Седьмая Луна 5: Агония
Шрифт:
Дельмейские руины разрушили окончательно. А на их месте сарацины возвели настоящий многоуровневый лабиринт из домов по восточному образцу.
Глинобитные и невысокие здания без привычных черепичных крыш, больше напоминавшие нагромождение ящиков разного размера.
Они располагались так тесно, что соседи из близ стоявших домов могли передавать друг другу рахат-лукум. Человек, зайдя туда впервые, мог потратить в одиночку половину дня только на то, чтобы отыскать выход.
Поэтому ренегату делать там было нечего. Он подозревал: беднота, уже столько веков
Благо, сарацинский жилой комплекс распиливала надвое дельмейская, вполне широкая дорога. По ней-то Флэй и решил следовать до самой площади у Медресе, откуда бы свернул в сторону Циановых Дворцов.
Ему в пору было бы покрыть расстояние бегом. Так бы он и сделал, имей при себе пару удобной обуви. Увы, ему такое счастье не светило. С трупов, что иной раз встречались, давно поснимали сапоги. К тому же, размер ноги у Альдреда был на редкость большим. И если Инквизиция предоставляла типовые ботинки великанам вроде него, то саргузские сапожники шили им только под заказ. Как итог, Флэю не свезло и тут.
Некоторое время дезертир просто брёл, куда глаза глядят. От холода его пробирало до дрожи. Альдред то и дело ощупывал свои предплечья и шипел сквозь зубы, не в силах как-либо упростить свою жизнь.
Он нуждался в горячей пище, тёплой постели, сухости. Впрочем, ничего из этого ему и близко не светило: похоже, в Мёртвом Городе не осталось ни одного дома, где ему были бы рады. Зато тех, кто даже его, оборванца, зарубил бы забавы ради – хоть отбавляй.
Чуть впереди послышался чей-то смех. Альдред отошёл под навес. Мигом спрятался за высокими глиняными кувшинами у входа в один из сарацинских домиков. Он выглянул через прореху между двумя близ стоявшими сосудами и увидел четырёх выживших, направлявшихся ему навстречу. Вооружены до зубов. Так что Флэй лишний раз выдохнул: всё-таки здравый смысл чума у него не отобрала. Пока что.
Те не видели ренегата, о его существовании даже не подозревая. Поэтому Альдред безнаказанно подсматривал за ними, пытался понять, кто бы это мог быть. Он судорожно вслушивался в их разговоры, но из-за шелеста ливня не сумел разобрать ни словечка.
Лишь когда выжившие подошли совсем близко, Флэй услышал:
– Шевелись давай. Старшой уже заждался нас с отчётом!
– Хорош нудить! – отозвался второй беспечно. – Ничего не произойдёт за пару минут. Успеем. Дай только отлить спокойно.
И в тот же миг для Альдреда всё стало ясно. Это братки Глена Макивера. Похоже, он отправил их выстроить маршрут к Северной стене. Таки не успели добраться пока до зеленой зоны. И это… прекрасно.
Учёный отнял не так много времени у Флэя, как мог бы. Свою лепту в его самочувствие патологоанатом внёс изрядно. Шутка ли, и подлечил, и покалечил. Как бы то ни было, ренегат сразу загорелся поистине бредовой, самоубийственной идеей: забрать у Тринадцати то, что принадлежит ему.
Прощальная Роза. Она нужна ему. Химерит на дороге не валяется.
«Я не дам им уйти. Не дам!»
Даже если врач всё также находится в госпитале Сестёр Милосердия и исцелит его от чумы, без проверенного клинка ренегат много не навоюет. Перед ним не стояло сложных дилемм. Сначала – бастард, потом – больница. Всё просто.
Альдред не был нацелен вырезать всю группировку Маки. Неважно, тридцать их, или же всего с дюжину осталось. Суть в том, что силёнок у него не хватит. А смысл проливать больше крови, чем нужно, отсутствовал.
Если кого и жаждал накормить землей, так это Сивого с Макивером. Остальные его не интересовали.
Разве что этой четверке лазутчиков точно не жить. Но для начала они ему помогут. Вопрос лишь в том, как сделать грамотно первый шаг к осуществлению замысла.
Бандит, что собирался справить нужду, зашёл за крыльцо дома, близ которого притаился Альдред. Молодчик стоял неподалёку от окна, чьи ставни подозрительно скрипели. Флэй напрягся на секундочку, но решил не расслабляться. Взглядом он быстренько пробежался по вооружению преступника.
С ремня свисала аркебуза. Видать, Сивый всё-таки жив, раз доставил братве огнестрел. На поясе висел сарацинский ятаган, а из высокого сапога торчала рукоять ножа. Ружьё и порох наверняка отсырели, так что схлопотать пулю ренегат не боялся.
Он выбрал для себя оптимальный вариант и стал красться к бандиту, ни о чём не подозревавшему. Медленно, неторопливо, как тигр, что притаился тогда в кустарниках.
Молодчик, оставшийся наедине с собой и своей нуждой, насвистывал мелодию. Остальные бандиты бранили друг друга за потраченное время. Негласный лидер пытался их увещевать.
Бессмысленная болтовня. Во всяком случае, для Альдреда. Сквозь какофонию звуков дезертир услышал страшное: шарканье босых ног, доносившихся из дома.
«Слишком громко отливает. Жильцов разбудил», – понимал Флэй.
Из-за беспечности молодчика ему пришлось ускориться. Благо, босыми ногами переступал он практически бесшумно, как тень. Приблизившись, дезертир потянул руку к сарацинскому ятагану.
Его пальцы почти коснулись рукояти. Между тем бандит уже встряхнул хозяйство и начал застегивать штаны, ни о чём не подозревая.
Тогда-то упырь явил себя. Он рыкнул, распахивая ставни. Мордоворот вздрогнул, отреагировав на звук. Раскрыл рот, чувствуя, что жизнь повисла на волоске. Остальные прихвостни Маки отвлеклись, почуяв неладное.
Один только Альдред игнорировал окружающий мир и просто делал, что должно. Ухватил рукоять и выдернул ятаган. Как только заполучил оружие в суматохе, скрылся за кувшинами. В тот же самый момент упырь сцапал бандита.
Чёрные крючковатые когти подцепили бедолагу за грудки, пуская кровь. Преступник завизжал, как свинья. Гуль настойчиво затаскивал добычу внутрь дома через оконную раму. Троица братков застыла на месте, не зная, как быть. Просто раскрыли рты и стояли, как истуканы. Вроде и должны были спасти своего товарища.