Щит
Шрифт:
– Вы мне свидетели – я не хотел этого. Я не хотел делать того, к чему она меня вынудила…
Астид, увидев выражение лица вернувшегося Гилэстэла, насторожился.
– Только не говорите, что она выпросила у Виго помилование.
Полуэльф сел в соседнее кресло и прикусил ноготь на большом пальце.
– Она приходила не просить, Астид. Она приходила требовать. Шантажировать его.
– Шантажировать Виго? Чем? – удивился Астид.
Гилэстэл многозначительно поднял брови. До Астида, наконец, дошло.
–
Князь утвердительно моргнул.
– Его сын? – понизил голос до шепота Астид.
– Внук. Отец Лейнолла – Ругар. Надо отдать должное Виго - он поступил благородно и честно, и должным образом заботился о внуке. И даже пытался соблюсти некий баланс между законом и справедливостью в сложившейся ситуации.
– Пытался? Что вы хотите сказать?
– Аннеке, требуя у Таэрона признать Лейнолла наследником, только что организовала смертный приговор своей семье. Глупость страшнее предательства.
– Да уж. Не повезло барончикам с бабкой, - полукровка невесело дернул углом рта.
– И все же, я попытаюсь им помочь, - нахмурился Гилэстэл.
– Зачем? – непонимающе воззрился на него Астид.
– Веришь ли – совесть.
Глава 12
Едва дождавшись рассвета, Гилэстэл отправился в тюремный подвал. Лейнолл, запертый в глухой тёмной камере, прищурился на свет факела и с удивлением воззрился на вошедшего князя.
– Лорд Гилэстэл? Не ожидал вас увидеть.
– Я пришел поблагодарить тебя, Лейнолл. И попрощаться. Мы с Астидом уезжаем.
– Когда?
– Сейчас.
– Не останетесь на казнь? – растянул губы в невеселой усмешке оруженосец.
– Это зрелище не доставит мне радости.
– Спасибо, - опустил глаза Лейнолл.
– Ответь на вопрос.
– Слушаю.
– Сейчас ты по-прежнему считаешь, что твой господин поступил с тобой справедливо?
После недолгого раздумья Лейнолл утвердительно кивнул.
– Прощай, Лейнолл.
«Смиренный мул» - пробормотал Гилэстэл, покидая камеру. Когда прогремел засов, он обернулся к стражнику.
– Где его семья?
Тот замешкался, но под пристальным взглядом смутился и повел князя в другой конец подвала. Остановившись перед тяжелой, окованной железом дверью, покосился на беловолосого вельможу.
– Тута они. Только отпирать не велено, до особого распоряжения его светлости.
– Все? И дети тоже?
Страж сумрачно кивнул. Гилэстэл развернулся на каблуках и из каземата отправился прямиком в личные покои Виго.
Таэрон уже проснулся, и нехотя, но принял посетителя, сидя на постели. Порывисто войдя в опочивальню, Гилэстэл начал без обиняков:
– Я знаю, что сегодня ночью в тюрьму по вашему приказу помещена семья Лейнолла.
– Мои поздравления вашей осведомленности.
– Развейте мои
– Не могу.
– Не далее, как вчера вы не имели по отношению к ним никаких претензий.
– Обстоятельства изменились, - глядя в глаза настойчивого гостя, отрезал Виго.
– От имени короля Мэнелгила могу я просить помилования для семьи Лейнолла?
– Можете. Но я вам откажу. Вам и королю Мэнелгилу. Этот человек преступник, обрекший на смерть своего господина. Вина доказана и его ждет справедливое возмездие.
– Я не смею оспаривать ваш вердикт о виновности Лейнолла. Но я говорю о его семье.
– Их судьба научит других не пренебрегать моим расположением, - повысив тон, жёстко ответил Виго.
– Моё присутствие в Таэрофарне… - приосанившись, начал было Гилэстэл.
– Ваше присутствие в Таэрофарне не более, чем случайность, князь Хэлкериес, - бесцеремонно прервав собеседника, покривился Виго.
– Вы здесь потому, что мой сын и его воины вырвали вас из урукхайских лап. При иных обстоятельствах вы бы и носа сюда не сунули. Маверранум в большей степени интересуют богатства наших мест, чем те, кто эти богатства бережет. Король Мэнелгил, именем которого вы ко мне взываете, ни разу не соблаговолил поинтересоваться, чего нам стоят стычки с урукхайскими племенами. Не говоря уж о том, чтобы появиться тут. Однако он прекрасно знает, сколько стоит добытая нами медь, олово, серебро и камушки в его короне и в перстнях королевы. Так что окажите любезность - не трясите здесь своим титулом и полномочиями. Моё к ним пренебрежение вполне искупается размером налогов, уплачиваемых в казну Маверранума. Ваш авторитет, как племянника короля, здесь ничтожен. В Таэрофарне я правлю так, как сам считаю верным. Героев здесь славят, а провинившихся наказывают.
– Ваша речь, мягко говоря, резка, - нахмурился Гилэстэл. – При вашем отношении к королю и его родственникам, зачем было принимать меня в Таэрофарне?
– Хотел взглянуть на вас воочию. Моё отношение к вам строится на памяти о вашей матери. Я был молод, но мне посчастливилось застать её на троне Маверранума. Великая воительница, мудрый правитель и прекраснейшая женщина. Останься она у власти, многое бы сейчас было иначе. Вы очень сильно её напоминаете внешне. Это отрадно, учитывая, что ваш отец…
– Довольно! – раздраженно осадил его Гилэстэл. – Не переступайте грань, Виго. Несмотря на внешнее сходство, я сильно отличаюсь от своей матери.
– В лучшую сторону, смею надеяться?
– Зависит от вашей трактовки лучшей стороны.
Виго несколько мгновений изучал лицо стоящего напротив полуэльфа.
– Я объяснял много раз своим детям, и буду объяснять своим внукам, что я считаю лучшим. Скажу и вам. Лучшее для государя – не сострадание, не жалость, а сила и справедливость. Ими он возвышает себя и бережет свой народ.