Сегун. Книга 1
Шрифт:
– Простите, я не совсем понял, сеньора.
– Господин Торанага говорит, что вы должны выехать в сумерках, сеньор. Что-нибудь не так?
– Нет-нет, вовсе нет, Марико-сан. Но час или около того назад вы упомянули, что я должен выехать через несколько дней.
– Да, но теперь он говорит, что вы выезжаете сегодня вечером. – Она перевела все это Торанаге, который что-то снова возразил.
– Мой господин говорит, что лучше и удобней для вас выехать сегодня вечером. Не стоит беспокоиться, Андзин-сан, о вас позаботятся особо. Он посылает госпожу Кирицубо в Эдо, чтобы приготовить там все к его возвращению. Вы едете с ней.
– Пожалуйста, поблагодарите его от моего имени. Могу я спросить, нельзя ли освободить брата Доминго? Этот человек обладает большими познаниями.
Она перевела.
– Мой господин говорит: этот человек мертв. За ним послали сразу после того, как вы вчера попросили об этом, но он уже был мертв.
Блэкторн ужаснулся:
– Как он умер?
– Мой господин говорит, что он умер, когда его вызвала стража.
– О! Бедняга.
– Мой господин говорит, что смерть и жизнь – это одно и то же. Душа священника будет ждать сорокового дня, а потом воплотится снова. Зачем печалиться? Это неизменный закон природы. – Она о чем-то заговорила, но передумала, только добавила: – Буддисты считают, что мы переживаем много рождений, или воплощений, Андзин-сан. До тех пор, пока наконец не станем совершенными и не достигнем нирваны – неба.
Блэкторн на миг прогнал печаль и сосредоточился на Торанаге и присутствующих.
– Можно ли мне спросить, что с моей командой?
Он остановился, так как Торанага отвел взгляд. Молодой самурай поспешно вошел в комнату, поклонился Торанаге и замер в ожидании.
Торанага сказал:
– Нан дзя?
Блэкторн ничего не понял из разговора, кроме того, что, как ему показалось, разобрал прозвище отца Алвито – Цукку-сан. Он заметил, что глаза Торанаги скользнули по нему, заметил тень улыбки и подумал, не послал ли Торанага за священником из-за того, что он, Блэкторн, рассказал. «Надеюсь, что это так и что Алвито в дерьме по самые ноздри. Он это или не он?» Блэкторн решил не спрашивать Торанагу, хотя ему этого очень хотелось.
– Карэ ни мацу ёни [36] , – бросил Торанага.
– Дзёи [37] . – Самурай поклонился и быстро ушел.
Торанага повернулся к Блэкторну:
– Нан дзя, Андзин-сан?
– Вы что-то говорили, капитан? – спросила Марико. – О вашей команде?
– Да. Не мог бы Торанага-сама взять ее под свою защиту тоже? Проследить, чтобы о ней заботились? Ее тоже пошлют в Эдо?
36
Чтобы ждать его (яп.).
37
Как прикажете (яп.).
Она спросила Торанагу. Тот заткнул мечи за пояс своего короткого кимоно.
– Мой господин говорит: конечно, распоряжения уже сделаны. Вам не стоит беспокоиться. И о корабле тоже.
Торанага встал. Все начали кланяться, но Блэкторн неожиданно вмешался:
– Одна последняя вещь. – Он остановился и обругал себя, поняв, что был невежлив. Торанага явно завершил беседу, все начали раскланиваться, но были остановлены словами Блэкторна и теперь растерялись, не зная, закончить ли поклоны или подождать и начать кланяться снова.
– Нан дзя, Андзин-сан? – голос Торанаги прозвучал резко и недружелюбно, потому что и он был мгновенно выведен из равновесия.
– Гомэн насай, извините, Торанага-сама. Я не хотел вас обидеть. Я только хотел спросить, будет ли госпоже Марико позволено поговорить со мной до того, как я уеду? Это поможет мне.
Она спросила Торанагу.
Торанага только буркнул что-то властно-утвердительное и ушел, сопровождаемый Кири и личной охраной.
«Обидчивые вы все, негодяи, – подумал Блэкторн. – Боже мой, ты должен быть аккуратней». Он вытер лоб рукавом и тут же заметил огорчение на лице Марико. Рако торопливо предложила маленький носовой платочек, которые, похоже, держала наготове в неистощимых количествах за оби. С запозданием Блэкторн вспомнил, что на нем кимоно «господина». Очевидно, это неучтиво вытирать вспотевший лоб рукавом господского одеяния. «Ей-богу, ты совершил еще одно кощунство! Я никогда не научусь их церемониям – разве что на небе!»
– Андзин-сан? – Рако предлагала саке.
Он поблагодарил ее и выпил. Она тут же наполнила чашку. Блэкторн заметил, что у всех на лбу блестит пот.
– Гомэн насай, – сказал он всем, извиняясь, взял чашку и в шутку предложил ее Марико. – Я не знаю, вежливо это или нет, но вам не хотелось бы саке? Это можно? Или я должен разбить себе голову об пол?
Она засмеялась:
– О да, это достаточно вежливо, и не надо, не разбивайте голову. Не надо извиняться передо мной, капитан. Мужчина не должен извиняться перед женщиной. Что бы он ни сделал, все правильно. По крайней мере, в это верим мы, женщины. – Она перевела свои слова девушкам, и те кивнули очень серьезно, но глаза их смеялись. – Вы не могли знать, Андзин-сан, – продолжала Марико, потом пригубила саке и вернула чашку. – Спасибо, но я больше не хочу, спасибо вам. Саке сразу бьет мне в голову и в колени. Но вы быстро учитесь. Это, наверное, очень трудно для вас. Не беспокойтесь, господин Торанага сказал мне, что нашел ваши способности исключительными. Он никогда бы не подарил вам свое кимоно, если бы не был вами очень доволен.
– Он послал за Цукку-сан?
– Отцом Алвито?
– Да.
– Вам следовало бы спросить его самого, капитан. Мне он ничего не говорил. Эти премудрости для него – не для женщин. Женщины ничего не смыслят в политике.
– А, со дэс ка? Хотел бы я, чтобы все наши женщины были такими же мудрыми.
Марико обмахивалась веером, удобно устроившись на коленях и подобрав под себя ноги.
– Ваш танец был превосходен, Андзин-сан. Ваши дамы танцуют так же?
– Нет, только мужчины. Это мужской танец. Танец моряков.
– Вы хотели задать мне вопросы, но можно сначала я вас спрошу?
– Конечно.
– Какая у вас жена?
– Ей двадцать девять лет. Высокая по сравнению с вами. По нашим меркам, во мне шесть футов два дюйма, а в ней около пяти футов восьми дюймов, а в вас около пяти футов, так что она на голову выше, чем вы, и вообще крупнее – я имею в виду, пропорционально. Ее волосы цвета… – он указал на полированные кедровые брусья, и все взгляды обратились в ту сторону, а потом снова на него, – …вот такого цвета. Белокурые с рыжеватым оттенком. Глаза у нее голубые, более голубые, чем мои, голубовато-зеленые. Она носит длинные волосы, в основном распущенными.
Марико перевела это другим, и все вздохнули, разглядывая кедровые брусья, а потом его, самураи-часовые так же внимательно слушали. Следующий вопрос задала Рако.
– Рако-сан спрашивает: у нее такое же тело, как у нас?
– Да. Но ягодицы больше и более выпуклые, талия длиннее и… ну, наши женщины вообще более округлые и имеют более тяжелые груди.
– И все ваши женщины – и мужчины – настолько выше нас?
– В целом да. Но есть и такие же маленькие, как и вы. Я думаю, что ваша миниатюрность восхитительна. Очень приятна.