Счастье - это теплый звездолет (Сборник)
Шрифт:
Имя выскакивает из цикла, в танце импульсов преобразуется в модуляцию модуляций, со свистом пролетает фазирование и гигаполосным лучом устремляется к геосинхронному спутнику над Гватемалой. Отсюда луч через двадцать тысяч миль мчит обратно к Земле, создавая всепроникающее поле структурированной энергии, которое принимают уловители по всему Канадско-Американскому квадранту.
Посредством этого поля, если у тебя достаточный кредитный рейтинг, ты можешь, сидя за пультом ГВК, управлять добычей руды в Бразилии. Или — если тебе доступны простые чудеса, вроде умения ходить по воде, — можешь запустить в сеть голографического вещания ролик, который будет крутиться день и ночь в каждом доме, общежитии и зоне отдыха. Или создать автомобильную пробку континентального масштаба. Немудрено, что ГВК сторожит свои пульты как зеницу ока.
Имя присутствует в потоке в виде уникальной анализируемой микропоследовательности, и Дельфи бы очень гордилась, если б об этом узнала. Ф. Берк сочла бы это магией; Ф. Берк никогда не понимала, как ездит роботизированный транспорт. Но Дельфи вовсе не робот. Если хочешь, можно назвать ее дистанционным манипулятором. На самом же деле она просто девушка, обычная живая девушка, только ее мозг находится в необычном месте. Заурядная система прямой трансляции с высоким битрейтом, ровно как ты.
Суть всей этой техники будущего в том, что Дельфи может выйти из подземного комплекса — портативный приемник вездесущего поля. Что она и делает — сорок килограммов нежной девичьей плоти и крови с вкраплением металлических деталей выходят на солнечный свет и в новую жизнь. Девушка, к услугам которой всё, включая персональный медтехэскорт. Чарующей походкой, останавливаясь, чтобы устремить распахнутые глаза к исполинским антеннам над головой.
Тот факт, что нечто под названием Ф. Берк осталось йод землей, не имеет ровно никакого значения. Ф. Берк не думает о себе и счастлива, как моллюск в раковине. (Ее койку уже перенесли в помещение с боксом.) И Ф. Берк не там; Ф. Бёрк выходит из аэроэкипажа в знаменитом Колорадском заповеднике крупного рогатого скота, и ее зовут Дельфи. Дельфи смотрит на живых бычков-шароле, на живые тополя в голубой дымке, ступает по живой траве, и ее встречает жена смотрителя заповедника.
Жена смотрителя рада принять Дельфи и ее друзей. По удачному совпадению здесь есть голографическая аппаратура: снимает для чокнутых экологов-любителей.
Дальше можешь составить сценарий сам, пока Дельфи осваивает некоторые простые правила касательно структурных интерференций, привыкает учитывать небольшую временную задержку, вызванную сорокатысячемильным интервалом в ее нервной системе. Все верно — операторы прокатной голографической аппаратуры обнаруживают, что золотистая тополиная тень на щеке Дельфи выглядит естественнее, чем на коровьем боку. И горы лицо Дельфи тоже очень украшают, если их удастся разглядеть. Правда, чокнутые экологи-любители почему-то не в восторге.
— Увидимся в Барселоне, кисуля, — хмуро произносит главный, когда они собираются уезжать.
— В Барселоне? — переспрашивает Дельфи с очаровательным, еле заметным запаздыванием. Тут она замечает, где его рука, и делает шаг назад.
— Это не ее вина, — устало замечает другой. Он откидывает со лба седую прядь. — Может, что-нибудь из основного не вырежут.
Дельфи смотрит, как они загружают отснятый материал на транспорт ГВК для обработки, и проводит рукой по своей груди, там, где тронул ее эколог. Ф. Берк под Карбондейлом только что обнаружила про свое тело-Дельфи кое-что новое.
О разнице между Дельфи и собственной безобразной оболочкой.
Она всегда знала, что Дельфи почти лишена обоняния и вкуса. Ей объяснили: пропускная способность канала ограниченна. Нет надобности пробовать солнцемобиль на вкус, верно? И к ослабленному осязанию Дельфи она тоже привыкла. Ткань, которая колола бы грубую шкуру самой Ф. Берк, кажется Дельфи нежной пластиковой пленкой.
Однако слепые места. Их она заметила не сразу. Дельфи редко остается одна — инвестициям такого масштаба не положено приватности. Поэтому она не скоро замечает, где отвратительное тело Ф. Берк чувствует то, чего не ощущает изящное тело Дельфи. Хм… Опять-таки пропускная способность канала, думает она — и забывает за счастьем пребывания в этом теле.
Ты спросишь, как девушка может про такое забыть? Пойми. Ф. Берк — совсем не то, что ты понимаешь под словом «девушка». Да, она существо женского пола, но секс для нее — грязное ругательство, означающее БОЛЬ. И она не девушка в другом смысле слова тоже. Подробности лучше опустить. Ей к тому времени исполнилось лет двенадцать, а те парни были бухие в хлам. Когда они протрезвели и увидели, кто перед ними, они вышвырнули ее с маленькой дыркой в организме и смертельной раной кое в чем другом. Она доползла до магазина и купила первую и последнюю в своей жизни дозу. Она и сейчас помнит, как удивленно хмыкнул продавец.
Теперь ты понимаешь, почему Дельфи улыбается, грациозно потягиваясь бесчувственным телом под солнцем, которое ее кожа едва ощущает? Улыбается и говорит:
— Да, спасибо, я готова.
Готова к чему? Лететь в Барселону, где, как и предсказывал хмурый дядечка, экологический фильм произвел фурор в любительской секции фестиваля. Первое место! И он правильно угадал: угольные карьеры и дохлую рыбу выкинули. Но кому они нужны, если есть прелестная мордашка Дельфи?
Так что пора ее мордашке и другим вкусностям показаться на Новом пляже Барселоны. Для этого ее канал переключают на Евроафриканский спутник.
Перевозят ее ночью, так что несущественная часть Дельфи в пятистах футах под Карбондейлом даже не замечает наносе-кундный переход: в это самое время медсестра убеждает ее хоть что-нибудь съесть. Канал переключают, пока Дельфи «спит», то есть пока Ф. Берк не в боксе. Когда она вновь подсоединяется и открывает глаза Дельфи, внешних изменений никаких: ты же не замечаешь, через сколько коммутаторов проходит твой телефонный звонок?
А теперь о том, как конфетка из Колорадо стала ПРИНЦЕССОЙ.
Буквально. Он — принц, вернее, инфант из древнего испанского рода, при неомонархии ставший медийной персоной. Ему восемьдесят один год, и он обожает птиц: таких, какие бывают в зоопарке. Внезапно обнаруживается, что он вовсе не беден. Совсем наоборот: его старшая сестра хохочет в лицо налоговому поверенному и начинает ремонтировать семейную асьенду, в то время как инфант старческой походкой отправляется ухаживать за Дельфи. И малютка Дельфи начинает жить жизнью богов.
Что делают боги? Конечно, все самое приятное. Но (помнишь мистера Кантла?) главное у них — Вещи. Ты когда-нибудь видел бога с пустыми руками? Нельзя быть богом, если у тебя нет по меньшей мере чудесного пояса или восьминогого коня. Но в прежние времена богу его каменных скрижалей, крылатых сандалий или колесницы, запряженной девственницами, хватало на всю жизнь. Теперь не так! Теперь боги в вечной погоне за новинками. Ко времени Дельфи охотники за свежими товарами для богов вывернули наизнанку море и сушу, так что теперь тянутся жадными руками к звездам. И всем, чем обладают боги, мечтают обладать смертные.