Сделай одолжение… сдохни!
Шрифт:
Наконец я вспомнил. Том Лукас раньше работал инструктором у Берта.
– Так ему лучше?
– Да, он полностью поправился. Когда он приступит к работе, вам будет полегче.
В этот момент Мэйзи приоткрыла дверь и сообщила, что мой первый ученик уже на месте.
К середине дня мне уже казалось, что эти проклятые уроки никогда не кончатся. С трудом я улучил свободную минуту, зашел в телефонную кабину и, волнуясь, набрал номер Маршаллов.
Услышав знакомый низкий голос, я снова почувствовал, как мурашки бегут у меня по спине.
– Алло, –
– Я не смогу приехать раньше пяти, – сказал я. – Когда он возвращается?
– Он ночует в Сан-Франциско. – Она помолчала. – Хочешь сегодня остаться у меня?
Хотел ли я этого? Не меньше, чем завладеть миллионом Маршалла. Но в моем мозгу опять замигал красный свет, и на сей раз я внял предупреждению.
– Посмотрим, Бесс, – ответил я и опустил трубку.
До начала следующего урока у меня осталось несколько минут, и я успел заскочить в кафе напротив и съесть пару сандвичей, запивая их кока-колой и обдумывая предложение Бесс. Чем дольше я над ним размышлял, тем опасней оно мне казалось. Что, например, я скажу миссис Хансен, которая, конечно, заметит мое длительное отсутствие, тем более ночью?
Мне уже и так приходилось отвечать на ее многочисленные вопросы и рассказывать, что миссис Маршалл показалась мне странной, неприветливой, что она почти не разговаривала со мной. Моя хозяйка была явно разочарована; она заявила мне, неодобрительно качая головой:
– Судя по ваши рассказам, эта женщина не принесет Фрэнку счастья.
Итак, я не без сожаления пришел к выводу, что не могу себе позволить остаться на ночь у Бесс. Придется мне удовлетвориться кратким, но, судя по всему, приятным свиданием, чтобы к ужину быть за столом в доме миссис Хансен.
Без пятнадцати пять я подъехал к дому Маршаллов. Заперев машину, я поднялся на крыльцо и собирался позвонить, но в этот момент дверь распахнулась.
На этот раз Бесс ограничила свою одежду легким прозрачным пеньюаром. Схватив меня за руку, она быстрым шагом направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Когда мы оказались в одной из комнат, она, не говоря ни слова, принялась торопливо расстегивать на мне рубашку. Я все-таки успел, не сходя с места, ногой захлопнуть дверь.
Все было так же потрясающе, как и накануне. К тому же на этот раз Бесс не надо было сдерживать себя, как в бунгало с его тонкими стенами, и в момент, когда мы достигли наивысшей точки наслаждения, в тишине дома прозвучал хриплый стон, в котором не было ничего человеческого. Мы провалились в бездонную темную пропасть.
Постепенно я приходил в себя. Я почувствовал, как мое влажное тело овевает волна прохладного воздуха. Едва колыхались легкие шторы, чуть слышно шумели деревья под окном. Протянув руку, я достал из кармана брюк пачку сигарет и зажигалку. Мы закурили.
– Мне никогда не было так хорошо, – тихо прошептала она.
– И мне.
Глубоко затянувшись, я подумал о том, как часто любовники говорят друг другу эти банальные слова.
– Ты останешься, Кейт?
Как бы я этого хотел! Ей удалось по-настоящему приворожить меня. В постели она была просто бесподобна, а уж в этом-то я понимал толк. Мне настолько не хотелось уходить, что я минуту поколебался, прежде чем ответить:
– Нет, Бесс, это слишком опасно. Ты, может быть, этого не знаешь, но весь этот проклятый городок сейчас только обо мне и говорит. Ведь я – единственный, кто тебя видел, а для них ты – одна из двух самых значительных персон Уикстида. Понимаешь?
Она лениво потянулась.
– А ведь я могла бы стать единственной важной особой в этом жалком городишке, – тихо, как бы размышляя, проговорила она.
Я приподнялся на локте и посмотрел на нее. Она лежала на спине, закрыв глаза, не стыдясь своей наготы. Лицо ее было абсолютно бесстрастно.
– Повтори, что ты сказала.
– Да нет, ничего. – Она должна была чувствовать, что я смотрю на нее во все глаза, но ее веки даже не дрогнули. – Я подумала… нет, ерунда.
Она пошевелила рукой, сбив мне на грудь с сигареты еще теплый пепел.
– Когда мы увидимся, Кейт?
Я сдул пепел на пол.
– Ты знаешь, что после смерти тетки твой муж получит миллион долларов?
Она пошевелилась, не раскрывая глаз.
– Знаю ли я это? А почему, по-твоему, я за него вышла?
Я подумал о Маршалле: толстый, отвратительный пьяница. И она – стройная, гибкая, чувственная!
– Да, понимаю. Других причин у тебя не могло быть.
Она открыла глаза и внимательно посмотрела на меня.
– А ты? Тебя ведь интересуют его деньги, а, Кейт?
Вопрос застал меня врасплох, но я сохранил хладнокровие.
– Деньги меня всегда интересуют… чьи бы они ни были.
Бесс рассмеялась.
– Да, но у него пока их нет. Поэтому кому бы то ни было рано ими интересоваться.
– Вот тут ты ошибаешься.
Я рассказал ей о синдикате и о его планах, о том, что Пиннер, Олсон и компания поручили мне прозондировать почву и в пятницу доложить им о результатах.
Бесс молча слушала меня, разглядывая потолок.
– Сотрудничая с ними, я, во всяком случае, имею официальный предлог для общения с тобой. Учти, служба информации у них работает превосходно.
– Ну, так можешь им сказать, – решительно заявила Бесс, – что Фрэнк не даст им ни гроша. Он ненавидит Уикстид. А если он вдруг умрет, от меня они тем более никаких денег не получат.
– Я им ничего подобного говорить, естественно, не буду. Ведь это сразу лишит нас возможности встречаться.
Она пожала плечами.
– Можешь им плести все, что захочешь, но знай, что ни один цент из денег миссис Фремлин не достанется этому убогому местечку. Ни один!
Она перекатилась на край постели, чтобы потушить сигарету. Спина у нее была столь же соблазнительна, как и все остальное.
– Кейт, хочу тебе сказать… Было бы серьезной ошибкой недооценивать Фрэнка. Никто, повторяю, ни один человек не сможет вытащить из него хотя бы доллар. Хотя Фрэнк слишком много пьет, но он вовсе не так прост. Не строй себе иллюзий.