Седой
Шрифт:
– Не думаю… Хотя, кто его знает. Возможно, все зависело от ситуации.
– Но почему он убил именно Валета?
– Судя по тому, что говорили потерпевшие, убийца и Валет друг друга знали. Короче говоря, мы сейчас ворошим старые дела Валета. Может, найдем какую-нибудь зацепку.
– Что со словесным портретом неизвестного?
– Не клеится. К сожалению. Было темно, ну а о состоянии потерпевших и говорить нечего… Что касается Вевы и Фуфыря, так эти два подонка даже рассмотреть его не успели.
– Ладно… Пока будем иметь в виду это происшествие, – сказал Храмов.
Заметив недоумевающие взгляды оперативников, он нахмурился и повысил голос:
– Не потому, что потеря Валета для общества невеликое горе, а потому, что людей не хватает. У нас сейчас главное все эти кражи и в особенности последний грабеж. Капитан Тесленко! По приказу начальника управления вы можете привлекать для участия в операциях по всем этим делам любое необходимое количество сотрудников, в том числе и отдел наружного наблюдения. Соответствующие службы уже оповещены.
Увидев, как заерзал Тесленко, видимо, намереваясь о чем-то спросить, Храмов добавил:
– Вы правильно меня поняли – минуя всех, в том числе и меня. Любая ваша заявка будет принята к немедленному исполнению дежурным по управлению. Предупреждаю – дело на контроле у генерала.
– Будет исполнено… – не очень уверенно сказал Тесленко.
Храмов некоторое время смотрел на него, хмурясь, затем уже более добродушным тоном спросил:
– Виктор Михайлович, как там твой практикант?
– Снегирев? Нормальный парень…
– Это и так ясно. Как он в смысле нашей работы. Тянет?
– Теоретик… – буркнул Тесленко, собирая в папку свои бумаги.
– Вот и хорошо, что теоретик. А то у нас сотрудники, судя по результатам, больше ногами думают, – съязвил Храмов. – Поручи ему дело об убийстве Валета. Пусть покопается. Выгода двойная – без работы не будет болтаться, ну и…
Полковник не договорил, но Тесленко его мысль и так была ясна.
«Хитрован… – думал Тесленко, идя по коридору управления к своему кабинету. – Надо же, додумался – сплавил «мокруху» пацану. А что – расследование ведется, никто не внакладе, закон соблюден.
Результат? Да хрен с ним, с этим Валетом. Одним ублюдком меньше…»
Глава 5. КОСТЯ
Воскресное утро укутало голубоватой дымкой полусонные городские здания, умыло обильной росой зеленые газоны. Редкие прохожие не спеша вышагивали по мостовым, старательно обходя лужицы, оставленные «поливалками». Неугомонные воробьи ссорились из-за хлебных крошек и с недовольным чириканьем разлетались в разные стороны при виде какого-нибудь дога или терьера, которых выгуливали позевывающие энтузиасты собаководства. Под крышами домов ворковали голуби, стремительные ласточки рассекали острыми крыльями пьянящий утренний воздух – город пробуждался…
В это раннее утро Костя шел на кладбище, чтобы положить букетик цветов на могилу родителей. Он по-прежнему работал грузчиком на станции и жил все в той же каморке в здании старого пакгауза. Но только с некоторых пор Костя начал замечать, что за ним следят. То чья-то тень мелькнет за тусклым окном каморки в вечерний час, то встретится неожиданно среди вагонных завалов на запасных путях подозрительного вида личность в надвинутой на глаза кепке и поторопится исчезнуть за станционными постройками. А однажды, поздним вечером, в дверь каморки постучал тот самый щуплый тип из четверки картежников.
– Наше вам! Зайти можно? – спросил он, загадочно ухмыляясь.
– Заходите…
– Почему так официально? Ах, да, мы ведь с тобой не знакомы. Держи пять!
Он протянул Косте руку.
– Мы ведь с тобой тезки, малыш. Меня тоже Костей кличут.
– Очень приятно… – демонстративно не замечая ладони незваного гостя, ответил подросток.
– Ой, ой, какие мы гордые! – нимало не смущаясь весьма прохладным отношением к своей личности, заерничал щуплый. – Лады, здесь ты хозяин-барин. Обойдемся без трали-вали. Я к тебе по делу, Костя.
Присесть можно?
– Пожалуйста.
– Эх, клево… – Щуплый с блаженным видом развалился на стуле. – Устал, как пес. А у тебя тут ничего, уютно.
– Я вас слушаю, – не стал поддерживать разговор Костя.
– И то верно, – согласно кивнул щуплый. – Время – деньги. У меня есть к тебе одна просьба…
Знаешь, малыш, не везет мне в личной жизни. Женился – и неудачно. Развелся с женой, а она меня из квартирки того… В общем, вытурила. А манатки свои девать мне некуда. Так я хотел тебя попросить об одной услуге: пристрой пару чемоданов с моим барахлишком у себя. Тут места вполне хватит. Нет, нет, ненадолго! – заторопился он при виде нахмурившегося Кости. – Пока не подыщу себе угол. Я сейчас у друзей ночую, но там теснота: дети, жена и все такое прочее. Не хотелось бы и вовсе стеснить их своими сундуками. Ну что, договорились?
Костя заколебался – что такое не иметь пристанища, крыши над головой, ему было достаточно хорошо известно. Но все же он так и не смог преодолеть в себе неприязнь к этому скользкому и нахальному типу.
– Извините, ничем помочь не могу. Сдайте вещи в камеру хранения. Там они будут в полной сохранности. А сюда может зайти любой.
– А ты упрямый…
Щуплый криво ухмыльнулся.
– Ну что же, покеда, тезка. – В его голосе зазвучали угрожающие нотки.– Жаль. Очень жаль…
– Деньги свои заберите.
Невозмутимо выдержав недобрый взгляд щуплого, Костя сунул ему в руки газетный сверток. Тот не глядя положил сверток в карман и, не прощаясь, вышел из каморки.
После этого посещения подозрительные соглядатаи больше не тревожили Костю. Он постепенно успокоился и уже начал забывать эту неприятную историю, но однажды, на перроне вокзала, за ним увязалась толпа подростков. Эти великовозрастные бездельники постоянно кучковались в небольшом привокзальном скверике, где лакали прямо из горлышка дешевое крепленое вино и дулись в карты «под интерес». И быть бы драке, но на тот час, к счастью, подошли грузчики, Костина бригада, – после смены они обычно пили пиво в привокзальном буфете.