Счастливое безвременье
Шрифт:
– Не переживай, - облегченно улыбнулась мама.
– Многие сестры ревнуют своих братьев к их избранницам. Особенно, старших братьев.
– Но ведь он же не может любить свою сестру, как жену?!
– удивилась Аля, у которой не было своего старшего брата.
– Нет, конечно. Но часто младшим сестрам этого бы очень хотелось. Они же тоже чувствуют себя женщинами. И, кроме того, до встречи со своими возлюбленными старшие братья сестер любили и защищали, поэтому многим сестрам хотелось бы, чтобы такие отношения сохранялись
– Мама, но он же не может на ней женится!
– возразила Аля, думая о Тимуре.
– Не может, но от этого сестра не перестает брата любить и ревновать к другим женщинам. По крайней мере, до своего собственного замужества. Сестра часто выбирает себе в мужья парня, похожего на брата или отца.
Аля все равно не поняла глупых чувств, раздирающих сердце маленькой Лили, потому просто спросила:
– Мам, какое платье мне надеть?
– Ты куда-то собираешься?
– легко ушла от прежнего разговора мама.
– Да, Тимур обещал зайти за мной сейчас, мы пойдем куда-нибудь погулять.
В этот миг в дверь постучал Тимур.
– Войдите, - отозвалась Ольга Петрусевна.
В комнату вошел Тимур в легкой шелковой рубашке со сложным растительным рисунком и джинсах. Аля удивилась, увидев его "легкомысленную" рубашку. Никто из ее знакомых мужчин или одноклассников таких рубашек не носил.
– Разрешите мне погулять с Алей?
– несколько церемонно спросил Тимур.
Ольга Петрусевна улыбнулась хорошему воспитанию молодого человека и легко дала свое согласие:
– Но только на трассу не выходите.
– Мы пойдем по аллее выше дома отдыха. Там прекрасная аллея, и туда мало кто заходит, - объяснил Тимур.
Спрашивать парня о том, не опасно ли гулять по этой аллее, Ольга Петрусевна не стала, ограничившись лишь многозначительным:
– Я доверяю Вам свою дочку. Надеюсь, все будет в порядке.
– Не беспокойтесь, - спокойно заверил ее Тимур.
– Тимур, подожди меня, пожалуйста, внизу. Я не успела переодеться, - вклинилась в разговор "старших" Аля.
Тимур вышел, а Аля решительно вынула из шкафа свое новое длинное платье с круглым вырезом и рукавами до локтя с оборочкой по краю. Платье было из набивного штапеля, мягко огибавшего все изгибы ее молодого тела.
Выйдя за территорию дома отдыха, молодые люди пошли по старой асфальтированной дороге, ведущей в сторону холма, который подпирала ограда дома отдыха.
– Ты уже гулял здесь?
– ревниво поинтересовалась Аля.
– Да, я тут обошел все окрестности, - ушел от скользкой темы Тимур.
– Тимур, - вдруг остановилась Аля, - ты же так мне и не сыграл!
– с огорчением произнесла Аля.
– Да, жаль... Ничего, услышишь меня на общем концерте.
– Когда он будет!
– с огорчением сказала Аля.
– Тимур, а как ты сочиняешь музыку?
– Сочиняю?.. Пожалуй, не совсем сочиняю... Весь мир вокруг меня наполнен музыкой, звуками... Я их слышу, иногда они складываются в мелодию... Хотя, конечно, сочиняю, то есть я выбираю из окружающего мира те звуки, которые мне необходимы для выражения моей мысли, и "складываю" их в мелодию... по определенным законам ритмики и гармонии.
Аля пыталась понять, о чем он говорит, о каких звуках, которые "витают вокруг", но ничего не поняла. Тимур заметил замешательство на лице девушки и постарался объяснить:
– Ты когда-нибудь слышала музыкальную сказку "Петя и Волк"?
– Да, - вспомнила Аля свои посещения филармонии по школьным абонементам.
– Помнишь, в этой сказке каждый герой представлен своим инструментом, - и Тимур назвал несколько героев и соответствующие им инструменты.
– Да, - кивнула головой Аля, начиная понимать, о каких звуках из воздуха говорит Тимур.
– Общение героев создает музыкальный диалог разных инструментов в оркестре. Но это примитивно. А вообще-то для меня море звучит голосами сразу нескольких инструментов, а сосна, например, - сказал он, подойдя к высокой стройной сосне, - по-другому. Причем, здоровая сосна звучит мажорно, то есть радостно, а больная сосна, - показал он на сосну с засыхающими с одной стороны ветками, - минорно, печально. Звуки слагаются в мелодию, которую я потом проверяю и "оформляю" с точки зрения гармонии.
– "Поверил я алгеброй гармонию", - вспомнила она Пушкина.
– Вот-вот, в музыке есть очень четкие формулы, по которым соединяются звуки. Только, думаю, тебе это не очень интересно.
– Ну почему. Когда я пишу стихи, слова тоже возникают "из ничего", - проговорилась Аля.
– Ты пишешь стихи?
– приятно удивился Тимур.
– Пишу, - горделиво засмущалась Аля.
– Когда я сочиняю, у меня тоже сначала возникает ритм, соответствующий какой-нибудь идее, мысли. Потом откуда-то берутся слова, сначала основные, ключевые, и в нужной интонации. Это уже не ритм, а чувство, его оттенки... Ну, понимаешь, например, не просто "ветер", а "ветерок", если он легкий, или "ветр, ветрище", если сильный или ураганный. И еще он не просто "дует", а "ласкает" или "рвет на части"... А потом приходят все остальные, менее важные слова, которые нужны для ритма или рифмы... Я понятно говорю?
– остановила себя Аля.
– Ты здорово говоришь! А можешь что-нибудь почитать?
Аля подумала, и выбрала последнее, что написала сегодня днем.
Тимур внимательно послушал и спросил:
– Почему ты пишешь, что ты возвращаешься в родную стихию, ведь ты плавать не умела еще до недавнего времени?
– Но я же обрела эту стихию, ведь мы все, говорят, вышли из мирового океана. А вообще-то это не имеет значения. Речь идет о том, что я в такой гармонии с миром, что мне хочется подарить счастье всем людям, - закончила она с легкой досадой, что ей приходится объяснять свое стихотворение.