
***
Из аэропорта Иван, привычно держа руки в наручниках, ехал в пыльном багажнике, куда его загрузила служба скорой расправы Макара. Кажется, у него намечались крупные неприятности: вполне возможно, что от Макара могло последовать страшное возмездие. Впереди на скорости пылил катафалк с трупом его покойной супруги, запечатанным в цинковом гробу. И Иван имел все основания думать, что его закапают тоже, но не факт, что на кладбище. И все предстоящие издевательства будут зависеть от настроения Макара.