Щит Королевы
Шрифт:
Что-то странное было в его облике. Вроде гном, а вроде и…
«Раздвоенный!» – Голос Сиэнре дрогнул. Мэтт крепче сжал мою ладонь, и я почувствовала, как похолодела его рука.
Я пригляделась к тому, что сидел ближе к нам. Н-да… Красавцем не назовешь. Нос как будто разрублен, уши прижаты к черепу… Похоже, действительно из народца, который повстречался Мэтту и эльфийке в походе.
И тут мы услышали их голоса. Язык, конечно, не совсем такой, как сейчас, но общий смысл уловить несложно.
– В чем я провинился? Я сделал все так, как ты просил меня. – Тван говорил
– Ты не сдержал клятвы, данной перед лицом Крондорна. – По сравнению с собеседником раздвоенный чуть ли не пищал и от этого нравился мне еще меньше. – И если он тебя не покарает, это сделаю я. Получил ли ты в чужих землях знания, коих нет ни у кого из рожденных в Хорверкских горах?
– Получил, – со вздохом признал Тван.
– Стал ли ты наипервейшим мастером среди всех сынов Крондорна?
– Стал.
– Стали ли твои дети лучшими из лучших? – продолжал допытываться раздвоенный.
– Стали… – Тван отвечал все неохотней.
– И внуки, и пращуры твои станут, если ты сдержишь свое слово.
– Ну как я его сдержу? – чуть не завопил Тван. – Сказал же я тебе – на языке Крондорна, между прочим, а не на каком другом! – живи у меня, располагайся, как хочешь, ни в чем не будет тебе отказа. Но не могу я тебя ни королю представить, ни своим родственником назвать. Посмотри на себя: какой ты мне родственник?!
– Зачем же ты обещал мне то, что не в силах исполнить? Не сдержавший клятвы да познает возмездие!
– Откуда же я знал, как ты на самом деле выглядишь? – в бессилии выкрикнул Тван. – Ты же ко мне в виде нормального гнома приходил, с носом!
– Да я более гном, чем ты! – грозно загудел раздвоенный. – Делай что хочешь, но слово держи! Иначе и тебе несдобровать, и детям твоим!
Внезапно оба они исчезли, и наши факелы загорелись ярче, осветив опустевшую комнату.
– Погодите, – негромко сказала Сиэнре, предупреждая наши расспросы. – Надо понять, о чем они договаривались… Сейчас поглубже копнем. Закрывайте глаза.
Сначала мне показалось, что все повторяется: возникла свеча, потом стол, потом Тван… Но присмотревшись, я поняла, что на нем другой кафтан, да и помоложе он лет на пятьдесят, а то и на сто. Гном сосредоточенно писал что-то. Вдруг он отложил перо и прислушался. Встал, взял со стола свечку, прошел прямо сквозь сидящую на полу Сиэнре. Открыв дверь в коридор, повернулся влево, будто рассматривая кого-то на лестнице, ведущей со второго этажа.
– А, старый знакомый! Ну, заходи, заходи.
Послышались бодрые шаги. На этот раз его собеседником оказался совершенно нормальный моложавый гном.
«Интересно, почему он пришел сверху? Странно как-то», – отметила я про себя и сразу же узнала разгадку.
– Когда ж ты бросишь баловаться? Не доведут тебя эти эльфийские игры до добра. Начнешь со всяких колдовских проходов из Керталя в мою спальню, а кончишь, пожалуй, еще чем-нибудь похуже, да и меня, не приведи Крондорн, во что-нибудь втянешь, – проворчал Тван.
Собеседник улыбнулся:
– Я ж тебе говорил: ничего в этом страшного нет. А что до тебя, то вот, посмотри, какой я для твоего сына подарок принес. – И он протянул
Тван слегка поморщился, но вроде как только для вида, и с жадностью спрятал склянку в карман.
Гномы уселись друг напротив друга, поболтали о том о сем. Говорил в основном Тван, рассказывая о жизни в Брайгене, не слишком отличающейся от нынешней, а его собеседник ограничивался расспросами и вежливыми кивками, практически ничего не сообщая о себе и о своем житьи-бытьи. Напоследок он отдал Твану еще две каких-то склянки. Тот одну немедленно выпил, а другую тоже спрятал в карман. Следующая «картинка» из прошлого: Тван уже постарше – и снова два гнома беседуют, только под конец незнакомец уговаривает Твана представить его соседям и родственникам под видом троюродного брата, никогда не бывавшего в Хорверке. Тван предлагает раздвоенному договориться с кем-нибудь другим, но из уклончивых ответов собеседника становится ясно: слишком много сил он потратил и на этот проход, и на магическое зелье, помогающее Твану и его сыновьям оставаться лучшими… И снова раздвоенный приходил к гному, и еще раз… Каждый раз беседы проходили в уговорах и заканчивались одним и тем же – Тван выпивал какую-то скляночку. По разговорам было понятно, что если б не она, не удавалось бы ему строить таких прекрасных домов…
Скоро Сиэнре добралась и до разгадки. На этот раз споры были жарче обычного: незнакомец уверял, что ему надо срочно переселиться в Брайген, и Тван уже почти согласился, что представит его как дальнего родственника, с которым они в Ольтании не раз эль пивали… Выяснилось, что по крайней мере частично это было правдой: познакомились они действительно в Тильясе, как-то подрядившись вместе строить дом маркусскому купцу…
– А помнишь, как уже стены стояли, и вдруг он заявляет, что кровать в двери не пролезет?! Посмотрели мы на нее – и правда, куда ж такую-то! – Захохотав, Тван широко раскинул руки и вдруг ненароком сшиб со стола свечку.
Его собеседник инстинктивно дернулся, но отодвинуться не успел. Казалось бы, ничего страшного – ну прожжет свечка маленькую дырочку на рукаве кафтана… Вот только в глазах незнакомца стоял неподдельный ужас. В ту же секунду, как пламя коснулось плотной материи, раздался негромкий хлопок. На месте второго гнома появился раздвоенный.
Тван явно собирался заорать во весь голос, но раздвоенный что-то прошипел, и гном так и застыл с раскрытым ртом – будто окаменел.
– Раз случилось, значит, так суждено, – зло обронил гость. – Имей в виду: моего колдовства хватит, чтобы уничтожить и тебя, и твою семью. Так что лучше бы тебе сдержать слово!
Он взмахнул рукой – и Тван вновь обрел дар речи, хотя и остался недвижим.
– Так ты не из Керталя? – с трудом вымолвил он.
– Я из Хорверка! – неожиданно грозно рявкнул раздвоенный. – Только из той его части, что закрыта и для вас, нынешних хорверкнев, и для всех остальных. Впрочем, это не имеет значения… То, что я пробил путь именно в твой дом, – случайность, так что считай, что тебе невероятно повезло. Теперь ты все знаешь… И сдержишь свое слово, не будь я Тхелахом, сыном Гратра.