Шрифт:
Пролог
Год 2021, самый конец апреля месяца, канун майских праздников. Где-то в лесистой части Калининградской области, на территории бывшей Восточной Пруссии… В самой глухой чаще лесного массива, на значительном удалении от всех населенных пунктов и автомобильных дорог, колеблются отблески яркого пламени, отбрасываемые от разведенного на небольшой поляне костра. Если внимательно приглядеться, то можно увидеть молодых парня и девушку, сидящих у огня в обнимку на сваленном специально для этих целей бревне и укрывшихся одной теплой накидкой, представленной в виде верблюжьего одеяла. Ночь. Холодно. Вокруг царит полная, но вместе с тем и пугающая, и одновременно какая-то мрачная тишина, которую не «прорезают» даже естественные в подобных случаях звуки, как правило, создаваемые щебетанием птиц, к этому времени в той или иной мере наполняющих лесопосадки умеренных поясов.
Кто же отважился на столь необычное проведение предпраздничной ночи? Это столичные туристы, решившие потратить свои выходные дни, окунувшись в природный экскурс, посвященный изучению территорий, некогда контролируемых фашисткой Германией. Вкратце стоит остановиться
Востриков Илья Васильевич достиг к интересующему моменту двадцатидвухлетнего возраста; он является студентом четвертого курса исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. Этот молодой человек в своей среде представляется яркой фигурой не только из-за того, что ему в жизни все дается без значительных затруднений, или попросту очень легко, но еще и в связи с ярко выраженными лидерскими качествами и способностью увлекать за собой остальных, менее способных и развитых, сверстников; проще сказать, он является заводилой и отличается прозорливой, где-то нагловатой, в чем-то самоуверенной, в том числе не знающей жалости, и, в то же время, бесшабашной натурой. Кроме перечисленных признаков, юноша, готовящийся стать выпускником-бакалавром, при своем высоком росте, перевалившим планку в сто восемьдесят два сантиметра, обладает атлетически развитой спортивной фигурой и невероятно привлекательным лицом, не в меру красивым для представителя сильного пола, где непременно следует выделить следующие особенности: светло-голубые глаза, почти всегда «светящиеся» игривым, нахальным оттенком и лишь изредка, в экстренных ситуациях, становящиеся серьезными, а если надо, то и жестокими; прямой, явно аристократический, нос, что, разумеется, подтверждается его родословной; тонкие губы предвзятого, живущего исключительно в собственное удовольствие, человека; волевой подбородок; маленькие, плотно прижатые ушки; короткую, блондинистую прическу, сведенную в левую сторону. Одет он в дорогие американские синие джинсы, кожаную, утепленную куртку черного цвета и такого же точно оттенка ботинки, утепленные и обладающие высоким подъемом.
Его подруга, Сулиева Кристина Альбертовна, выделяется почти таким же скверным характером, где особым различием с Востриковым можно обозначить такие качества, как высокомерие, капризность, себялюбие и в заключении можно еще выделить своенравность; она пользуется значимым весом среди своих одногруппниц не только из-за своей чрезвычайно красивой внешности, а еще и из-за завидного положения в обществе: ее родители занимают должности, приближенные к Главе государства. Несложно догадаться, что девушка учится вместе со своим молодым человеком и в одном учебном заведении, и на одном курсе, и на одном факультете. Касаясь ее внешних данных, без преувеличения можно сказать, что сложена она просто чудесно: являясь от природы жгучей брюнеткой, ее восхитительная головка представляется пышными, спускающимися к плечам, волнистыми волосами; опускаясь ниже, становится видна упругая грудь, которая выпирает сочными выпуклостями, затем плавно переходит в узкую талию, та в свою очередь в несравненную ягодичную область, а в последующем в широкие бедра; если бы не исключительная надменность натуры, ее прекрасное личико следовало бы назвать просто ангельским, и если указывать подробности, то оно различается темно-карими глазками, на веках украшенными не вызывающими тенями, маленьким, аккуратненьким носиком, пухлыми, алыми губками и смуглого цвета кожей. Дороговизна ее одежды мало чем разнится с одеянием кавалера, где существенным отличием можно выделить только расцветку: джинсы серые с потертостями в области бедер и голеней, куртка коричневая, украшенная многочисленными молниями и заклепками, блузка белоснежная, сапоги-ботфорты демисезонные, черные.
Как уже указывалось, чтобы не мерзнуть, спереди они согреваются ярким костром, а сзади не продуваемым одеялом. Теперь необходимо обратить внимание на причины, приведшие их в эту, Богом оставленную, бывшую прусско-немецкую глушь.
– Так ты говоришь, что здесь мы сумеет подчерпнуть материал для наших дипломных работ? – поинтересовалась вдруг девушка, когда стрелки часов перевали за полночь, то есть уже на первое мая.
– Да, – на удивление серьезным тоном ответил Илья, не в пример своей обычной, игривой натуре, – и хорошо, что нам достались созвучные темы: «Самоотверженность пленных в фашистских концлагерях» – моя; «Как проявлялась чудовищная жестокость фашистов?» – твоя.
– Все это так, Ил, – без обиняков согласилась Сулиева, наморщив тем не менее очаровательный носик и называя спутника по сокращенному имени, – но я не пойму одного: при чем здесь наши дипломные темы и эта непроглядная пустошь?
– Все очень просто, – покрепче обнимая подругу, пустился Востриков в пространные разъяснения, – хотя я и понимаю, Кри, – а такой псевдоним имела Кристина, – твое недоверие и поэтому попробую развеять его своим подробнейшим разъяснением. Если ты не знаешь, – последовал утвердительный кивок черноволосой головкой, – но совсем недавно, по случаю и какому-то странному стечению обстоятельств, словно бы специально, я, находясь в нашей государственной библиотеке, где я решил осуществить подборку необходимых материалов, наткнулся на одну очень старую, еще военных времен, статью, в которой указывалось, что в густых, лесистых зарослях Пруссии в период Великой Отечественной войны якобы располагался секретный исследовательский центр, своей основной целью практикующий опыты над живыми людьми, где итогом должно было стать создание бессмертного человека. Опять же, опыты – это, наверное, будет сказано не очень корректно, так как в той лаборатории проводились самые настоящие пытки, по своей жестокости и безжалостности к человеческому организму не знавшие себе равных; а самым беспощадным среди обслуживающего персонала был некий доктор Вольф Кригер, равных которому по своей лютой, просто чудовищной, кровожадности еще не знала история. Существует легенда – и это я тоже подчерпнул из той же газетной вырезки, – что перед самым наступлением Красной армии ему все-таки удалось добиться так желаемого им результата и что он смог наконец-таки изобрести эликсир, дарующий вечную молодость, но, чтобы сохранить открытие в строжайшем секрете, этому человеку пришлось умертвить как подопытные человеческие «экспонаты», так в точности и помогавших ему сотрудников. Сам же лабораторный плацдарм был настолько надежно спрятан, что его не смогли найти до сих пор, при всем огромном желании и как ни старались. Ты представляешь, что будет, если вдруг окажется, что именно мы нападем на след этого пристанища очередного нацистского изуверства – тут можно не за диплом, а сразу за докторскую садиться; и это еще не говоря о тех фотографиях, что там можно наделать, а также вещественных доказательствах и, конечно же, документах. Поэтому, полностью увлеченный захватившей меня идеей, я проштудировал все военную хронологию этой местности – благо доступ к военной тайне имеется, ведь мой папа, как ты, несомненно, знаешь, работает в аппарате оборонного министерства! – и, сопоставив все сведения – не буду углубляться в подробности, – молодой человек сощурился, причем с какой-то необъяснимой загадочностью, – пришел к определенному выводу, что этот секретный бункер находится где-то здесь, именно в этой лесистой местности.
– Все это очень познавательно, Ил, и, без сомнения, интересно, – вмешалась в повествование восхитительная Кристина, лишь только Востриков замолчал для того, чтобы немного передохнуть и собраться с дальнейшими мыслями, – не буду тебя расспрашивать, как ты пришел к таким выводам – пусть будет так, как ты утверждаешь, – мне же очень хотелось бы узнать только одно: чем закончится наша преддипломная подготовка, если все это окажется полной лажей? Да и кстати, вот ты говоришь, что выжил лишь какой-то там Кригер, но при этом ты так ничего и не поведал о его дальнейшей судьбе – что с ним стало?
– На первый вопрос, Кри, я дам ответ просто, – продолжил Илья декламировать, одновременно загадочно сощурив глаза и перейдя на взволнованный полушепот, продолжая его поддерживать на протяжении всей остальной речи, – если даже у нас ничего и не получится, тем не менее мы отлично проведем время, а материалы для диплому я найду как себе, так, не дрейфь, и тебе, – и, уловив довольную улыбку на лице своей возлюбленной, продолжал, – раз все с этим понятно, тогда перехожу ко второму – а вот десь все куда более интересней! – и начну я с того, что существует мнение, будто выше означенный Вольф, умертвив всех своих подопытных «кроликов» и ближайших сподвижников, обманул и самого Гитлера и, вколов себе полученную сыворотку бессмертия, бесследно исчез; однако существует определенное мнение, что он продолжает находится на своей тайной базе и пролонгирует там свои жестокие испытания, но на этот раз исключительно для удовлетворения своей непомерной кровожадной бесчеловечности и страсти к безжалостным пыткам. Действует он в основном по ночам, выходя из своей страшной «берлоги» на свою, как следует понимать, не подающуюся нормальному восприятию ловлю. Любыми, возможными и невозможными, способами он заманивает свои жертвы в этот кошмарный лес и здесь начинает «охотиться», постепенно доводя их до исступления, и только после этого затаскивает в свои мрачные, по большей части подземные, помещения. Ну, а там уже, в темных, наполненных кошмаром, лабораториях, начинает проводить исследования, сопровождаемые несоразмерной нормальному пониманию жутью. Вот и сейчас – так как он обрел молодость и бессмертие – возможно, Кригер находится где-то рядом и готовит нам страшную, неописуемую словами, ловушку…
– Хватит уже! – тут же, на последнем изречении, вскрикнула прекрасная девушка, прерывая кошмарный рассказ, перепуганная к этому моменту до состояния полуобморока, и отображая свой испуг исказившейся мимикой. – Я и так уже чуть-чуть не описалась!..
– Но это еще не все, – словно не слышал ее увлекшийся парень, придав своему лицу выражение полной загадочности, а голосу навеянных мистикой интонаций, – обычно Вольф предупреждает о своем появлении, подкидывая намеченным жертвам дохлую птицу.
Не успел он еще договорить эту фразу, и закончить на этом до крайности пугающее повествование, как прямо им под ноги упала мертвая тушка вороны, своим черным оперением добавившая страху еще только больше и заставившая Кристину мгновенно поверить во все услышанное; она громко вскрикнула, сбросила с себя свою часть одеяла и невероятным прыжком, которому бы позавидовал любой спортсмен легкоатлетической категории, отпрыгнула в сторону, стараясь оказаться как можно дальше от призрачного вестника смерти, коим у многих народов считается эта, сама по себе кошмарная, птица. Неудивительно, что с ней сразу же случилась истерика, сопровождаемая нескончаемым визгом и струящимися слезами. Однако реакция ее возлюбленного была прямо противоположной: он разразился заливистым смехом и, продолжая сидеть на бревне, начал топать ступнями по мягкой весенней почве и одновременно стучать по коленям ладонями. Картина представлялась полностью несуразной: молодой человек предавался нескончаемой радости от удавшейся шутки, нисколько не церемонясь, что разыграл любимую девушку, поступая так в полную противоположность Сулиевой, полностью поверившей в жуткий рассказ, нескончаемо громко рыдавшей, трясущейся в истерической панике и никак не могущей успокоиться, даже несмотря на беззаботное веселье своего до крайности бездумного друга.
– Ну ты, Кри, и трусиха, – через пару минут сквозь смех проговорил ее не слишком разумный, а точнее, по такому поведению можно сказать, совсем неразумный спутник, – это всего лишь шутка! Да и птица эта вовсе не настоящая, а всего лишь муляж, – сказал он, поднимая с земли за крыло предмет, так напугавший его впечатлительную подругу, – на вот смотри: сие обыкновенное чучело – я непринужденно спер его в биологическом отделении нашего ВУЗа.
Тут молодой человек протянул так называемую ворону перепуганной девушке, чтобы она воочию смогла убедиться в правдивости его слов, но та, уже начиная понемногу успокаиваться, вдруг снова невольно вздрогнула и отпрянула еще дальше назад.