Счастливого Рождества с Джуди

Уэбстер К.

Сев, я осознала, что все еще была в платье с прошлого вечера, а мои темные волосы спутались. Я никогда в жизни не чувствовала себя так ужасно. Надеясь не попасться Кенту на глаза, я в спешке покинула гостиную, чтобы найти убежище в ванной. Я закрыла за собой дверь и тут же заметила новую не распакованную зубную щетку возле раковины. Но более всего меня тронула стопка аккуратно сложенной одежды и написанная от руки записка.

«Я сожалею о прошлой ночи. Знаю, что вы приехали лишь с одним комплектом

одежды. Если хотите, можете одолжить вещи Дороти.

Кент».

Мое сердце сжалось от осознания, как тяжело ему было предложить мне одежду жены. Он все еще был ужасно расстроен потерей семьи. Именно в этот момент я решила, что мне необходимо избавиться от своих чувств, чтобы помочь Кенту. Ему нужен друг, а не какая-то потаскушка, бросавшаяся на него после пары рюмок. Какой позор. Вздохнув, я приняла душ, а потом надела темно-синие брюки с высокой талией, которые удивительно хорошо на мне сидели. Натянув кремовую атласную блузку, я заправила ее в штаны. В ящике стола обнаружилась расческа, и я принялась приводить в порядок спутанные волосы, а затем заплела их в косу, перекинув через плечо. Мне нечем было их перевязать, потому оставила так. Кент не выделил мне никаких носков, и ноги стали мерзнуть. Ну что ж, попрошайкам выбирать не приходилось.

Выйдя из ванной, я направилась на кухню, где Кент уже наливал кофе в две кружки. Завтрак пах просто восхитительно, и мой желудок заурчал.

– Мисс Холланд, – поздоровался Кент, даже не взглянув на меня.

– Не нужно быть столь формальными, – мягко произнесла я. – Джуди будет в самый раз.

Он поднял на меня взгляд, и я застыла, заметив его напряжение.

– Вижу, вещи подошли.

– Да, благодарю.

Кент кивнул, жестом пригласив меня сесть. Все мои манеры словно вылетели в трубу, когда я начала наполнять тарелку едой. Бекон, яичница с сыром, блины. Я никогда так хорошо не ела, и мне даже немного стыдно, что я так счастлива из-за завтрака. Когда я снова взглянула на Кента, поняла, что его забавлял мой аппетит.

– Это просто восхитительно, – похвалила его я. – Вы обещали хорошо готовить и не разочаровали.

Он выпрямился в своем кресле, весь его вид говорил об испытываемой гордости.

– Кулинария – одно из моих любимых занятий. Но для других я готовлю не так уж и часто.

Глотнув кофе, я пристально посмотрела на Кента.

– Могу я быть с вами откровенна?

Он нахмурился, но все же кивнул.

– Мне бы этого хотелось.

– Прошлым вечером бурбон заставил меня действовать нерационально. Но правда в том, что вам очень сложно. Я ворвалась в ваш дом без предупреждения, а потом бросилась на шею. Вы так страдаете от потери семьи, что ожидать ответа было неправильно. Пожалуйста, примите мои извинения. Я бы хотела быть вашим другом. По-моему, у вас их немного, но я бы хотела стать одним из них.

Кент долго смотрел на меня.

– Я не принимаю ваших извинений.

Я вздохнула, а мои глаза удивленно расширились.

– Потому что вы не сделали ничего плохого, – продолжил он, на его красивом лице появилась волчья усмешка. – На мгновенье мне показалось правильным держать в своих руках женщину, но как только мозг осознал эту мысль, я почувствовал себя предателем. Я был достаточно удачлив, чтобы один раз в жизни найти свою любовь, поэтому теперь не чувствую себя в праве искать дальше.

Его грустные слова разбивали мне сердце.

– Ох, Кент...

Он отрицательно качнул головой.

– Все в порядке. Я научился это принимать. Вы же заслуживаете кого-то, кто отдаст вам все на свете. И теперь, когда у меня было время поразмыслить, я уверен, что этим человеком не может стать маменькин сыночек – мистер Бек.

Я тихо рассмеялась из-за того, что Кент назвал мистера Бека слабовольным мужчиной.

– Мистер Кауфман, – игриво упрекнула я его, – вам не следует так говорить.

Он усмехнулся, подняв свой кофе.

– Вы заслуживаете лучшего, вот что я хотел сказать. Лучшего, чем любая в этом городе.

«Может, я и заслуживаю большего, Кент Кауфман, но хочу только тебя». Мои щеки залились румянцем от невысказанных слов.

– Спасибо, – произнесла я, улыбнувшись. – Как сегодня погода? Я смогу вернуться домой?

Его лицо стало серьезным.

– К сожалению, нет. Погода стала еще более безумной, и ваша машина почти полностью погребена под снегом. Этим утром по радио сказали, что дороги расчистят только после Рождества.

Я уставилась на него широко распахнутыми глазами.

– Не волнуйтесь, женщина, – уверил он меня. – До тех пор я о вас позабочусь.

Его слова были невинны, но они повисли между нами в воздухе, и с каждой секундой казались все менее приличными. Кент откашлялся, а я уставилась в свою тарелку, чтобы избежать неловкости.

– Я имел в виду, – произнес он медленно, – что у меня хватит еды, чтобы вас накормить. Сможете одолжить вещи моей покойной жены. Будете желанным гостем, пока не придет время уезжать.

Я посмотрела на Кента, и наши взгляды встретились.

– А что потом, Кент? Вернемся к тому, с чего начинали? Станете снова меня игнорировать, когда я попытаюсь заговорить с вами в школе?

Он нахмурился и стиснул челюсти.

– Я никогда вас не игнорировал. Никто бы не смог. Когда последний раз вы смотрели в зеркало?

– Прошу прощения?

Его черты едва заметно смягчились.

– Вы красивы, Джуди. Все на вас смотрят. Все к вам тянутся. А смех ваш подобен звону колокольчиков.

– Тогда почему вы со мной не разговаривали, раз я такая замечательная? – потребовала я ответа, мои слова вышли даже чересчур гневными.

– Потому что это слишком больно, – пробормотал он. – Разговаривать с вами значило бы двигаться дальше. А я к этому не готов.

Вся моя злость испарилась. Я протянула ладонь над столом и похлопала его по руке.

– Я скажу это снова, Кент Кауфман, вам нужен друг. Никто не просит вас сбегать и жениться, но вы не можете ото всех запираться. Я ведь права?