Седьмые Врата

Уэйс Маргарет

Ее способность самоисцеления до сих пор хранила ее от умирания, но это не могло продолжаться бесконечно долго. Яд до сих пор циркулировал в ее венах. Она горела в лихорадке и борьба шла за каждый вздох. Невозможно было скрыть, что ей очень больно. Она подняла и прижала руки ко лбу.

Альфред отодвинул ее волосы со лба. И тут он увидел руну – руну Ксара, светящуюся зловещим светом. Альфред все понял и глубоко вздохнул.

– Не удивительно, что Ксар позволил нам уйти, – сказал он. – Где бы мы ни были, она приведет его прямо к нам.

– Ты исцелишь ее, – сказал Эпло. – Но не здесь. Внутри пещер. Ей нужно спать.

– Да, разумеется.

Альфред заботливо поднял Мейрит на руки. Пес, который хорошо знал Альфреда, с сомнением наблюдал за этим его маневром. Животное, очевидно, было готово, что очень скоро ему придется спасать их обоих, когда они кувыркнутся с крутого обрыва в Огненное Море.

Альфред начал напевать себе под нос руну, так, как он мог бы убаюкивать ребенка. Мейрит расслабилась на его руках и на время прекратила стонать. Ее дыхание стало ровнее и глубже. Голова опустилась на его плечо. Улыбаясь сам себе, Альфред нес ее легко, ни разу не поскользнувшись, ко входу в Пещеры Салфэг. Он уже совсем было вошел.

Пес отказался следовать за ними. Он нюхал воздух. Его лапы уперлись, шерсть встала дыбом. Он предупреждающе зарычал.

– Там есть кто-то, – сказал Эпло. – Прячутся в тени. Совершенно точно.

Альфред моргнул, его глаза еще не привыкли к темноте после пылающего света Огненного Моря.

– Это… это не лазары… – его голос нервно дрогнул.

– Нет, – согласился Эпло.

Пес приблизился, его рычание смягчилось.

– Этот человек один. Я думаю… – Эпло замолк. – Ты помнишь Бальтазара? Это сартанский некромант, мы видели его в прошлый раз перед тем, как покинули Абаррах.

– Бальтазар! – Альфред не мог в это поверить. – Но он должен быть мертв… Все сартаны с ним. Лазары должны были убить их…

– Совсем не обязательно. Я предполагаю, что мы наткнулись на стоянку, где укрылись Бальтазар со своими людьми. Вспомни, это то самое место, через которое мы проходили в первый раз.

– Бальтазар! – Альфред повторил в недоверии. Он вглядывался в тень, пытаясь увидеть хоть что-то. – Пожалуйста, мне нужна помощь, – звал он, обращаясь к сартану. – Я уже был здесь однажды. Вы помните меня? Мое имя…

– Альфред, – произнес сухой, скрипучий голос из тени. Сартан, облаченный в потрепанную и ветхую черную мантию, выступил из темноты. – Да, я помню вас.

Пес стоял в позе, недвусмысленно показывающей, что он является охранником этих людей, а его рычание говорило: «Соблюдай дистанцию».

– Не бойтесь. Я не причиню вам вреда. Я не в силах причинить вред кому бы то ни было, – добавил Бальтазар, с привкусом горечи в голосе.

Сартан выглядел не лучшим образом, как человек, который лишился всего. Его борода и волосы, когда-то бывшие иссиня-черными, теперь преждевременно подернулись сединой. Хотя движения явно давались ему с трудом, его осанка оставалась прямой и гордой. Но оборванная черная мантия, которая являлась знаком некроманта, висела на его костлявых плечах, как на плечах скелета.

– Бальтазар, – сказал Альфред, отходя от шока, вызванного узнаванием. —Это вы. Я… это самое… не был уверен.

Жалость в его голосе слышалась слишком отчетливо. Черные глаза Бальтазара сердито сверкнули. Но он сдержался, и скрестил истощенные руки на впалой груди.

– Да, Бальтазар! Я из тех людей, которых вы бросили умирать в доках Гавани Спасения!

Пес, признавший Бальтазара, дружелюбно завилял хвостом и двинулся ему навстречу. Животное ворчало, толкалось рядом, выражая возбуждение.

– Вы знаете, почему мы покинули вас. Я не мог допустить, чтобы некромантия проникла в другие миры, – тихо сказал Альфред. – Особенно после того, как я увидел, к каким бедам она приводит…

Бальтазар вздохнул. Его раздражение было скорее рефлекторным, чем реальным, внезапной искрой, оставшейся от костра, который давным-давно погас. Его перекрещенные на груди руки расслабились и бессильно скользнули вдоль тела.

– Я понимаю. Я не знаю, зачем это сказал. Моя злость ничем не поможет. Вы представить себе не можете, – черные глаза еще больше потемнели, наполнившись мучительным страданием, – что нам пришлось пережить здесь. Но вы сказали правду. Мы принесли это зло себе самим нашими опрометчивыми действиями. И мы должны искупить это. Что случилось с женщиной?

Бальтазар внимательно посмотрел на Мейрит.

– Она, вероятно, принадлежит к другой расе, как и тот ваш друг – как его зовут? Эпло. Я узнаю этот рисунок рун на ее коже.

– На нее напал один из лазаров, – объяснил Альфред, опуская взгляд на Мейрит. – Она потеряла сознание от болевого шока.

Лицо Бальтазара потемнело, на нем появилось угрюмое выражение.

– Некоторые из наших людей тоже не избежали этого рока. Я боюсь, что ей уже ничего не поможет.

– Наоборот, – воодушевленно воскликнул Альфред. – Я могу вылечить ее. Но ее нужно положить в тихое спокойное место, где она сможет спать, не будучи потревоженной, в течение долгого времени.

Бальтазар, не мигая, смотрел на Альфреда.

– Я забыл, – наконец сказал некромант. – Я забыл, что вы обладаете теми способностями, которые мы утратили… или не имели сил применять на практике. Внесите ее внутрь. Она будет в безопасности здесь… насколько кто-либо может в безопасности в этом проклятом мире.

Некромант пошел вперед, указывая дорогу вглубь пещеры. Когда они шли, их дорогу перешла еще одна сартанская женщина. Балтазар кивнул ей, обменявшись одним им ведомым знаком. Она бросила короткий любопытный взгляд на Альфреда и его спутников и затем скрылась в противоположной стороне. Не прошло и нескольких мгновений, как появились два других сартана.

– Если вы хотите, они могут взять женщину в наши жилые помещения и разместить ее со всеми удобствами, – предложил Бальтазар.

Альфред решился не сразу. Он не мог полностью доверять этим людям… людям, принадлежащим его народу.

– Я задержу вас совсем ненадолго, – сказал Бальтазар. – Мне очень хотелось бы поговорить с вами.

Черные глаза как будто ощупывали Альфреда, пронзали насквозь. Альфреду было неуютно от того, что эти глаза видят больше, чем он мог позволить им увидеть. И это было очевидно, что Бальтазар не позволит Альфреду оказать Мейрит какую-либо помощь до тех пор, пока его любопытство – или что-то там еще – не будет удовлетворено.