Счет девять
Шрифт:
– Полиция, – сказал Селлерс. – Мы хотим поговорить с вами.
Джеспер взглянул мимо него на меня:
– Когда наконец мне дадут заснуть? Уже второй раз этот лживый сукин сын заявляется сюда с полицией. Я его никогда в жизни не видел!
– Никогда? – уточнил Селлерс.
– Никогда в жизни.
– Даже когда полицейские притащили меня в первый раз? – спросил я.
– Ты, самоуверенный, занимающийся сомнительными делишками стряпчий, проходимец, паразит, ты… – Джеспер спохватился.
– Похоже, что об этом парне, которого
– Я говорила вам, – заторопилась она, – я только…
Гиддингс обнял ее за шею и зажал ей рот:
– Молчать! Сейчас очередь Джеспера. Позволим ему сказать.
– Кажется, это мисс Хэдли, – проговорил Джеспер, сверкнув глазами. – Я плохо вижу отсюда…
– Прекрасно, – перебил Селлерс. – Мы пройдем туда, где посветлее.
Селлерс ринулся внутрь. Гиддингс крепко держал Сильвию Хэдли. Я приблизился было к двери, но споткнулся, упал на одно колено, и, попытавшись подняться, растянулся плашмя на цементе и лежал там, тяжело дыша.
– Пошли, пошли, – сказал Селлерс, взглянув через плечо, – не мешкай, Дональд!
Я встал на одно колено, нагнулся к кромке крыльца и начал изображать потуги к рвоте.
Джеспер сказал:
– Я спрашиваю, что все это значит?
– Мошенник! – сердито крикнул Селлерс. – Дыши глубже, Дональд! Каждую минуту, которую ты даешь этому молодцу, он думает.
– Не могу ничем помочь. Я болен, – ответил я.
– Это увертка, – проворчал Гиддингс. – Он старается дать ему время подумать.
– А для чего, собственно, мне нужно время, скажите на милость? – спросил Джеспер.
Селлерс втолкнул его в дом, сказал:
– Пойдем, Гиддингс. Введешь Сильвию и вернешься втащить Лэма.
Как только они скрылись за дверью, я пошарил рукой и нашел нефритового идола, которого раньше спрятал в виноградных лозах, сунул его в карман и пополз на четвереньках к двери. Вышел Гиддингс, подхватил меня под руки, рывком поставил на ноги, выпрямил и коленом подтолкнул пониже спины.
– Двигайся, маленький шельмец, – приказал он. – В такой момент вздумал выкинуть фокус.
– Я ничего не могу сделать, – простонал я.
– Входи же, черт побери!
– Я плохо себя чувствую!
– Болей в доме сколько угодно, – сказал он. – Давай входи.
Джеспер попытался наброситься на меня с кулаками, но Селлерс не собирался предоставлять ему дополнительное время для раздумий. Он начал допрос:
– Итак, Джеспер, что вас связывает с Сильвией Хэдли?
Сильвия заторопилась:
– Я сказала им, Мортимер, что…
Гиддингс снова метнулся к ней и зажал рот.
– Вы без конца говорите, – сказал Селлерс Сильвии, – но если еще раз пикнете, проведете ночь в арестантской камере. Поговорим, Джеспер. Не надо тужиться, пытаясь придумать длинную историю, потому что у вас нет на это времени. Начинайте сразу же говорить правду.
Джеспер заговорил:
– Я знаю эту юную леди, но это все. Я встречал ее несколько раз и…
– И почему же вы дали ей тысячу баксов, если едва с ней знакомы? – спросил Селлерс.
Джеспер сверкнул глазами.
– Кто сказал, что я дал ей тысячу баксов? – воинственно спросил он.
Селлерс подскочил к нему и отчеканил:
– Вы дали ей тысячу долларов, это говорю я!
Джеспер попытался подать Сильвии знак глазами, но лицо Селлерса было все так же близко.
– Начинайте говорить, – твердил он, – начинайте говорить!
– Ее другу понадобилась тысяча долларов, – выдавил Джеспер. – Этот друг хотел продать мне ювелирное украшение. Я думал, что сумею перепродать его с выгодой, и знал, что, заплатив тысячу долларов, не прогадаю. Сильвия была посредником. Она сказала, что приведет этого друга, и я дал ей авансом тысячу долларов, но велел не давать ему и десяти центов, пока не получит товар на руки.
– Она получила его?
– Не думаю. Я больше ничего об этом не слышал. Это знает только она.
– Что это было? – спросил Селлерс.
– Нефритовый идол, резной нефрит. Судя по ее описанию, весьма изысканный и… прекрасный образец китайского искусства. Она сказала, что может получить его за тысячу долларов. Ее друг захотел продать, потому что ему понадобились наличные.
– Она сказала, кто этот друг?
– Нет.
– Это не Филлис Крокетт?
– Она не сказала, а я не спросил.
– Вы видели два нефритовых изваяния Будды в коллекции Дина Крокетта?
– Нет.
– Не думаете ли, что это мог быть один из них?
– Не могу ничего сказать, поскольку я их еще не видел. Возможно. Она сообщила мне, что, по словам ее друга, эта вещица долго хранилась в семье. Друг хотел отделаться от нее. Ему понадобилась некоторая сумма – тысяча долларов. И Сильвия подумала, что сможет достать эту тысячу долларов.
– Черт побери, вы снова рассказываете ту же историю, тянете время, – раздраженно сказал Селлерс. – Сойдите с этого места и доберитесь до конца. Сильвия выручила своего друга? Она достала деньги?
– Я дал ей деньги, но товара так и не получил. Она меня не послушалась. В конце концов, я знаю мисс Сильвию Хэдли очень мало. Если она влюблена, то наверняка пожертвует Мортимером Джеспером ради какого-нибудь юнца. Влюбленная женщина на все готова.
– Как давно вы дали ей тысячу баксов? Припомните, собирались ли вы записать этот расход в свои книги?
– Это, помнится, было… три или четыре недели назад.
Полицейские так и впились глазами в физиономию Джеспера. На их лицах застыло скептическое выражение. Они просто наслаждались своей ролью блюстителей закона, ничего не замечая вокруг себя. Я проскользнул за стол. Там была кожаная корзинка для мусора, наполовину заполненная бумагами. Я вытащил из кармана нефритового идола и засунул его в бумаги.