Седьмое море
Шрифт:
«Почему именно я?» – подумала она, когда Дэн прочно обосновался рядом. Заботливо помог ей обмазаться грязью, потом предложил эту грязь смыть. Даша вынуждена была согласиться, потому что до спины дотянуться не могла, а грязь эта, хоть и целебная, была премерзкой. Липучая, жирная, жутко грязная, если так можно сказать о грязи. Но обмазывание ею было обязательной лечебной процедурой. Полезно для кожи и суставов. Дэн мазал только колено. Зато Дашину спину мыл старательно, она почувствовала, как его руки задержались на плечах. Вроде бы по гладил.
«Да ну! Мне это только
– Ты очень красивая, – тихо сказал Дэн, нагнувшись к самому ее уху.
Даша вспыхнула. Конечно, мысль о других мужчинах приходила ей в голову, и не раз. Точнее, об одном мужчине. О Дане. Всех остальных она просто не замечала. И этого заметила только изза его поразительного сходства с Голицыным.
– Я приду к тебе ночью? Я знаю, в каком ты номере.
– Нет! – Она вздрогнула. И резко сказала: – Найди себе когонибудь другого!
Казалось, он озадачен. На его красивом лице было такое удивление! Спросил:
– Что я сделал не так? Я тебе не нравлюсь?
Ей не понравился его голос. Слова какието заученные. И уверенность в том, что он ей нравится, более чем странная. Да откуда ему знать, что Даша всю жизнь любит мужчину, на которого Дэн так поразительно похож?
Он мягко отступил. И сменил тактику. Стал говорить о литературе, об искусстве, все время угадывал, что именно ей нравится и что интересно. Он словно бы знал про нее все. Но откуда?!
Сначала она подумала, что любовный роман закончился, так и не начавшись. Объятие под горьким душем не в счет. Но Даша сильно ошиблась! Дэн мягко, но настойчиво тащил ее в постель и каждый раз удивлялся ее отказу. А она удивлялась себе. Она к нему ничего не чувствовала. Кроме удивления изза его поразительного сходства с Голицыным и того, что Дэн все про нее знает. Но из одного только удивления лечь в постель с какимто мальчишкой? Десять лет разницы в возрасте – это целая вечность. Он не пережил того, что пережила она, и он ей чужой. В отличие от Дана, у них с Дэном нет прошлого. А для нее это важно.
В конце концов Даша не выдержала.
– У меня ревнивый муж, – прямо сказала она. – И очень сильный. Он кикбоксер. Дэн, если он узнает, он тебя покалечит.
Парень посмотрел на нее тягуче и томно. Потом, улыбнувшись, сказал:
– Я не боюсь твоего мужа. И потом: наши отношения ни к чему не обязывают. Мы просто приятно проведем время.
– А я не хочу просто так! – разозлилась она.
В конце концов, если есть необходимость «приятно провести время», то Сажин ничуть не хуже. Имея такого мужа, можно вполне обойтись без любовника. Даша вдруг подумала, что соскучилась. И кинулась звонить Сажину.
– Дима, ты не мог бы приехать? – жалобно сказала она.
– Приехать? – казалось, Сажин удивился.
– Мне скучно, – пожаловалась Даша. – Это такое мрачное место!
– Ну, на отдыхе всегда найдется ктото, кто поможет развеять скуку…
– Ничего такого нет! – закричала она. – Как ты можешь?!
– С тобой все в порядке? – озадаченно спросил супруг. – Я почемуто был уверен, что ты довольна отдыхом.
– Нет! Я недовольна! Я хочу домой!
– Милая, я тронут, – с иронией сказал Сажин. – Может, потерпишь еще несколько дней? Надо долечить бессонницу.
– Хорошо, я потерплю. – Она отшвырнула телефон. Вот почему нельзя как у людей?! Поехали бы вместе к морю…
«Поехали», – вспомнила она Таиланд. И вдруг пожалела о том, что вышло так глупо. Вилла и в самом деле была прекрасной. А Дима… Он явно хотел сделать жене приятное.
«Сначала Италия, потом Греция… Прерванный отдых, постоянные ссоры… Моя болезнь в Таиланде… Муж меня разлюбил. И я сама в этом виновата!» – подумала Даша. Когдато она об этом мечтала, чтобы отчаянная любовь Сажина прошла и он взглянул бы на свою жену другими глазами, ну, скажем, как на друга. А теперь, когда это случилось, Даше почемуто грустно.
В тот же вечер Дэн предпринял последнюю попытку, самую отчаянную. Присел к ней за столик во время ужина и, заглянув в глаза, спросил:
– Не прогонишь?
После разговора с мужем Даша чувствовала досаду, поэтому кивнула:
– Садись.
Он обрадовался и заказал вина. Красного, как она любила. Грустно сказал:
– Спасибо, что отказала мне.
– За что спасибото? – удивилась она.
– Я совсем отвык от того, что есть женщины, которые любят своих мужей. И не изменяют им, даже когда для этого создаются идеальные условия.
– Дело тут не в любви, – пожала она плечами.
– А в чем?
– Сама не знаю.
– Может быть, мы всетаки попробуем? – вкрадчиво спросил Дэн. – Я тебе нравлюсь хоть чутьчуть?
– Наверное.
Он накрыл своей ладонью ее руку, легонько сжал. Рука у него была теплая. Даша вздохнула. Вечер обещал быть долгим и скучным. Как ни крути, прогулка с приятным собеседником лучше, чем в гордом одиночестве. А прогулка перед сном обязательна.
Но Дэн упорно сворачивал разговор на интересующую его тему. Любовь и все такое. Руки не распускал, то есть вел себя не развязно, но все время старался до Даши дотронуться. Как бы невзначай приобнять, погладить по плечу, тронуть за руку. Заботливо накинул ей на плечи свой свитер.
– Не замерзла, девочка моя?
Она вздрогнула: это уж слишком! Сказала резко:
– Я не девочка! Мне сорок два года!
– Какая ты… – Он невольно поморщился. В его глазах читалось удивление, и чем дальше, тем больше. – Резкая.
Все ж таки ему удалось дотащиться за ней до двери в номер, хотя Даша беспрестанно повторяла, что на чашечку кофе не приглашает. Дэн же заговаривал ей зубы и в итоге оказался у нее на этаже. Едва Даша вставила в замок ключ, Дэн ловко перехватил ее руку, толкнул дверь плечом и вошел, точнее, внес в номер Дашу. Парень оказался удивительно сильным. И очень настойчивым. Ей стало противно. Почемуто в этот момент она подумала о муже, не о Голицыне. О том, что Сажин никогда не вызывал у нее такого раздражения, пытаясь ее раздеть или впиваясь в ее рот своими нетерпеливыми губами. Скорее, страх. А вдруг ей опять будет больно?