Счастливый сюрприз
Шрифт:
Джентльмены тщетно попытались убедить герцога, что путешествуют, желая поправить здоровье.
– Позвольте сообщить вам, что ваша дочь цела и невредима. Скоро она будет здесь. Вернее, обе ваши дочери и сын. Джентльмены опустились на свои стулья.
– Вы видели их? – спросил виконт. Герцог поклонился. Теперь его ждала самая опасная часть разговора. Ведь, сделав признание и рискуя показаться им злодеем из злодеев, он, несомненно, скомпрометирует Джозефину.
А эта барышня, столь искусная лгунья, вероятно, получающая огромное удовольствие от интриг, может сочинить для родственников
– Я встречался с ними в имении лорда Парли – в Дирвью-Парке, – объяснил герцог Митфорд, – несколько дней назад. Все трое преследовали какого-то мистера Портерхауса, который, как я понял, украл драгоценности мисс Мидлтон.
– В Дирвью-Парке? Драгоценности? – Граф нахмурился.
– Джо была с Бартоломью и Сьюзен, – обрадовался виконт, – а не с Портерхаусом?
– Нет. – Герцог потянулся за моноклем. – Полагаю, это было бы в высшей степени неприлично.
– И они возвращаются домой? – Граф пристально посмотрел на Митфорда.
И тут герцог понял, почему так глупо лгать. Что он вообще делал в Дирвью-Парке, когда должен был направиться в Ратленд – Парк, дабы сделать предложение мисс Джозефине Мидлтон?
– На самом деле, – поспешил продолжить Митфорд, – я услышал о пропавших драгоценностях и погоне, когда остановился в «Якоре и короне» по пути в Ратленд-Парк. – Он снова поклонился джентльменам.
– В надежде хоть чем-то помочь я присоединился к погоне. Мисс Мидлтон получила назад свои драгоценности, и, уверяю вас, ничего плохого с ней не приключилось.
О Боже, в каком он окажется положении, если Джозефине вдруг взбредет в голову рассказать всю правду, и его ложь станет известна этим двум растерянным и сбитым с толку джентльменам, которые не отрываясь смотрели на него, тогда как на тарелках стыл их завтрак.
А что будет, когда он снова встретится с самой Джозефиной, и подумать страшно.
– Здесь очень много народу, – продолжал герцог Митфорд. – Уверен, вы хотели бы побыстрее отправиться в путь, чтобы убедиться в правдивюсти моих слов.
– Он обратился к виконту:
– Если позволите, я приеду в Ратленд-Парк на будущей неделе, чтобы поговорить о вашей дочери, и в случае вашего согласия с делаю ей предложение.
Через десять минут герцог Митфорд уже снова сидел, допивая остывший кофе. Обмеявшись с ним рукопожатиями, джентльмены удалились. Они неустанно повторяли, будто наверняка есть объяснение тому, что Джо с братом и сестрой колесят по всему графству. Джо всегда отличалась спокойствие и благоразумием.
Митфорд распрощался с ними, подробно описав экипаж Берджесса, в котором путешествовали Мидлтоны. «Спокойная Джозефина?» " Благоразумная Джозефина? "
Официант озабоченно посмотрел на джентльмена, который громко прыснул от смеха, хотя никого, кроме него, в столовой уже не было.
Герцог Митфорд смеялся недолго, ибо задумался о том, что ждет его впереди. Все-таки в приключениях нет ничего хорошего.
В это утро характеристика
Время от времени Бартоломью с беспокойством поглядывал на сестру, но так и не сменил гнев на милость. Каждое слово, сказанное им утром Джо, было правдой. Барт испытывал удовлетворение. Он никогда раньше не поверил бы, что способен метать громы и молнии, целых двадцать минут обвиняя сестру и делая паузы лишь для того, чтобы перевести дыхание.
Все это время Джозефина смотрела на него, вздернув подбородок и, как ни странно, молча. Сьюзи расплакалась, едва он завел разговор.
Сьюзен печально наблюдала за Джо, страстно желая взять ее за руку и сказать, что все будет хорошо. Но если она это сделает, Барт снова начнет злиться. К тому же с ними ехал чужой человек, в присутствии которого ее сердце билось чаще. Этот человек доказал своими поступками, что он настоящий джентльмен – добрый и благородный. Однако все-таки он чужой.
Джозефина никого из них не замечала. «Я никогда больше не увижу его!» – только эта мысль и имела для нее значение в то утро. Он так быстро уехал, оставив в ее душе пустоту.
Она сидела тихо, вспоминая жаркие объятия прошлой ночи. Джозефина знала, что никогда не увидит мистера Вильерса и уж тем более не обнимет.
«Как жаль, что к нам так быстро вернулся рассудок, – с горечью подумала Джозефина. – Как досадно, что мы не занялись любовью, и я могу вспомнить очень немногое. Мне не было бы стыдно, и я не почувствовала бы себя виноватой».
– Поразительно, что и герцог Митфорд, и Вильерс словно испарились этим утром, – хмурясь, заметил Бартоломью.
– О да, – отозвался сэр Томас.
– Я хотел бы перекинуться парой слов с этим Вилерсом, – мрачно сказал Бартоломью.
– Он очень хорошо поступил, отправившись так скоро в погоню за мисс Сьюзен. Бартоломью промолчал.
– Папа! – вдруг закричала Сьюзен, высунув голову в окно. – Это папин экипаж!
Бартоломью посмотрел в окно и тут же постучал Сэму, чтобы тот остановился.
Джозефина с трудом сглотнула и на мгновение закрыла глаза.
– Давайте, маленькая леди. – Распахнув дверцу экипажа, Сэм протянул руки, чтобы помочь Сьюзен спуститься. Каково же было его удивление, когда другой экипаж, только что промчавшийся в противоположном направлении, развернулся и подъехал к ним. А затем все выскочили из обоих экипажей и разом заговорили, пытаясь перекричать друг друга. Сэм почесал лысую голову.
Итак, обнимаясь, смеясь, бранясь и сердясь, они рассказали историю, придуманную ими этим утром. При этом все стояли на обочине Большой северной дороги, не защищенные от любопытных глаз.
Мистер Портерхаус любезно согласился сопроводить Джо к тетушке Уинифред, но, бросив ее по пути, скрылся и прихватил с собой драгоценности. Джо провела ночь в «Якоре и короне», где ее и нашли утром брат и сестра. Они втроем бросились в погоню за мистером Портерхаусом, несколько дней назад нагнали его в Дирвью-Парке, затем снова последовали за ним по Северной дороге и прошлой ночью вернули драгоценности.