Сделка
Шрифт:
На это утверждение я показал ему язык.
— А я-то рассчитывал, что вы будете жалеть меня.
Я театрально всплакнул, все же зашипев от боли в правой ноге. Черт, мне кажется, или у меня там натуральный вывих?
— Да, тебе вывернули ногу, — подтвердил мои догадки Харви. — Кричал ты, как девчонка, в тот момент.
Медленно повернув голову в его сторону, я прищурил единственный функционирующий глаз.
— Я хотя бы кричу, как девчонка, а ты стонешь, как они.
— Браво, — закатил глаза Темпл, вальяжно сидевший на полу, — юмор ниже пояса и выше колен.
— Заткнись, — бросил я, оценивая свои травмы. — Тоже
— Хей! — обиженно воскликнул Зейн. — Что ты имеешь против султана Сулеймана?!
Я попытался подуть на рану на груди, но вместо этого случайно плюнул в нее. Харви смотрел на всю эту картину с максимальным отвращением на лице, и я, чтобы сгладить впечатление, мило ему улыбнулся, не понимая, почему отвращение сменяется выражением ужаса.
— У тебя губу перекосило, — объяснил Темпл, показывая это на своем лице.
— Че, я теперь реально похож на Джокера? — радостно спросил я.
Харви открыл рот, явно пораженный моей реакцией. Ну прям глаз не оторвать.
— Моя царевна Несмеяна! — проворковал я, посылая ему воздушный поцелуй.
Он дернулся в сторону, словно уворачивался от меня.
— С каких пор ты стал больным психом? — уточнил Харви.
Я покачал головой из стороны в сторону, натягивая цепи и чувствуя, как приятно заболели мышцы в плечах и на спине.
— Я никогда не переставал им быть, — во все тридцать два зуба улыбнулся я.
Ах, простите, в тридцать один, а учитывая, что у меня нет зубов мудрости (которые я успешно удалил по настоянию Валери еще пару лет назад), то в двадцать семь.
— Нам, по-хорошему, выбраться бы из этой дыры, — оглядел комнату Темпл. — Мы сидим здесь уже больше пяти часов.
— Откуда ты знаешь? — нахмурился Зейн.
Вместо Темпла ответил Харви:
— Один из приспешников Варгаса носит часы.
— Ничего себе, — присвистнул я, снова ощутив дупло вместо зуба.
Уроды. Честное слово.
— Как будем выбираться отсюда? — поинтересовался я, попеременно глядя на всех.
Темпл тяжело вздохнул, дав понять, что на данный вопрос у него нет ответа, Зейн стал задумчиво кусать губу, а Харви все также беспристрастно смотрел вперед, на дверь, как будто призывая кого-то. Я поражаюсь этому человеку.
— Как ты это делаешь? — поинтересовался я у него.
Харви нехотя оторвался от двери и посмотрел на меня. Его губ коснулась улыбка.
— Что именно?
— Ты остаешься холодным, безэмоциональным даже в такие ситуации! — слово маленький ребенок, восхитился я. — Ты практически никогда не паникуешь, не впадаешь в ярость и совершаешь выбор с ясной головой… Я так не умею…
Харви ласково посмотрел на меня.
— Джейми, я точно также могу восхититься твоим безрассудством и способностью находить выход из разных ситуаций. Просто я холодный.
— Sen de manyaksin, deli bas, - подытожил Зейн.
— Чувак, давай на английском! Мы твой арабский не понимаем.
— Турецкий, — поправил Зейн.
— Турецкий, арабский, мавританский — какая разница? Переведи, че сказал, а не то ботинок в рожу кину!
На нас посмотреть, так мы не в плену сидим, а проводим чисто дружеский вечерочек где-нибудь на берегу какой-нибудь Италии, глядя на красоток, что примостились рядом и попивая из их рук что-то по типу Секса на пляже. Вы не подумайте, естественно, рядом со мной Валери, никак иначе. Она шкуру с меня сдерет, если узнает, что я мог предположить
— Я сказал, что ты псих, сумасшедшая голова — если дословно, конечно, — оторвал меня от мыслей о Валери Зейн.
Я взглянул на него, несколько раз моргнув и попытавшись прийти в себя, после чего услышал шаги. Мы все насторожились. Кто-то шел к нам. Хоть шаги и были еще далеко, но мерный перестук отражался от голых стен и долетал до нас. Когда звуки стали громче, мы все оказались натянутыми, словно тетива лука. Каждый из нас готов был бороться за свободу. За ту свободу, которую мы ощутили в главном зале, когда нам поволокли сюда. Ведь здесь мы подальше от глаз Варгаса, занятого суетой и Рафаэелем. Сто процентов он уже оповестил всех своих друзе й о том, что он снова на свободе и теперь срочно необходимо заняться делами.
Послышался скрежет металла, затем щелчки открывающихся замков, и вот перед нами предстал своей собственной персоной Альваро Варгас, непризнанный сын Октавио Варгаса. Серенький, словно мышь, он вошел к нам в комнату и закрыл за собой дверь, окидывая нас уставшим взглядом. Мы молчали. Тупо смотрели друг на друга. И все же молчание было прервано.
— Что тебя привело в нашу обитель? — вежливо поинтересовался Харви.
— Хотел узнать, как вы.
Все, кроме Харви, ошарашенно уставились на Альваро. Мне послышалось? Я оглох? Я умер и оказался в Раю, где у людей чистые помослы?
— Спасибо, пока неплохо. Держимся, — ответил Харви, тонкий ценитель аристократических бесед. — Ты сам в порядке? После того, что случилось в зале..
Альваро слабо кивнул головой, после чего прислонился к двери и медленно сполз по ней на пол.
— О чем ты беспокоишься? — искренне поинтересовался Харви.
Мы затаили дыхание, доверившись Харви, который отличался умением налаживать дипломатические отношения. Вот кому надо было стать адвокатом. Этот молодой Брэд Питт умел располагать к себе людей.
— Прекрати заговаривать мне зубы, — процедил Альваро. — Если ты думаешь, что я пришел сюда поболтать, то ты крайне ошибаешься.
Харви кивнул головой.
— Твое право.
Альваро, который приготовился к обороне, облегченно выдохнул, после чего закрыл глаза. Мы все взглянули на Харви, который отрицательно покачал головой, как бы намекая на то, чтобы мы не трогали Альваро. Сказано — сделано.
Время текло. Медленно. Я бы сказал, что нарочито медленно. Ожидание затягивалось, наше терпение истекало. Я смотрел на Альваро, который застыл в одной позе и не открывал глаза, и мне хотелось прокричать ему в лицо, что он последний трус, подонок, обозлившийся на своего брата из-за шалости, о которой Рафаэль сожалел до сих пор, но приходилось сдерживаться.