Щедрый любовник
Шрифт:
— Я мог бы приготовить ванну для тебя. Это поможет тебе отдохнуть.
— Быть еще более отдохнувшей означало бы потерять сознание. Пожалуйста, Зак, уходи. Наверное, уже поздно, а утром мне вставать на работу.
Он соскочил с кровати и встал, глядя на нее:
— Я ничего не могу сделать для тебя?
«Ты и так сделал больше чем достаточно», — подумала Сэлли, но вслух сказала:
— Нет. Только захлопни дверь, когда будешь выходить.
Она услышала его удаляющиеся шаги, а затем дверь захлопнулась.
Глава 9
Утром ее разбудили яркие лучи утреннего солнца. Вчерашний дождь прекратился, и небо было ослепительно-голубым. Она потянулась, собираясь встать. И сразу все вспомнила, когда мышцы, о существовании которых она и не подозревала, протестуя, заявили о себе болью.
Пристыженная, Сэлли выскочила из постели и бросилась в ванную.
Приняв душ и облачившись в застегнутое сверху донизу на пуговицы зеленое платье, которое она купила на рождественской распродаже в универмаге на Хайстрит, Сэлли приготовила себе чашку кофе и тарелку кукурузных хлопьев с молоком. Позавтракав, она вымыла посуду и поставила ее в сушку. Потом, сняв ключи с крючка на стене, бросила их в темно-серую кожаную сумку на ремне. Сунув ноги в такого же цвета босоножки на плоской подошве и повесив ремень сумки на плечо, она направилась к двери.
Телефонный звонок заставил ее застыть на месте. У нее упало сердце.
«Господи, пожалуйста, только не моя мамочка!» — взмолилась она и сняла трубку.
— Доброе утро, Сэлли! — от раздавшегося низкого хриплого голоса напрягся каждый ее нерв.
«О нет!» — молча простонала она.
— Доброе утро, — скованно произнесла Сэлли. — Чего ты хочешь? Только побыстрей… я бегу на работу.
— Ты знаешь, чего я хочу, Сэлли. Да, — заявил он, хмыкнув. — Но в данный момент меня бы удовлетворило, если бы ты сказала, во сколько заканчиваешь свою работу. Я подберу тебя.
— В этом нет необходимости, — буркнула она, обрадовавшись тому, что он не мог увидеть, как она покраснела. — Я вернусь домой к семи тридцати. Это самое позднее.
— Не очень понятно… Так когда, Сэлли? — строго спросил он уже без всякого юмора.
Она нехотя сказала ему, что заканчивает в пять тридцать, и повесила трубку.
Зак провел разыскную работу и выяснил, что сотрудники музея обычно выходили через боковой выход и спускались по небольшой лестнице прямо на тротуар. Он припарковал свой черный «бентли» на противоположной стороне улицы и проверил время: оставалось пять минут. Выйдя из машины, он небрежно прислонился к дверце с пассажирской стороны и стал ждать.
Сэлли он увидел в тот момент, когда она вышла из дверей. На ней было простое зеленое платье, вечернее солнце золотило рыжие локоны, собранные на макушке. Зак остолбенел. Это было видение. Видение в золотом и зеленом. И оно целиком принадлежало ему…
Но не сегодня! Он собирался держать свой половой инстинкт под контролем.
Сэлли только что познакомилась с сексом, и ей требовалось время, чтобы прийти в себя и смириться с тем, что произошло между ними.
На его губах возникла улыбка, но он тут же нахмурился, увидев, что она не одна. Высокий светловолосый молодой человек, безукоризненно одетый и с портфелем в руке, шел рядом с ней. Вот Сэлли остановилась на нижней ступеньке лестницы. Молодой человек сказал ей что-то, отчего она засмеялась. Отведя прядь волос от ее лица, он поцеловал ее в щеку, повернулся и, помахав рукой, ушел.
Сэлли помахала своему боссу и шагнула на тротуар. Она посмотрена налево, потом направо бросила взгляд на противоположную сторону улицы и у нее замерло сердце.
Зак стоял, небрежно прислонившись к черному автомобилю с откидывающимся верхом Высокий, с оливковой кожей, с растрепавшимися полосами, он был в темно-синих брюках и светло-голубой рубашке. На его широкие плечи был наброшен кашемировый свитер.
И как только итальянцам удастся носить обычную одежду так, как никому другому? При взгляде на Зака сразу становилось совершенно ясно — это магнат и настоящий мачо. Он не сделал даже попытки пойти к ней навстречу, просто поднял руку в приветственном жесте… а может быть, в повелительном? Да какая, собственно, разница? Свой выбор она сделала вчера вечером, и Сэлли решительно пересекла улицу.
— Привет…
Вскинув голову, она посмотрела в его темные глаза и глупо сказала:
— Я смотрю, ты меня разыскал.
— А ты сомневалась в этом? — спросил он, высокомерно подняв бровь.
— Нет… — пробормотала она, едва успев отскочить в сторону, когда мимо промчалась какая-то машина.
Сильные руки схватили ее за талию, оторвали от тротуара и опустили на пассажирское сиденье «бентли»
— Сядь, пока тебя не сбили, — сказал Зак и, подойдя к водительскому месту, сел рядом с ней, не делая никаких попыток завести машину. Положив одну руку на руль, а другую — на спинку кожаного сиденья, он повернулся и посмотрел на нее. — И кто этот парень?
Сэлли недоуменно нахмурилась, не совсем понимая, о чем он говорит. Ни привета, ни поцелуя… Хотя нельзя сказать, что ей этого хотелось, конечно…
— Я спросил, кто тот человек, который целовал тебя, прощаясь — вновь прозвучал вопрос.
— А! Ты имеешь в виду Чарлза! Мой босс.
— Мне следовало догадаться. «Добрый босс», так ты, кажется, говорила? Теперь я знаю почему. Ты нужна ему самому.
— Не говори ерунды! Он в высшей степени порядочный человек и приветливо держится со всеми сотрудниками.
— Уверен, что он не целует всех, — насмешливо протянул Зак. — Сэлли, нельзя же быть такой наивной! — Он покачал темноволосой головой. — Он — мужчина, а ты — очень красивая женщина, которую он ежедневно видит на работе. Ты должна понимать, что он смотрит на тебя с вожделением.
— Ты абсолютно не прав. Он счастлив в браке. И у него есть ребенок.
На мгновение Сэлли подумала о том, уж не ревнует ли Зак ее…
— То же самое можно сказать и о твоем отце, однако, по твоим словам, это никогда не останавливаю его.
Зак не ревновал. Он просто был самим собой — высокомерным типом, полагавшим, что все мужчины руководствуют теми же мотивами, что и он.
— Чарлз — счастливый семьянин. Он гордится своей семьей, и я знаю это, потому что встречалась с его женой и дочкой. Так что прекрати этот совершенно бессмысленный разговор и давай поедем. Мы создали пробку, — фыркнула она, странным образом удрученная его поведением.
Включив двигатель, Зак плавно влился в плотный в этот час поток машин, искоса взглянул на Сэлли и снова увидел печальное выражение на ее лице. Он уже проклинал себя за то, что был таким бессердечным идиотом.