Сдвиг времени по-марсиански (сборник)
Шрифт:
— Помогла, мистер, — хитро улыбнулся бликмен. — Она привела вас.
— А что же вы будете делать без нее? — поинтересовался Джек.
— У нас еще есть. Мы сами делаем водяных ведьм, мистер. — Бликмен кивнул на пожилую пару. — Они — не простые люди.
Рассмотрев водяную ведьму повнимательнее, Джек обнаружил у нее лицо и что-то отдаленно напоминающее конечности. Это была мумия какого-то живого существа: он разглядел скрюченные ножки, уши и… вздрогнул. Выражение лица чем-то напоминало человека, на нем застыла маска страдания, словно смерть застала существо, когда оно взывало о помощи.
— А как она действует? — спросил Джек.
— Раньше, когда человеку нужна была вода, он просто мочился на нее, и она оживала. Но теперь мы так не делаем; вы, мистеры, научили нас, что мочиться нехорошо. Так что теперь мы плюем на нее, и она откликается — открывает глаза, оглядывается, а потом открывает рот и призывает воду. Как призвала вас, мистер, и другого мистера, который сидел там и не вышел, большого мистера без волос на голове.
— Этот мистер — очень важный мистер, — заметил Джек. — Он глава поселения Союза водопроводчиков, ему принадлежит весь Льюистаун.
— Может быть, — откликнулся молодой бликмен. — Тогда мы не станем останавливаться в Льюистауне, потому что поняли: мы не понравились безволосому мистеру. Мы не дали ему водяную ведьму в благодарность за его воду, на самом деле он не хотел нам помочь: сердце его было не с ним, и руки его действовали не по доброй воле.
Джек попрощался с бликменами и вернулся в вертолет. Через мгновение он уже поднимался, а бликмены неторопливо махали ему снизу.
«Отдам водяную ведьму Дэвиду, — решил Джек. — Когда вернусь домой в конце недели. Пусть писает на нее или плюет, пусть делает с ней все, что угодно».
Глава 3
Норберт Стайнер считал себя достаточно независимым человеком, так как был сам себе начальником. В небольшом металлическом ангаре на окраинах Банчвуд-парка он производил диетическое питание, полностью изготовленное из земных растений и минералов без консервантов, химических препаратов и неорганических добавок. Фирма в Банчвуд-парке упаковывала продукцию в специальные ящики, коробки, бутылки и свертки, после чего Стайнер развозил их по Марсу, доставляя непосредственно покупателям.
Получаемая им прибыль была абсолютно честной, так как конкурентов у него не имелось: на Марсе он один занимался производством диетического питания.
Но, кроме этого, он занимался и побочным бизнесом, импортируя с Земли различные деликатесы для гурманов: трюфели, гусиный паштет, икру, суп из кенгуриных хвостов, датский голубой сыр, копченых кальмаров, перепелиные яйца, ром-бабы. Доставка всего этого на Марс была запрещена — Объединенные Нации добивались, чтобы колонии перешли на самообеспечение. Эксперты Объединенных Наций утверждали, что транспортировка пищи в космическом пространстве небезопасна из-за вредного проникающего облучения. Но Стайнер знал, что истинная причина запрета связана с опасениями за судьбу колоний в случае военного конфликта на Земле. Поставки продовольствия прекратятся, и, если колонии не смогут самостоятельно обеспечить себя, они просто погибнут от голода.
Восхищаясь их аргументацией, Стайнер совершенно не собирался прекращать свою деятельность. Несколько тайком вывезенных банок французских трюфелей не помешают фермерам производить молоко, разводить свиней, бычков и овец и бороться за то, чтобы их угодья приносили хоть какой-нибудь доход. Если в поселениях время от времени будут появляться стеклянные баночки икры по двадцать долларов за штуку, яблони, груши и абрикосовые деревья не прекратят выращивать, и это не повлияет на уход за ними и своевременную поливку.
Сейчас Стайнер находился на своем складе неподалеку от крохотной посадочной площадки в горах Франклина Рузвельта: он сам ее построил — при помощи бликменов. Стайнер инспектировал партию халвы, прибывшую накануне вечером на автоматическом корабле. Халва прекрасно расходилась, особенно в Новом Израиле, и сейчас, проверяя целость товара, Стайнер прикинул, что сможет запросить за каждую порцию не менее пяти долларов.
Арни Котт в Льюистауне покупал любые сладости, которые только мог предложить Стайнер, плюс сыры, всяческую консервированную рыбу, не говоря уже о канадском беконе и датской ветчине. Арни Котт вообще был его лучшим покупателем.
На незаконной посадочной площадке, где стоял прибывший накануне корабль, хлопотал техник Стайнера — сам Стайнер ничего не умел делать руками, — готовя его к обратному полету в Манилу. Небольшой — всего двадцать футов в высоту — корабль был сделан в Швейцарии и обладал достаточной надежностью.
В красноватом свете марсианского солнца вершины окружающих гор отбрасывали длинные тени, и Стайнер включил керосиновый обогреватель, чтобы согреть склад. Техник, заметив, что Стайнер выглядывает в окно, кивнул ему, давая знать, что ракету можно загружать. Стайнер временно оторвался от банок с халвой, взял ручки тележки и принялся проталкивать ее сквозь дверь наружу.
— Боюсь, потянет больше чем на сотню фунтов, — критически заметил техник при виде груженной коробками тележки.
— Нет, они очень легкие, — откликнулся Стайнер. В них была упакована высушенная трава, которая после обработки на Филиппинах очень напоминала гашиш. Ее смешивали с обычным вирджинским табаком и продавали в Соединенных Штатах за баснословные деньги. Сам Стайнер никогда не пробовал этой смеси — для него физическое и нравственное здоровье были одним целым, он верил в диетическое питание, никогда не пил и не курил.
Ракету загрузили и запечатали, после чего Отто включил часовой механизм автопилота. Через несколько дней Хосе Пескуито разгрузит корабль в Маниле и, ознакомившись со вложенным заказом, начнет собирать товары для обратного путешествия.
— Возьмешь меня с собой обратно? — спросил Отто.
— Сначала я лечу в Новый Израиль, — ответил Стайнер.
— Годится. У меня куча времени.
Некогда Отто Цитте имел свое дело на черном рынке: он занимался исключительно электронным оборудованием, хрупкими миниатюрными деталями, которые контрабандой перевозили с Земли. А еще раньше пытался импортировать такие дефицитные на черном рынке товары, как пишущие машинки, камеры, магнитофоны, меха и виски, но был изгнан конкурентами. Торговлю этими необходимыми предметами и оптовую продажу их в колонии захватили крупные профессиональные воротилы черного рынка, которые обладали не только огромными капиталами, но и собственной системой транспортировки. Да и все равно душа Отто не лежала к этому делу. Он хотел заниматься ремонтом, для этого и приехал на Марс, не зная еще, что все ремонтное дело монополизировано двумя-тремя фирмами, такими как компания И, на которую работал сосед Стайнера Джек Болен. Отто прошел профессиональное тестирование, но результаты его оказались недостаточно высокими. Поэтому по прошествии года он начал работать на Стайнера, заодно занимаясь своими операциями по импорту. Положение достаточно унизительное, но все же оно освобождало от необходимости заниматься физическим трудом в рабочих бригадах колонии, под палящим солнцем возделывавших пустыню.