Сдайся
Шрифт:
Добровольно мучаться, применяя изощренную пытку для своих натянутых нервов, что с треском едва не лопаются и не предпринимать попыток уйти.
Быть физически рядом с Мартой и одновременно по ощущениям очень далеко до леденящего холода под кожей, который способен беспощадно выхолодить внутренности.
Меня душит нагнетающая обстановка, как если бы меня заперли в замкнутом пространстве, отобрав право выбора. Приходится давиться спертым воздухом и тяжёлым смогом разочарования, понимая, что уже ничего не изменить, не повернуть
Обратного пути не предполагается, холодность и отрешенность во взгляде Марты не ставят точку, а разрывают тонкую нить, некогда связывающую нас. Разных, далёких и нуждающихся в том, что сейчас покрывалось налётом ненависти друг к другу.
Мои руки непроизвольно сжимаются в кулаки, которыми я готов разнести здесь всё к чертям, стереть глумливую ухмылку с лица Шорохова и раскрошить белоснежный ряд зубов. Выбить своей дурью его высокомерие. И мне плевать, что я вновь напугаю Марту, мне теперь на многое наплевать.
Но вместо мстительного выплеска, я втихую хороню все чувства, запечатывая их там, откуда и не стоило доставать.
– Если от меня больше ничего не требуется, – царапаясь и причиняя дикую боль, слова с трудом проходят по скованному злобой горлу. – Я вас оставлю.
– Останься в клубе, – холодно отзывается Ринат, даже не собираясь брать подписанные мной документы. Словно потеряв к ним интерес, ведь я теперь на бумаге уже принадлежу его бойцовскому клубу и проявлять гипервосторгов Шорохов не станет, он добился желаемого. – Чуть позже представлю тебя нашему партнёру.
– Отлично, я буду в зале.
Вставая с кресла, я буквально вскользь касаюсь Марты, которая и не думает держаться от меня подальше, создавая очень правдоподобную иллюзию безразличия.
На коже остаётся, будто бы ожог и я невольно вспоминаю, каково трогать тело любимой, бывшей любимой… больше недосягаемой и чужой.
Без промедлений выхожу в коридор, рвано хватаю ртом воздух и не успевая надышаться, зло выпускаю его из лёгких. А те горят, словно я в самом эпицентре пожара и каждый вдох обжигает, и ранит.
Хочется курить, хочется пить до беспамятства, хочется, чтобы скорей отпустило. Впервые в жизни хочется ввязаться в драку без особых причин, без особых приёмов защиты и нападения, позволить разорвать то, что давно и безжалостно в клочья…
Несколько выпитых бокалов виски притупляют боль, расслабляют мышцы и немного приводят в чувства. Бармен то и дело подливает, словно по мановению волшебной палочки или указке больших людей. А мне такая щедрость лишь в плюс, тем более, надо быть глупцом, чтобы не налакаться на халяву.
Для Рината это изощренный способ откупа от меня, для меня безотказное лекарство, что с появлением похмелья потребует расплаты.
– Отдыхаешь?!
Это даже не вопрос, и не утверждение, это якобы внезапный флирт, шитый белыми нитками. Заводить бессмысленные разговоры в мои планы не входит, но мне не особо дают шанс соскочить.
– У меня смена
– Спасибо, я не интересуюсь одноразовым сексом.
Вернуть презерватив обратно владелице не выходит. Тонкие пальчики ложатся поверх моей ладони, закрыв от посторонних глаз намёк на активное завершение вечера. Тогда как второй рукой медленно скользит с моего колена к паху, массирующим движением вдавливаясь пальцами в бедро. Пуская по телу странное ощущение отторжения навязанной ласки.
– А я предлагаю многоразовый.
А чтобы не быть голословной, она резво соскочив со стула, льнет всем телом ко мне. Продолжает прижимать ладонь к ширинке, то поглаживая, то сжимая, то старательно пытаясь отыскать бегунок на молнии. Носом утыкается в шею, ведёт его кончиком до самого уха, чтобы горячо выдохнуть, страстно простонать, после пошло впиться в мочку зубами.
– Инга! – зову по имени, которое успел прочесть не совсем трезвым взглядом на её бейдже.
– Да-а-а, – мурлычет, как голодная кошка, но во мне не пробуждая аппетит попробовать десерт под названием "секс на одну ночь".
– Я занят.
– Этим? – отстранившись, перехватывает снова наполненный бокал и сощурившись, смотрит поверх моего плеча. – Отдыхай, я позже подойду… вдруг передумаешь.
На самом деле менять своего решения я не думаю, но ворвавшаяся в поле зрения Марта, путает все карты.
В сопровождении Рината и того самого нового совладельца клуба она выглядит более чем счастливо и чувствует себя вполне комфортно.
Никаких нервных движений, обычной походкой подходит ко мне, с одной только разницей, что теперь по её плечику гуляют руки мужчины, сминают нежную кожу и притягиваю в тесные объятия. А она в открытую льнёт, даже не пряча глаз.
– Егор Чернов.
– Да, я помню, – жму протянутую руку, подавляя в себе желание сжать ту чуть сильнее положенному этику, так чтобы раздробить кости в труху. Такую же мелкую и болезненную, в какую Марта превратила моё сердце. – Алексей!
– Приятно.
– Взаимно, – отзеркаливаю холодный тон и лживые нотки, отвечая презрением на его притворную насмешливость.
– Думаю, нам стоит перенести деловые разговоры на более удобное время. Девочкам вникать в мужские дела не стоит, – он, словно издеваясь, касается Марты. Скользит по её спине вниз, чтобы после вернуться к плечу, я вижу это отчётливо по плавным движениям его руки. А ещё по тому, как Марта цинично подрагивает от его касаний, наигранных прелюдий.
– Согласен, им во многое вникать противопоказано, ни к чему симпатичные мордашки обезображивать интеллектом.