Счастливые дни в аду

[] enahma

– Кто предупредил тебя? – Снейп не выглядел отказавшимся от вопроса.

– Трелони, – Гарри покраснел, а когда увидел лицо мастера зельеварения, становящееся темно-красным от раздражения, то быстро добавил: – и Дамблдор согласился со мной после того, как я рассказал ему о ее предсказании.

– Когда она… предсказала это? – на лице профессора было ясно видно отвращение. С тем же самым выражением профессор МакГонагалл всегда упоминала профессора предсказаний.

– На моем экзамене по прорицанию, в тот же день. Когда я пришел сдавать экзамен, мы были одни в ее классной комнате. Она внезапно впала в транс и начала говорить очень странным голосом, и сказала, что слуга Темного Лорда обретет свободу, и с его помощью Волдеморт станет более великим и ужасным, чем раньше. – Гарри содрогнулся. – Это было действительно… жутко.

– Странно… – Гарри мог видеть, что профессор снова думает о некоторых событиях прошлого. Он был уверен: в этих случаях выражение лица Снейпа было отчужденным и замкнутым – всегда в одном стиле.

– Я рассказал Дамблдору об этом, а он сказал, что это ее второе настоящее предсказание и, возможно, он должен повысить ей зарплату…

Профессор вынырнул из транса так быстро, что это почти было слышно.

– Второе? Ты сказал, второе? – выкрикнул он.

– Что?.. – Гарри не понял вопроса Снейпа.

– Что, ты говоришь, тебе сказал Дамблдор?

– Он сказал, что это предсказание увеличило количество ее предсказаний до двух, – Гарри поднял глаза на Снейпа и изучил знакомое лицо. Он мог видеть на нем разные эмоции: шок, удивление, недоверчивость и, в конце концов, гнев. Но что за гнев…

Гарри видел своего профессора раздосадованным и сердитым бесчисленное множество раз – в действительности, он всегда казался в некотором смысле раздраженным – и теперь он считал себя знатоком сварливых эмоций мужчины, но, в то же время, гнев, который он видел, был таким сильным, что Гарри был уверен, что он никогда не видел такого гнева раньше. Лицо мужчины стало таким же мрачным, как у Темного Лорда (или Дамблдора, когда он обезоружил Барти Крауча, спасая Гарри из его хватки), и угольно-черные глаза превратились с холодно-ледяные и острые – такие же острые, как бритва Эйвери – и Гарри вздрогнул от этой мысли.

– Так он знал все это время… – прошипел Снейп с огромным гневом. – Он знал это. И он НИКОГДА не говорил мне. НИКОГДА.

***************************************************************************

– Один… два… три… давай! – прошептал Флетчер, и они одновременно крикнули:

– Ступефай!

Нотт пролетел через комнату и ударился о книжные полки на противоположной стене, падая на пол.

– Хорошо… – шепотом пробормотала Фигг. – Мун, охранные чары! Быстро!

Флетчер кивнул и махнул палочкой, бормоча заклинание. В то же время Фигг закатала левый рукав Нотта, чтобы проверить их подозреваемого… Они следили за мужчиной два дня, но его поведение казалось без изъяна: безупречный коллега, отец, муж – даже лучшая роль, чем у Малфоя. Это было так хорошо, что разуверило Флетчера в его истинной лояльности, но теперь – да. Информация Альбуса была верной. На левом предплечье Нотта они могли видеть череп и змею, копию темной метки, фирменного знака Волдеморта.

– Как отвратительно… – нахмурился Флетчер. – Мне плохо. Мы счастливчики, Ари, что Альбус никогда не хотел использовать татуировки, чтобы отметить нас. Я бы никогда не работал на него… – пробормотал он и перевернул потерявшего сознание человека.

– Сыворотку, Ари… – он, не глядя, протянул руку. Фигг вложила в его ладонь крошечную бутылочку. Прозрачная жидкость, колыхаясь, искрилась. – Кто готовил это?

– Снейп… – выплюнула имя Фигг.

– О, нет… почему ты не проверила имя перед тем, как мы отправились? Я не доверяю мерзавцу! – сердито проворчал он.

– Альбус положил это мне в руку. Что я должна была сделать? Бросить ему в лицо? Он доверяет Снейпу, ты это знаешь.

– Да… – усмехнулся Флетчер. – Но теперь у нас нет другого выхода, кроме использования ЭТОГО, – он быстрым движением откупорил бутылку и вылил ее содержимое в рот Нотта.

– Энервейт, – вздохнула Фигг.

Пожиратель Смерти открыл глаза. Флетчер кивнул Фигг. Допрашивать мужчину было ее работой.

– Ваше имя? – первый вопрос был обычным.

– Энгриус Нотт.

– Вы – Пожиратель Смерти? – это было очевидно, но Фигг хотела проверить зелье.

– Да.

Кажется, оно действовало хорошо.

– Вы знаете что-нибудь о местонахождении Гарри Поттера?

– Да, – ответ был тихим, но ясным. – Он в Поместье Кошмара.

– Где это поместье?

– Мы не знаем его точного расположения. Знает только Лорд.

– Кажется, Альбус был прав, – пробормотал Флетчер, а Фигг кивнула.

– Если Вы не знаете места, как Вы можете попасть туда?

– Я могу попасть только тогда, когда мой Лорд вызывает нас, и мы аппарируем, если чувствуем его зов.

– Нехорошо… – Лицо Флетчера потемнело. – Я не хочу аппарировать прямо перед Вол… ним.

Фигг проигнорировала его бормотание и продолжила.

– Как часто он вас вызывает?

– В основном, дважды в неделю.

– В одно и то же время?

– Нет.

Фигг вздохнула.

– Когда Вас вызывали последний раз?

– Два дня назад.

– Что вы делали?

– Мы пытали предателя.

Упс. Неожиданный ответ.

– Кто этот предатель?

– Снейп, – в голосе Нотта было непреклонное отвращение. – Он предал Лорда.

– Как?

– Он хотел убить его, чтобы спасти Поттера.

Флетчер ошеломленно мигнул. Возможно, зелье было неверным?..

– Поттер еще жив? – Фигг старалась сконцентрироваться на допросе. На мгновение у нее в мозгу появилось лицо Гарри… Нет. У нее сейчас есть другие дела.

– Да, но Лорд уже назначил дату их казни.

– Действительно? – Нет. Это был глупый вопрос. – Когда? – это было правильным вопросом.

– Завтра вечером.

– У нас не осталось времени, Ари, – прошептал Флетчер в ужасе.