Себастьян Бах. От Skid Row до Бродвея
Шрифт:
Я навсегда запомнил тот самый момент, когда по-настоящему влюбился в пение. Это произошло в канун Рождества 1976 года. Во время полуночной мессы мы пели классические английские гимны, такие как «Земля надежды и славы», латинские псалмы со стихами «Requiem Aeternam» и прочие. Очень много прихожан пришло на всенощную. В восемь лет редко позволяли засиживаться до полуночи. А тут служба в полдвенадцатого только начиналась. Казалось, собрался весь город. За окнами шел снег. Я помню возбужденную, ликующую толпу в свете рождественских огней.
В ту ночь мы воспевали небеса. Мама и другие родственники
Я знал только одно. И знал наверняка.
Я обожаю петь.
И буду этим заниматься до конца своих дней.
Это подводит нас к еще одной страсти всей жизни.
Дамы и господа, самая крутая группа в мире: KISS!!!!
KISS – это комиксы, фильмы ужасов, субботние утренние мультфильмы и рок-н-ролл – все сразу. Много написано о влиянии этой группы на наше поколение. Особенно на моих ровесников. Позвольте мне, как преданному фанату армии поклонников KISS, рассказать, каково быть десятилетним мальчишкой в 1978 году.
Сегодня сложно по-настоящему оценить то, что четверо мужчин в масках бесчинствовали по всему миру, извергая кровь и пламя. И держали свои личности в абсолютной тайне. Возможно, вам это покажется не столь важным. Но для ребенка моего возраста в конце 1970-х это была просто фантастика. Мы чуть не свихнулись оттого, что не знали, как на самом деле выглядят эти парни. Из-за подобной таинственности они походили на настоящих супергероев.
Мы пытались представить, как бы выглядели KISS без грима. Полный полет фантазии. На внутреннем развороте альбома Double Platinum были тисненные на серебристой пленке изображения четырех музыкантов. Наложив кальку, мы обводили карандашом глаза, нос и рот. Нам отчаянно хотелось разглядеть лицо Брюса Уэйна под маской Бэтмена.
Отец всячески способствовал моему погружению в фантастический мир комиксов и рок-н-ролла. Лет в девять он даже свозил меня в офис Marvel Comics на Манхэттене. Мы остановились у дяди Боба и тети Джанин, у кузенов Дэвида и Мишель Нили в Мэдисоне, штат Коннектикут. Отец мотался по делам в Нью-Йорк. И частенько брал меня с собой.
В машине он вручал мне стопку журналов по искусству, среди которых были Art in America и Art Magazine, и я читал ему вслух статьи, например про философию Дюшана. Он как-то заставил меня выучить ее наизусть и пересказать своим студентам в Питерборо. Чем изрядно их повеселил. В дороге он хвалил меня, говорил, что я великолепно читаю. Такая похвала побуждала читать больше.
В тот день в Нью-Йорке он, как обычно, меня удивил. Мы отправились в штаб-квартиру Marvel Comics. Поднялись на лифте на самый верх. Прошли в приемную. На стене висели огромные плакаты с моими кумирами – Халком, Человеком-пауком, Фантастической четверкой. Секретарь была очень любезна. Устроила нам экскурсию по помещениям, познакомила с художниками и писателями. Никогда не забуду, как они к нам отнеслись. Даже подарили всякие сувениры – блокноты, футболки, ручки. Это невероятный подарок отца девятилетнему сыну.
После экскурсии по офису Marvel по дороге в Коннектикут мы заехали в универмаг. Тогда как раз вышел самый первый комикс KISS Marvel. Лежал прямо там, на прилавке, рядом со специальным выпуском журнала Creem. Помню, как держал комикс KISS в одной руке, а шоколадное молоко в другой. На обложке красовался культовый слоган:
Напечатано кровью самих KISS.
Я уставился на надпись. Тогда, в девять лет, я на сто процентов был убежден, что красные чернила и впрямь – кровь участников рок-группы KISS.
Кто еще на такое способен?
Вы удивляетесь, почему эти музыканты оказали такое влияние на целое поколение? А ваша любимая группа могла бы навалять Доктору Думу?
И написать об этом настоящей кровью?
Невероятно круто.
До 1978 года я жил комиксами и музыкой. А потом все резко изменилось... как и у многих других ребят в конце 1970-х и как продолжает меняться по сей день. В том числе и у моих детей.
В 1978 году мама и папа решили развестись.
Расставаться всегда тяжело
Невозможно было не заметить. Папы просто не было рядом.
Я не придавал этому большого значения. За пару месяцев до этого развелась тетя Лесли. Тогда это в голове не укладывалось. Я как-то спросил ее в машине:
– Почему? Как такое могло произойти?
– Твой дядя сказал, что я ему больше не нравлюсь, Себастьян. Можешь представить, каково это?
И хотя мне было всего десять, я прочувствовал всю боль тети Лесли.
А вскоре познал собственную.
– А где папа?
Однажды вечером мама сказала нам с сестрой, что у нас будет семейный совет. Впервые произошло нечто такое, из-за чего нам понадобилось созывать семейный совет. Это явно не к добру, подумал я. Ближе к вечеру в доме впервые за несколько недель появился папа. Мы с Хизер очень обрадовались, а вот родителям было явно не по себе. Мы сели ужинать, как делали много раз. Еще совсем недавно.
В столовой повисла неловкая тишина. На протяжении многих лет, что мы жили в Каване, папа обычно врывался в комнату, перепачканный краской и скипидаром, и плюхался за обеденный стол. Его резкий запах всегда будет напоминать мне об отце. Его буквально распирало, пока он с энтузиазмом обсуждал работу в галерее. Картины, которые нужно нарисовать. Места, где довелось побывать. Новые знакомства. Выставки художников, которыми он страстно восхищался. Однажды я взмолился.