Секрет на троих
Шрифт:
– Мы уйдём, как только скажешь. – Прошептал я ей на ухо. Коричневые брови взметнулись вверх.
– Что, хочешь поскорее избавиться от меня? – Равнодушно произнесла она.
Я покачал головой.
– Нет, но я не хочу давить на тебя. Поэтому, если захочешь уйти – не стесняйся.
Она неопределенно пожала плечами, но ничего не ответила.
Такси быстро подъехало к зданию школы, которая сегодня вся светилась огнями. Я помог Селин выйти и, взяв её под руку, повел по ступенькам внутрь.
Раздевшись в гардеробе, мы быстро отыскали наших друзей и все
Едва мы вошли, быстрая композиция сменилась на медленную. Томас тут же потащил Сару на танцпол, Дженни и Род не замедлили присоединиться к ним.
Мы остались в одиночестве. Я усадил Селин на свободный стул и сам сел рядом. Пригласить её потанцевать я не решился. Она ведь ясно дала мне понять, что не любит меня, так зачем же лишний раз напрягать её моим вниманием.
Я просто сидел, и вяло наблюдал за танцующими парочками. В какой-то момент я повернулся к ней, и она тоже посмотрела на меня. К горлу подкатил колючий комок. Я вспомнил, как на Хэллоуин мы единственный раз танцевали вместе. Тогда Селин еще не выглядела такой бледной, а я не был таким несчастным влюбленным с разбитым сердцем.
– Не смотри на меня так. – Попросила она.
– Как? – Не понял я.
– Словно я уже умерла. Мне это неприятно.
Я кивнул и вздохнул.
– Это я умер. Когда ты сказала, что не любишь меня. – На мгновение я словно окунулся в тот день, когда она причинила мне невероятную боль. – Я никогда этого не забуду. – Кивнул я.
– И я, - прошептала Селин, - но нужно идти дальше. Человеческая память такова, что всё стирается.
– Я постараюсь, - не стал лгать я, - но я не могу не обращать внимания на твои глаза.
– А ты думаешь, сам выглядишь лучше?
– Пошутила она и слабо улыбнулась.
– Ну, я же в хорошем смысле этого слова.
– Произнёс я.
– Только представлю, - она кивнула в сторону танцующего зала, - что вдруг я это вижу в последний раз. – Она поёжилась. – Становится страшно.
– Мне тоже. – Признался я.
Она опять улыбнулась.
– Ты же говорил, что не боишься смерти?
Я пожал плечами. Ну как я ей буду объяснять, что еще не отказался от затеи умереть вместе с ней, если она вдруг не проснется после операции, теперь, даже когда она дала мне понять, что не любит и никогда не любила меня. Я буду любить её вечно, вне зависимости от её пристрастий. А любить меня или не любить – это только её выбор.
– Своей – не боюсь. – Согласился я.
– А моей?
Селин была сегодня на удивление серьёзной и даже собранной, если можно так выразиться. А когда она улыбалась, даже улыбка выходила какой-то грустной, словно что-то её беспокоило. И это придавало ей настолько беззащитный вид, что хотелось заботиться о ней и оберегать.
Я кивнул и сгримасничал.
– Очень боюсь.
– Почему?
Что я ей мог сказать? Что перестану видеть смысл во всей моей и без того скучной и унылой жизни? Что ни единой секунды не смогу существовать на земле, где уже нет её?
– Это всё очень сложно. – Вместо ответа пробормотал
– Ты, если хочешь, иди, потанцуй! – Предложила мне Селин, но я решительно отказался. Как я могу веселиться, когда ей плохо?
– Это ты потанцуй, - переадресовал я предложение. Она неуверенно пожала плечами.
– Мне не с кем, - добавила она. Зазвучала новая медленная композиция. Я встал и протянул ей руку.
– Селин Дойл, позвольте вас пригласить на танец!
Она не отказалась, хоть в чем-то мне повезло. Мы медленно прошли в середину зала и, поколебавшись, так же медленно приблизились друг к другу. Селин положила голову мне на плечо, а я обнял её за талию. Музыка увлекла нас. Заставила забыть горечь расставания. Разлуки вроде бы и не существовало. Нас всё так же влекло друг к другу. Точнее меня влекло.
А потом вдруг Селин приподняла голову и осторожно поцеловала меня в шею.
– Зачем ты это делаешь? – Внезапно севшим голосом прохрипел я.
– Я не думала, что будет так больно.
– Прошептала она. – Слишком больно. Наверно это и в самом деле….
Она замолчала, а у меня не было даже сил спросить, что она подразумевала под этими словами. Её рука между тем скользнула на мою шею, и пальцы принялись перебирать волосы на затылке. Я опустил голову и почувствовал запах её ментоловой пасты. Мы настолько приблизились друг к другу, что губы почти соприкоснулись, и я непроизвольно подался еще ближе.
Осторожно, словно в первый раз пробуя друг друга на вкус, наши губы соединились. Это было настолько необыкновенно, что я едва не потерял сознание.
Самое удивительное, что Селин не оттолкнула меня, обругав самыми последними словами, а скорее даже наоборот. Её губы с удвоенной страстью впились в меня и я, лишившись рассудка, сильнее сжал её в объятиях.
Когда мелодия закончилась, я проводил её на место и сел рядом. Мы были взбудоражены таким неожиданным проявлением чувств, под напором которых не смогли устоять. С одной стороны мне было неловко, что я нарушил наши так называемые незримые границы, а с другой чувствовал себя безмерно счастливым. Селин поцеловала меня, пусть даже по своим каким-то соображениям. Она позволила обнять себя. Ну, разве не чудо!
В этот вечер я делал всё для неё, только бы она была довольна. Я приносил ей напитки из столовой, провожал в туалет, когда она хотела попудрить носик, даже согласился сопроводить её на улицу, правда, предварительно накинув ей на плечи теплую куртку.
Позволить ей стоять я не мог, поэтому сел на покрытые едва заметной корочкой льда ступеньки, а её усадил себе на колени.
– Я наговорила столько всего ужасного, - пожурила она меня, - зачем ты все это делаешь?
– Что всё? – Схитрил я.
– Принёс несколько соков, потанцевал и проводил в уборную? На мой взгляд, это сущие мелочи. – Я погладил её по плечу. – Ты же прекрасно знаешь, что всё это я делаю для любимого человека, и мне плевать, как этот человек относится ко мне. – Я перебил Селин, не дав ей договорить очередные слова возмущения.