Щит

Ротэр Рони

Виго вернул свиток слуге и тот, подойдя к старому Танейонду, сунул свиток в его широкую, натруженную, со следами старых ожогов ладонь.

– Благодарю вас, ваша светлость, - голос оруженосца был тих, но тверд.

– Казнь состоится завтра утром. Это всё, - сказал Виго и кивнул страже. – Уведите его.

Солдаты окружили новоявленного барона.

– Лейнолл! Как мне назвать сына?

На надрывный, отчаянный возглас жены он обернулся, и, почти не раздумывая, крикнул в ответ:

– Агнар!

Виго вздрогнул, но не возразил. Поднявшись

по лестнице, он прошел мимо полуэльфов, не взглянув на них. За ним террасу покинули его родственники.

Двор понемногу пустел. Люди медленно расходились, соболезнующе поглядывая на семью Танейонда. Мать Лейнолла так и не перестала рыдать, и всё тянула руки наверх, к дверям, за которыми скрылся Таэрон, повторяя: «Ваша светлость, помилуйте!». Дед Лейнолла раздраженно перехватил её руки, опустил вниз.

– Перестань, Аннеке, - выдавил, играя желваками. – Угомонись, не кричи. Ничего уже не поправишь.

Взглянул на заливающуюся тихими слезами жену Лейнолла, сунул свиток в пеленки её сына:

– Держи, баронесса.

Кинув тоскливый взгляд туда, куда увели его внука, в одночасье постаревший Танейонд поплелся к воротам, сгорбившись и старчески подволакивая ноги. Молодуха, нерешительно глянув на свекровь, окликнула детей и пошла за дедом. А Аннеке всё стояла, глядя на закрытую дверь, за которой скрылся Виго. Гилэстэл видел, как постепенно меняется её лицо – высыхают слезы, отчаяние и страх уступают место чему-то, похожему на решимость. Наконец во дворе кроме неё никого не осталось. Женщина скользнула взглядом по стоящим в тени террасы полуэльфам, повернулась и направилась к воротам.

– Так что, ваша светлость, завтра уезжаем? – полукровка присел на перила, оглядывая опустевший двор и покачивая ногой.

– Уезжаем, Астид. Но знаешь… - Гилэстэл задумчиво смотрел на удаляющуюся фигуру Аннеке.
– Мы с тобой тут немного натоптали. Меня гложет чувство, что мы должны хоть как-то покрыть ущерб. Пойдем, пройдемся по окрестностям, полюбуемся озером. Золото возьми.

– Рыбок кормить?
– усмехнулся Астид, спрыгивая с перил.

Неспешная прогулка по берегу озера закончилась у кузницы, рядом с которой стоял добротный бревенчатый дом под тесовой крышей. По обширному двору верхом на палке беззаботно скакал сын Лейнолла. Следом, заливаясь смехом, на коротких ножках семенила сестренка, за которой с визгливым тявканьем носились два длиннолапых щенка.

Увидев входящих во двор незнакомцев, вся орава сначала испуганно замерла, а затем шмыгнула к дому. Дети забежали внутрь, а щенки забились под крыльцо. Из-под него навстречу незваным гостям вылезла лохматая псина немаленьких размеров и, рявкнув для острастки басом, предупреждающе оскалила клыки.

– На место! – из дома на крыльцо вышла Аннеке и прикрикнула на собаку.

Увидев полуэльфов, женщина поклонилась.

– Иланы. Вам мастера Танейонда? Если вы по кузнечному делу, так он занедужил.

– Нет, иланна, - Гилэстэл сделал шаг навстречу и улыбнулся. Собака снова зарычала. – Мы хотели поговорить о вашем сыне. Можно войти?

Схватившись

за грудь, женщина поспешно распахнула дверь. В доме было чисто, всюду царили порядок и основательность. Пахло молоком, сухими травами и хлебом. Старик, сидя за столом, с угрюмым видом неспешно выстругивал что-то из куска дерева. Брат с сестрой, устроившись под столом у его ног, катали тряпичный мяч. Из-за занавески, отделяющей половину дома, выглянула жена Лейнолла. На вошедших все посмотрели с недоверием и одновременно с затаенной надеждой.

– Благородные иланы, - старик отложил работу, встал и поклонился. – Что привело вас в мой дом?

– Долг и благодарность, - ответил Гилэстэл.

Он подошел к столу и положил на него тяжелый кошель.

– Я вам ничего не должен, – старик исподлобья глянул на князя. – Как и вы мне.

– Мы должны вашему внуку. Он спас нам жизнь на северных пустошах. Моё имя Гилэстэл, а это мой друг Астид. Мы из Маверранума. Если бы не Лейнолл, нас растерзали бы волки или растоптала урукхайская орда. Это всё, чем мы можем отплатить за его самоотверженность и отвагу.

– Благослови вас боги! – воскликнула Аннеке. – Вот что значит – благородные господа! Не чета некоторым!

– Аннеке, - кузнец с усталым укором взглянул на дочь. – Когда уже ты научишься держать язык за зубами?

– Я не сказали ничего дурного, - Аннеке потрогала кошель, горестно всхлипнула. – Я ведь была кормилицей Агнара! Они с Лейноллом росли вместе. Сколько раз мой сын от него беду отводил – и не сосчитать! Разве ж кто, кроме дикарей этих с пустошей, виноват, что молодой князь погиб? А его светлость, господин Виго… Разве ж так можно? Вот вся благодарность – железо вместо веревки.

– Ох, Аннеке, - старик бессильно покачал головой и сел, сложив руки на столе.

Астид оглянулся на шевельнувшуюся занавеску, за которой скрылась жена Лейнолла. Чутким ухом уловил сдерживаемые рыдания. Упущенный мячик выкатился из-под стола под ноги Астиду, за ним вылезли дети.

– Тилле, бери Магрит и марш на улицу! – приказала Аннеке внуку. – Простите, илан, дети есть дети.

Полукровка кивнул, изобразив благожелательную улыбку.

– Не слушайте вы эту болтливую бабу, иланы, - произнес Танейонд. – Его милость поступил хоть жестко, да по справедливости. Правнуки мои не с сиротской котомкой по миру пойдут - баронятами вырастут. А с титулом и судьба иная.

– Все одно зады подтирать будут тем, кто титулом пожирнее, - отозвалась Аннеке.

– Злая ты, - вздохнул кузнец. – Простите нас, иланы. Горе разум застит, болтаем всякое.

– Я понимаю, - сочувственно склонил голову Гилэстэл. – Не беспокойтесь, мы не расскажем его светлости.

– Ох! – спохватилась Аннеке. – Ваши милости может выпить желают? Вилия, помоги стол накрыть!

– Нет, нет, - поспешно отказался Гилэстэл. – Нам пора. Мы лишь хотели сказать, что ваш сын и внук – достойный воин. Я и мой друг всем сердцем сожалеем о том, что не можем изменить решение князя Таэрона. Прощайте.