Счастливчик

Солодкова Татьяна

Ди, где же ты?

На мое плечо ложится ладонь Миранды.

— Лаки, не суетись, — говорит спокойно. — Если она на Пандоре, мы ее найдем.

Конечно, найдем. Я вам не найду.

— Тайлер, — раздается вдруг женский крик. — Тайлер.

Капитан Рис первым находит взглядом источник вопля.

— Она? — спрашивает.

— Нет.

Нина машет руками и огрызается с лондорцем, который приказывает ей вести себя тихо.

— Тайлер.

— Дядя Эш, пустите ее, пожалуйста, — прошу.

— Как скажешь, —

откликается капитан и поднимает руку над головой, чтобы его наверняка заметили, машет.

Лондорец мгновенно отходит в сторону. Нина бросается к нам. Мне кажется, она даже не замечает людей возле меня, ее цель — только я, глаза лихорадочно блестят.

— Тайлер, где Вилли? — вцепляется в водолазку на моей груди. — Ты знаешь, где он? Я его нигде не вижу. Тайлер, — снова кричит, потому что я не отвечаю.

— Вилли — это тот парень? — тихо спрашивает Морган.

— Да, — отвечаю через плечо.

— Какой? — взвизгивает Нина. — Где он? Вы его видели? — отпускает меня и кидается к Миранде. Перехватываю ее за талию, не пускаю.

— Нина, Вилли погиб, — говорю правду, не видя смысла продлевать ее агонию. — Изабелла его убила.

Девушка отшатывается от меня, несколько раз моргает, пытаясь осмыслить услышанное.

— Это все ты, — вдруг взвивается дикой кошкой и кидается на меня с кулаками. — Все из-за тебя. Это не она. Это ты его убил.

Перехватываю ее руки за запястья. Капитан Рис было делает шаг вперед, желая прийти на помощь, но я ловлю его взгляд и качаю головой. Ей и так больно и плохо, не хватало еще насилия. А о том, что кровь Вилли и на моих руках, спорить вообще бессмысленно — виноват.

Нина еще несколько минут пытается вырваться, а потом сдается, начинает рыдать и уже не драться, а наоборот, цепляться за меня. Отпускаю ее запястья, позволяю уткнуться себе в грудь, обнимаю.

Морган с дядей Эшли опять многозначительно переглядываются. Сейчас-то что не так? Мне ее бросить, что ли, и наручники нацепить?

О, в столовой появляются медики — вижу у вошедших белые крестики на плечах синей формы. Указываю капитану Рису взглядом и киваю на Нину. Тот понятливо оборачивается и зовет медперсонал к нам.

— Успокоительное девушке дайте, пожалуйста, — прошу сам, когда к нам подходит лондорка-медик.

— Пойдем, милая, — женщина ласково обнимает Нину за плечи и пытается отстранить от меня, но девушка продолжает цепляться.

— Иди, — говорю мягко, — тебе помогут.

Нина всхлипывает, но соглашается. Кивает, глядя в пол, позволяет себя увезти.

Миранда тем временем копается в коммуникаторе, вызывает голографический экран. Заглядываю: отправляет кому-то досье Дилайлы.

— Найдите, — говорит в комм, — из под земли достаньте, — отключается и поворачивается ко мне. — Найдем, — говорит уверенно. — Не переживай.

— Спасибо, — благодарю.

Возле нас оказывается еще один медик —

на этот раз молодой мужчина с серьезным лицом.

— Ну-ка, молодой человек, — обращается ко мне строго. — Покажитесь-ка.

Ясно, заметил мою распухшую губу.

Морщусь.

— Может, потом?

— Сейчас, — вмешивается Морган. Шикает на меня: — Ротик прикрыл, ладно?

— Угу, — сдаюсь.

— Найдем мы твою Дилайлу. Пока все равно ждем.

— Хорошо, — бурчу и позволяю ретивому медику посадить меня на одну из скамеек, а затем обработать губу каким-то пахучим раствором. Щиплет безбожно.

Пожалуй, сейчас стоит промолчать, что били меня не только по лицу, а то залечат до смерти. Да и если бы ребра были сломаны, я бы уже почувствовал. Как там выражаются врачи? Ушиб мягких тканей?

Медик заканчивает свое дело, уточняет, нет ли еще жалоб, уверяю, что нет, и он уносится на помощь другим. Выдыхаю с облегчением.

Подходит Морган, садится рядом. Просто сидит, ничего не говорит и ни о чем не спрашивает.

— В медблоке мой брат, — заговариваю первым. — Ему десять лет, он ранен, и о нем нужно позаботиться.

— Вот как, — задумчиво произносит Миранда.

Вскидываю на нее глаза.

— Он — мой брат, и я его не брошу, — Морган внимательно смотрит на меня и кивает: ни слова возражения. — А еще с ним медик со "Старой ласточки", Маргарет. Она не с ними, — указываю взглядом на ближайшую группу в черном. — Это я притащил ее сюда с рудников, чтобы помочь Гаю.

— Гай, значит, — повторяет Миранда незнакомое имя.

— Да.

— Ладно, — вздыхает. — Разберемся, — а затем вызывает кого-то по коммуникатору и передает мои слова: мальчика беречь как зеницу ока, медика не обижать.

— Спасибо.

Морган бросает на меня взгляд, который ясно говорит: за такое не благодарят. А потом обнимает одной рукой, кладет голову мне на плечо.

— Дурак ты, — говорит, но мне ни капельки не обидно.

— Дурак, — соглашаюсь.

* * *

Проходит минут пятнадцать, прежде чем коммуникатор на руке Миранды оповещает о новом вызове. Она принимает, внимательно слушает, благодарит.

— Нашли, — сообщает мне. — Жива-здорова. Сейчас приведут.

Тут же вскакиваю. Миранда тоже встает, смотрит на меня оценивающе.

— Лаки, да ты по уши, — восклицает пораженно.

— По самую макушку, — признаюсь.

Качает головой.

— Я уже хочу с ней познакомиться, — говорит.

Улыбаюсь, но быстро понимаю, что зря это сделал: медик обработал мою губу какой-то гадостью, от которой на ране образовалась корочка, и та, естественно, тут же трескается.

Морган протягивает мне салфетку.

— У тебя кровь. Прижми, — а смотрит насмешливо и в то же время понимающе.

— Вон она, — выдыхаю, когда двери впускают двух лондорцев и Дилайлу.