Секретная битва спецслужб
Шрифт:
– Вы не первый, сеньор, кто не верит. Подождите минутку, я принесу вам ее свидетельство о рождении. А ты, Жаклин, пока развлеки гостя, станцуй ему румбу!
– Сеньор желает посмотреть танец? – явно ленясь, спросила девица, когда хозяйка борделя скрылась за занавеской. Вертлужный неопределенно пожал плечами. Оглянувшись вслед ушедшей своднице, девушка вздохнула, подумав, что та будет очень недовольна, если застанет ее стоящей без дела, когда вернется. Напевая себе под нос какой-то невнятный мотивчик, она принялась двигаться по комнате, ритмично сотрясая всеми частями тела. Танцевала она неплохо – молодое тело было гибким и послушным.
– Ай, красавица Жаклин! Умница девочка! – Старая негритянка появилась в прихожей неожиданно и протянула гостю документы. Пробежав глазами по строчкам, Вертлужный успокоился: фигуристой танцовщице действительно было двенадцать, по документам, во всяком случае, а Жаклин – ее настоящее имя.
– Скажи, красотка, – решил уточнить Вертлужный, – а ты сможешь соблазнить взрослого опытного мужчину?
Малолетка вынула изо рта «Чупа-Чупс», с которым только что недвусмысленно играла губами, и уверенно заявила:
– Если он не педик, то да! Я только этим и занимаюсь.
Девчонка как раз такая Арсению Макаровичу и была нужна. Но оставалось еще одно требование. Вертлужный повернулся к старой негритянке:
– Я человек осторожный, мне нужны гарантии. Могу я увидеть родителей этой крошки, чтобы убедиться, что они не станут потом подавать на меня в суд?
– Простите за бестактность, – сутенерша встала в позу, упершись руками в обвисшие бока. – А у сеньора есть деньги? Жаклин стоит дорого!
Вместо ответа Арсений Макарович достал из кармана упитанную пачку банкнот, сложенных пополам и скрепленных серебряным зажимом. Этого оказалось достаточно, чтобы хозяйка стала еще милее и приветливей, чем прежде.
– Еще минутку терпения, уважаемый сеньор, – с придыханием попросила она. – Мать этой малютки – моя давняя подруга – не вынесла бремени тяжкой жизни и оставила этот мир три года назад. Теперь у нее остался лишь отец. Я мигом пришлю его сюда, но заверяю вас, он не только не будет против, но даже обрадуется вашему интересу к его дочке. Ведь она сейчас – единственная кормилица для них обоих.
Старая ведьма не обманула. Не прошло и пяти минут, как в зале ожидания появился тощий африканец с трясущимися от абстиненции руками и мутным взглядом алкоголика. Увидев богатого сеньора, он кинулся пожимать ему руку, но удостоился лишь кивка. Последнее обстоятельство нисколько его не огорчило, поскольку сразу за ним последовала щедрая компенсация в виде хрустящей банкноты.
– Это аванс за молчание, – пояснил Вертлужный, обращаясь к хозяйке борделя. – Я беру эту девочку к себе на ночь. Обратно она вернется на такси, я его тоже оплачу. Деньги вам я оставлю сразу, сколько скажете, поэтому не надо посылать за мной никаких бандитов. Договорились?
Негритянка долгим и пристальным взглядом посмотрела на него, проверяя, не подводят ли ее инстинкты, но волшебная фраза «сколько скажете» перевесила всю ее осторожность.
– Была очень рада угодить вам, сеньор, – промурлыкала она.
* * *
– Спасибо, господин управляющий! До свидания! – положив трубку, Накамура попрощался со служащим банка, обещавшим за солидный процент собрать ему нужную сумму уже сегодня. Это было очень кстати, учитывая нервозную обстановку вокруг русского изобретателя. Хотелось разделаться с этим делом поскорее, забрать нужные детали и убраться подальше из этой жаркой страны. Японец включил кондиционер. От массивной коробки на стене повеяло прохладой. Скинув рубашку, он прямо в брюках завалился на кровать и включил телевизор.
В дверь постучали.
– Обслуживание номеров! Можно?! – с этими словами в комнату вошла симпатичная мулатка в форменном передничке. Первым, что бросилось в глаза японскому агенту, была громадная грудь, туго обтянутая откровенно расстегнутой белой блузкой.
– Я только на минутку! Быстро приберу здесь, и все! – торопливо сказала девушка, вынимая из прикаченной с собой маленькой тележки кисть для сметания пыли. Японец сделал приглашающий жест рукой.
Горничная закрыла за собой двери и, мягко ступая по ковру, подошла к телевизору. Первым объектом ее уборки стала тумба, на которой стоял «ящик».
Став спиной к полулежащему в кровати мужчине, девушка неторопливыми движениями принялась смахивать несуществующую пыль, наклоняясь все ниже и ниже. Накамура, не обращавший поначалу на нее внимания, вдруг приметил, что юбка на горничной очень коротка и с каждым ее движением ползет все выше по крепким, чуть полноватым ногам. Девушка нагнулась еще, и мужчина отчетливо увидел, что нижнего белья она не носит. Словно почувствовав его заинтересованный взгляд, мулатка вдруг обернулась и смущенно захлопала ресницами.
– Простите, – пролепетала горничная, выпрямляясь и направляясь к его постели. – У вас такие мощные мышцы! Мне они так нравятся…
Пальчики кофейного цвета прикоснулись к верхней пуговице на блузке, которая мгновенно выскочила из петли, резко увеличив вырез, через который шикарная грудь пыталась выскочить наружу. Затем настала очередь следующей застежки, а потом еще одной. Когда горничная поравнялась с кроватью, две крупные упругие груди уже свободно колыхались, не прикрытые ничем, заставив японца жадно сглотнуть слюну.
В черных глазах мулатки горела неподдельная похоть. Погладив свои напряженные коричневые соски, она скользнула ладонями по гладкому животу вниз и легким движением освободилась от передника и юбки. Мужчина заерзал, почувствовав, что его организм готов к любовному приключению.
Грациозно ступая по постели на четвереньках, девица добралась до брючного ремня Накамуры и без труда справилась с застежкой. Цепкие пальцы стащили с японца одежду и принялись ласкать низ его живота. Накамура громко и часто засопел, почувствовав, что к рукам шалуньи присоединились ее горячие губы и ловкий язык.