Секрет Жермены
Шрифт:
А граф, расточая свое прославленное остроумие, тоже не следил за спектаклем и старался занять Жермену рассказами о своих знакомых, сидящих в зале. Но вдруг его пыл пропал, и Жермена заметила, что Мондье нервничает, покусывает усы и старается скрыть беспокойство.
В противоположной ложе он увидел Мориса, скрытого в полумраке, позади Сюзанны. Даже отсюда на мужественном красивом лице молодого человека различалась несказанная радость. И можно было не сомневаться, что Сюзанна отвечала ему таким же взглядом.
Сперва
Все свидетельствовало о сговоре.
Поняв, что его обманули, граф немедленно решил жестоко отомстить.
По причинам, о каких никто не подозревал, он хотел, чтобы Сюзанна или вообще осталась бы незамужней, или вышла за того, кого он выберет сам.
Такое желание было настолько связано с его темной судьбой, что являлось для него решающим, ибо обеспечивало его собственную безопасность. Вот почему он пришел в ярость, догадавшись, как его провели, – к подобному он не привык.
«Совершенно не могу понять, зачем Жермене понадобилось устроить этому типчику свидание с Сюзанной», – твердил он себе, вслух же продолжая пустой светский разговор.
Женским инстинктом уловив, какая буря бушует в голове негодяя, видя злые взгляды, что он бросает на влюбленных, Жермена пошла ва-банк.
Поймав на лету один из этих взоров, она сказала:
– Да, это я устроила свидание двоим, так искренне и свято любящим друг друга. Я сделала это не из прихоти. Это – мой друг, талантливый и известный художник, благородное сердце… Я ему обязана бесконечно. Он составит счастье любой девушке, но для него существует лишь одна на всей земле. Граф де Мондье, я имею право просить вас…
– К чему вы клоните, Жермена?
– К тому, чтобы вы благословили их союз. Я прошу об этом без обиняков и без громких фраз, ибо считаю, что у вас нет причин отказывать.
– Откуда вы знаете?
– Не будем выискивать поводы с моей стороны. Вы знаете, что я не умею лгать и никогда не решусь на сомнительный поступок. Дайте же согласие на мою просьбу.
– Но почему все-таки вам этого хочется?
– Очень просто. Чтобы отплатить добром за добро и сделать Мориса Вандоля и Сюзанну счастливыми.
Мондье долго смотрел на Жермену, как будто размышляя. Потом сказал, отчетливо произнося каждое слово:
– Если я соглашусь, будете ли вы по-прежнему противиться любви, которой я одержим? Прямо спрашиваю: будете ли вы моей?
– Вы намерены, назовем вещи своими именами, продать вашего ребенка?.. Сделать его предметом позорного торга?
– Я люблю вас!
– Изнасиловать меня и морально?
– Я люблю вас!
– Запятнать подлым поступком невинное существо, в ком течет ваша кровь?
– Потому что я люблю вас!.. Разве это не причина? – отвечал негодяй, и слова его звучали пугающе.
– Я хочу, чтобы вы прислушались ко мне, не ставя условий. Вы обязаны для меня это сделать, – проговорила Жермена с улыбкой, скрывая за ней ненависть и отвращение. Граф неправильно понял эту улыбку, сочтя ее поощрительной, прощающей, чуть ли не призывной.
– Но если я дам согласие… и я недалек от него… станете ли вы хотя бы с некоторой благосклонностью выслушивать меня?
– Я не даю никаких обещаний. Посмотрим… Прекратите этот постыдный торг, или вы меня никогда, слышите, никогда больше не увидите.
– Пусть будет по-вашему!.. Я согласен.
– Именно, вы согласны на то, что Сюзанна Мондье будет женой Мориса Вандоля?
– Да!
– Я не требую от вас клятв, в ваших устах они ничего не значат. Я просто сейчас возьму и сообщу моему другу и вашей дочери радостную новость. И попробуйте отвертеться!
– Вы, конечно, вполне можете это сделать, Жермена. Хотя я и обладаю множеством пороков, но слова своего я никогда не нарушал. Действие кончается, и позвольте проститься. Сейчас сюда придет мой будущий зять, и, должен признаться откровенно, боюсь, что не смогу скрыть неудовольствия. Вы, конечно, понимаете.
Эти слова, произнесенные серьезным и слегка игривым, в общем естественным, тоном, обманули Жермену. Она в душевной простоте и помыслить не могла, какой страшный замысел созрел в душе бандита.
А Морис Вандоль и в самом деле намеревался идти к Жермене.
Очень застенчивая, Сюзанна сидела в глубине ложи и никого и ничего не видела, кроме Мориса. Не заметила она и Жермену, а если бы и заметила – вряд ли узнала, настолько была погружена в собственные переживания, да и недавняя швея не имела внешне ничего общего с нынешней светской львицей.
Занавес упал, и Мондье окружили приятели и репортеры, наперебой расспрашивая о прекрасной незнакомке, но граф упорно отмалчивался, в лучшем случае ограничиваясь какими-то общими словами или переводя разговор на другое.
Франкорвиль и Бежен приставали с просьбой представить их. Чтобы поскорее отвязаться, Мондье сказал:
– После третьего акта, вас устраивает?
Ги де Мальтаверн, оставя Андреа на попечение Дезире Мутона, направился в буфет. Мондье остановил его.
– Нужна вам тысяча луидоров? – сказал он без предисловия.
– Всегда нужна! – не задумываясь, ответил старый мот.
– Я так и знал, могу вам дать за услугу.
– Говорите, граф, деньги очень дешевеют, и я на мели. Что я должен для вас сделать?