Сегодня я Лола
Шрифт:
Я спустилась вниз по эскалатору и оказалась среди полок с красиво расставленными продуктами и манящими упаковками. Взяв тележку, прошлась между рядов. У кассы тележка была полна. С расстройства я накупила всякой ерунды, заплатив сумму равную моим расходам на неделю.
Ласковая и солнечная майская погода резко поменялась. Ветер так разбушевался, будто хотел сорвать с меня одежду. Подол платья то и дело поддавался порывам и демонстрировал всем прохожим мою задницу в трикотажных трусах. Пытаясь удержать юбку на месте, я уронила сумку, а еще через несколько минут стало темно, грохнул гром с молнией и полил дождь. Снова дождь. Я прыгнула в первый подвернувшийся автобус. Оказалось, что он останавливался дальше моего
Я вернулась домой промокшая и злая. Две упаковки замороженной пиццы, которую можно приготовить в микроволновке за пятнадцать минут, полкило сливочного мороженого, шоколад и бутылка красного вина должны были хоть как-то порадовать меня после этого кошмарного дня.
Первым делом я откупорила вино. Перед ужином решила принять ванну, чтобы не разболеться после ливня и смыть позор, который навлекла на себя своей пышной юбкой.
Лежа в пенном кипятке, я пила вино и жизнь постепенно перестала казаться мне такой ужасной. Ну и пусть меня не приняли в «Гурман». Что-то внутри меня успокаивало и будто шептало, что это к лучшему. Ну и что, что я одна? Зато мой покой никто не нарушает, я могу спокойно лежать в ванне и потягивать вино. Ну и пусть я пока не знаменита, это точно еще придет, нужно наслаждаться покоем пока он есть. Мой маленький мир был прекрасен и уютен, здесь я предоставлена самой себе и могу делать все что захочу. На этой почти счастливой мысли я прервала свой моцион и пошла ужинать. Пока пицца медленно вертелась в микроволновке, прихлебывая вино, я щелкала по каналам телевизора в поисках достойной компании к своему ужину.
На одном из каналов шло какое-то ток-шоу, где обсуждали знаменитую певицу – Данаю. Уже больше года она болела раком и я решила посмотреть эту передачу, вдруг скажут что-нибудь интересное. Меня всегда вдохновляли истории людей, которые справились с каким-нибудь тяжелым заболеванием или научились жить с ним. Например Луиза Хей, которая сама вылечила свой рак, молоденькая девочка-модель с синдромом Дауна, Анастейша и Кайли Миноуг, пережившие рак груди. Благодаря их примерам я верю, что даже если я тяжело заболею или мои дети родятся с каким-нибудь страшным синдромом – я справлюсь. Поэтому в этой передаче я ожидала услышать историю чудесного исцеления прекрасной Данаи и увидеть ее в финале программы здоровую и как всегда блистательную.
Но то, что я услышала повергло меня в кратковременный шок и пошатнуло мировоззрение. Даная умерла. Промучившись два года, пережив несколько операций и курсов химиотерапии, она скончалась. Я досмотрела ток-шоу до конца, просидев на месте и ни разу ни шелохнувшись. Мне хотелось как можно больше узнать о Данае и последних минутах ее жизни.
Прекрасная певица была очень стойкой, не только в борьбе с болезнью, но и всегда по жизни. Она много работала, всегда старалась все сделать еще лучше, чем есть. Я не могу сказать, что у нее были глубокие и проникновенные песни с серьезным смыслом, но этого и не нужно было. Ее легкий репертуар как раз подходил под весь ее образ – высокая шатенка с голубыми глазами, пухлыми губами и невероятной фигурой. Многие женщины хотели выглядеть как она, я же хотела жить как она. И вот теперь она умерла.
Находясь под впечатлением от последних событий, я все-таки решила поужинать. Полуфабрикатная пицца была практически не съедобной. Резиновая и безвкусная она проваливалась в меня лишь под натиском вина, которым я ее запивала. Медленно пережевывая куски, я смотрела на упаковку, где пицца так и умоляла: «Съешь меня, я такая аппетитная!». Какой-то иллюстратор явно постарался.
Я глубоко задумалась над своей жизнью. Даная умерла и сейчас ее оплакивают миллионы людей. А кто будет оплакивать меня, когда я умру? На похороны может и соберется человек десять и то один из них подчеркнет, что хоть я была хорошим человеком, но работник так себе, ведь я ни разу не выполнила план.
А ведь действительно, я не выполнила ни одного плана не только на бывшей работе, но и тех, которые касались лично меня. Я так и не стала художницей, не организовала выставку, не продала ни одной картины, даже не выставила в интернет готовые работы, не побывала в Италии, не вышла замуж в конце концов. Если быть до конца честной, то все что я имею на данный момент – это только мечты.
В голове замельтешил протест, я вспомнила людей из автобуса, прохожих с улиц – мужчин и женщин с угрюмыми лицами, за которыми я всегда внимательно наблюдала по дороге на работу. Я не хочу быть такой как они. Не хочу думать о том, где достать денег на жизнь. Болеть из-за нервов. Всю жизнь работать на скучной работе, а потом выйти на пенсию и сидеть дома перед телевизором. В одиночку таскать тяжелые сумки с продуктами, купленными впрок по большим скидкам. Прятать торчащие вены на ногах и лечить диабет от плохой пищи. Не-хо-чу!
Хочу яркую жизнь, красивую, интересную. Такую, чтобы даже в старости меня окружали интересные и ЖИВЫЕ люди, а не те хмурые зомби с фиолетовыми буклями, которые медленно передвигаются по улицам и все время что-то бурчат. Я хочу, чтобы меня окружали любящие дети и муж. Я хочу, чтобы меня уважали за мой труд и талант, а не тыкали им в лицо. Хочу увидеть мир, попробовать, наконец, фуагра и джелато, встретить рассвет в потрясающем месте и вырастить великолепный сад в своем загородном доме с бассейном. Мне нужно стать знаменитой и богатой художницей. Если я сделаю это, то у меня получится все остальное. А сейчас у меня есть только немного денег, чтобы арендовать свою маленькую двухкомнатную квартирку еще несколько месяцев, тридцать готовых картин, упаковка резиновой пиццы и ни одного человека рядом, который может обнять и сказать: «Ну, что ты расклеилась, соберись, у тебя все будет хорошо».
Глава 4
Утро далось нелегко. Вчера я допила всю бутылку вина, и теперь каждый удар сердца эхом отзывался в висках. Вдобавок меня еще и знобило. На всякий случай я решила смерить температуру: тридцать восемь и пять.
За окном было пасмурно. Вчерашние тучи не хотели рассеиваться и грозили городу новой порцией ливней.
Неожиданно позвонили в дверь. Я посмотрела в глазок. Олеся. Моя коллега и единственный новый друг, которого я смогла найти благодаря бывшей дурацкой работе. Внезапно, но приятно. Я поспешила открыть.
– Привет! Ну как ты тут? – она расцеловала меня в обе щеки и сразу же прошла на кухню, – времени у меня мало, сама знаешь. Решила забежать к тебе на чашку чая. Угостишь?
– Конечно. Как ты? Как дела?
– У меня все хорошо, а вот у тебя видимо не важно, – она недовольно покосилась на пустую бутылку вина.
– Нет, все нормально. Просто вчера…
– Тоже смотрела эфир про Данаю? Ужас. Мы с дочкой в слезах просидели всю передачу. Какая страшная несправедливость, – и она прервалась, чтобы сделать глоток горячего чая.
Олеся тараторит почище любого диктора. Видимо эта привычка выработалась у нее с годами. Она мама двух дочек и дома у нее постоянно что-то происходит. Раньше на работе каждое утро начиналось с ее рассказов о семейной жизни. Муж, мама, свекровь, дети – все что-то говорили Олесе и это вызывало в ней разные эмоции. Ее рассказы всегда согревали меня, они всегда имели насыщенное и богатое содержание, были полны семейных отношений, детского смеха или плача, шуток, старых поговорок, которыми пользуется ее мама – не всегда приличных, но очень смешных. В общем, Олеся из тех людей, что живут нормальной жизнью в больших семьях, а не топят свою печаль в ванной и бокале виски с колой и за это я ее обожаю.