Седьмое знамение
Шрифт:
– Полечка, – вмешался старичок. – Вы так совсем запугаете бедного ребенка. Прошу вас, не надо так сгущать краски.
Она снова не отреагировала на его слова и продолжала обращаться к Рае:
– Научиться владеть своим телом – это, не буду утверждать, что несложно, но доступно всякому человеку, при наличии желания. При очень большом желании можно даже из бревна, как говориться, сотворить даму. Но если вы планируете добиться заметных успехов в модельном бизнесе и сделать карьеру, то одной школы моделей мало. Для этого, кроме знаний, нужен талант. Мы можем научить вас красиво двигаться и улыбаться, но если у вас нет таланта…
– Как я сама могу судить о том, есть у меня талант или нет? – рассерженно перебила ее Рая. – Извините, это могут определить только специалисты. Я пока что очень хочу попробовать. Проверьте, подхожу ли я вам, раз вы во мне сомневаетесь.
Мадам Василькова приготовилась выложить перед ней очередную порцию возражений, и Рая внезапно поняла, что она, эта отточенная с ног до головы женщина, просто не хочет пускать ее, новенькую, в школу моделей. Это одновременно и злило, и озадачивало Раю. Неизвестно, чем закончился бы этот разговор, продлись он хоть немного дольше, как в него снова вмешался старичок.
– Вот что, Полечка, я вижу, у вас сегодня дурное настроение. Не надо заранее стращать девочку. Может быть, у нее действительно призвание. Пусть походит с месяцок, осмотрится. Никакой трагедии в этом нет, ведь правда?
– Но группа уже набрана.
– Что за беда! Запишете еще одну девочку, ну какая вам разница? Не губите юное дарование в самом зародыше. Отказаться никогда не поздно, помните об этом.
В ответ на это нравоучение мадам Васильковой оставалось лишь склонить голову и делать что велят. Мысленно Рая показала ей язык, а на деле скромно потупила взор. Мадам достала из ящика стола бланк и протянула ей вместе с ручкой:
– Тогда заполните заявление, пожалуйста. Вот тут поставите нынешнее число, вот тут – распишетесь. Что будет непонятно – спрашивайте.
Рая с благодарностью улыбнулась и углубилась в бланк.
– Кстати, – вспомнила мадам Василькова, – у вас паспорт с собой?
Рая будто налетела на стену.
– Н-нет… – запинаясь, произнесла она. – Свидетельство о рождении. У… У меня еще нет паспорта. Разве у вас тут есть возрастные ограничения? А девчонки говорили, сюда ходят даже восьмиклассницы!
Она почти уже расстроилась, как в дело снова вмешался старичок:
– Полечка, вы сегодня явно не в духе. Девушка, у нас нет возрастных ограничений. Сколько вам лет?
– Шестнадцать. Но я еще не успела получить паспорт.
– Не беда. Это не так страшно. У нас же тут не притон какой-нибудь, чтобы вводить ограничения.
Полечка была настолько с этим не согласна, что отвинтила у ручки колпачок и всунула ее в стакан. Рая, обнадеженная заступничеством старичка, мысленно обозвала ее мымрой и продолжила заполнять заявление. Мадам Василькова не сможет захлопнуть перед ней дверь. Мечта уже так близко – протягивай руку и бери. И старичок оказался ничего, доброжелательный.
Мадам тем не менее сделала еще одну попытку:
– Занятия в новой группе начинаются уже сегодня. Может быть, вам не стоит спешить, и вы подождете следующего набора, подумаете еще раз хорошенько?
Рая, ощущая поддержку бодренького старичка, не удержалась от гримасы, и мадам Василькова сдалась окончательно. Ее голос и вовсе превратился в тень голоса.
– Занятия у нас платные. Пятнадцать рублей в месяц. Внесете первый взнос перед началом занятий.
– А можно сейчас? – с энтузиазмом поинтересовалась Рая.
Мадам бросила на нее странный взгляд, словно на дитя малое, неразумное.
– Можно, конечно. Я выпишу вам квитанцию. И еще – дома спросите у родителей данные их паспорта, запишете и принесете нам.
– У меня только мама, – с трудом призналась Рая.
– Хорошо, запишете только мамин паспорт. Серия, номер, кем и когда выдан. Занятия у нас начинаются в пять часов вечера и длятся до семи. Три раза в неделю – в пятницу, субботу и воскресенье. С сегодняшнего дня. У меня к вам будет убедительная просьба не опаздывать и не пропускать занятий без уважительной причины.
– Вот деньги.
Волнение у Раи перетекло в весьма приятное русло, она уже полностью владела собой и была способна не трепетать.
– Распишитесь, где галочка, и можете идти. Не забудьте – в пять часов.
Она расписалась, улыбнулась добренькому старичку, а мадам Васильковой еще раз мысленно показала язык, и выпорхнула из подвала, как скворец из своего родного скворечника – чтобы полетать и вернуться обратно. Пятнадцать рублей в месяц – ерунда. Полина Михайловна даже не узнает, что школа платная, да и вообще про школу моделей ей знать не обязательно. А то еще поднимет шум, запрещать начнет, станет пересчитывать карманные расходы – нет, не надо ей такого счастья. Лучше предусмотрительно промолчать. До поры до времени. Погода на улице стояла прекрасная, под стать ее настроению. Светило яркое солнце, сугробы переливались всеми цветами радуги, будто состояли не из снега, а из алмазов. Ни ветерка и легкий морозец – Рая разрумянилась и улыбалась то самодовольства. Ноги несли ее, как крылатые сандалии Персея, она не шла, а летела над землей. Она решила не идти домой, а до самых занятий гулять в городе. Что она дома не видела? Она даже напевала себе под нос. Слава Богу, она в центре города, и есть куда зайти.
Мягкая белая шуба города уже не была ослепительно чистой. Тут и там пестрели малиновые полосы, оставленные взрывпакетами, валялись жвачные обертки, машины накапали множество радужных лужиц бензина, прохожие, вляпавшиеся в грязь, натоптали ржавых следов.
Возле рынка, как обычно, толпился народ. Пятница, и там – не протолкнуться. Люди со звериным упорством навязывали свои сокровища, зачастую весьма сомнительного качества. У всех – и у продавцов, и у покупателей – злющие глаза. Если ты прошел мимо них и ничего не купил, они следят за тобой с проклятием, словно ты преступник. А уж если ты спросил их насчет цены, услышал и прошел – вообще враг народа. Рая толкалась в этой куче, придерживая у груди сумочку, чтобы не вырвали и не отрезали. Где-то у противоположных ворот слышались крики и ругательства – там, по всей вероятности, у кого-нибудь стянули кошелек. Рая только хмыкнула.
Протискиваясь между куртками, жвачками, бутылками, книгами, обувью и другими товарами ширпотреба, Рая потихоньку добиралась до ворот. Длинные концы ее шарфа то и дело застревали, она недовольно оглядывалась и свободной рукой вытягивала их. Кто-то из очень наглых схватил ее за плечо и тут же отпустил. Она в бешенстве обернулась, но наглец уже скрылся в толпе.
Кое-как она дотянулась до ворот. Здесь стояло много машин, среди них – милицейская. Бойкие старушки плотно окружили место, где звенели наручники и ругались мужчины. Будто в первый раз, бабки! Рая не стала слушать галдёж и, скользя на грязно утоптанных тротуарах, поспешила дальше. Потом вдруг остановилась и немного постояла, с радостью вдыхая восхитительный воздух. Она взирала на город так, будто она – его королева, его богиня, а он – прекрасное, укутанное в белый пух творение ее рук и мысли, ее желания. Каким-то новым взглядом она увидела с детства знакомые дома, улицы, деревья, машины.