Секретные Дневники Улисса Мура. Книга 7. Затерянный город
Шрифт:
Вдруг пошел дождь, мелкий, моросящий; он тихо и ласково постукивал по оконному стеклу.
И Анита незаметно уснула.
На другой день их разбудило блеяние овец, стадо которых проходило под окнами «постели & завтрака». Отец Аниты обеспокоился, не повредили ли они машину, а потом, когда стадо прошло, сладко потянулся.
Утро выдалось великолепное.
— Самое подходящее, чтобы покататься на велосипеде! — сказала Анита, глядя на отца, и заметила, что ему это не понравилось.
— В-в-велосипед? —
— Ну конечно! — сказала девочка, выбравшись из-под одеяла. — Давай возьмем велосипеды напрокат и покатаемся по берегу. Или по лугам.
— Неплохая идея, — солгал господин Блум, который определенно не имел ни малейшего желания трястись в седле и крутить педали. — Но сначала давай позавтракаем!
Они принялись за кофе и свежевыпеченные булочки с домашним черничным вареньем, и Анита стала расспрашивать хозяйку «постели & завтрака» о Килморской бухте.
Но оказалось, женщина тоже никогда ничего не слышала о таком месте.
— Надо же, — проговорила девочка и сменила тактику. Вспомнила тот загадочный стишок и прямо спросила: — А далеко отсюда… дуб с рыболовными крючками?
Господин Блум с удивлением посмотрел на дочь:
— Странное название для дерева…
Анита не спускала с хозяйки глаз.
— Как ты сказала, юная госпожа?
Тук — екнуло сердце Аниты.
— Дуб с рыболовными крючками.
Брови у хозяйки гостиницы выгнулись. Она посмотрела в приоткрытое окно, откуда в комнату долетали запахи водорослей и хлева.
— Очень давно уже я не слышала это название. Очень давно.
Тук — опять екнуло сердце Аниты.
Морщинистое лицо женщины походило на карту острова сокровищ, скрывавшую число ее лет.
— А ты откуда знаешь про это дерево? — так же прямо спросила она.
— Слышала стишок, — ответила девочка.
— Стишок? И про что же он?
— Точно не помню… — Анита улыбнулась. — Но в нем говорилось о дубе с рыболовными крючками, который находится в Зенноре.
— Моя дочь живет в Италии, — вмешался в разговор господин Блум, как будто это обстоятельство могло иметь какое-нибудь значение.
Женщина пожала плечами:
— Ну… в любом случае, это какой-то загадочный стишок. Потому что нет в Зенноре никакого дуба с рыболовными крючками.
Сердце Аниты замерло, на этот раз от огорчения.
Хозяйка ресторана отошла, явно размышляя, продолжить ли разговор. Потом остановилась и призналась:
— Есть тут один дуб, и не очень далеко, за городом. — Она кивнула в сторону моря. — Километрах в пяти отсюда, если ехать вдоль берега. Если, конечно, он еще цел… — Она широко улыбнулась. — И если цел, то не ошибетесь. Сразу увидите, издали. Черный и некрасивый. Как и все несчастья, что висят на его ветвях.
— Несчастья? —
— Дубом с рыболовными крючками это дерево называют, потому что на него вешают крючки рыбаков, не вернувшихся на берег. Причины тому разные, но среди них никогда не бывает счастья.
— Ну же, сильней! Жми! — спустя некоторое время громко требовала Анита, оборачиваясь к отцу.
Господин Блум оставался черной точкой на другом конце спускавшейся к берегу грунтовой дороги — черной точкой, качавшейся на велосипеде.
Анита смотрела с берега, как отец усердно крутит педали, а велосипед подпрыгивает на камнях и рытвинах.
— Не так! Осторожно! Тормози!
Она невольно стискивала зубы каждый раз, когда казалось, что отец упадет.
— Поднимись с седла, стой на педалях!
Но господина Блума по-прежнему подбрасывало на каждом камне, и все время стонали тормоза. К концу спуска они уже просто хрипели, словно какое-то доисторическое животное.
Последний толчок закончился тем, что велосипед свалился, а господин Блум каким-то чудом все же удержался на ногах.
— Ах! — только и смог произнести он.
— Сразу видно, что давно не ездил на велосипеде, — со смехом сказала Анита, которую все это весьма позабавило.
А отец ее, казалось, был просто счастлив, что остался жив.
— На самом деле я никогда не любил этот транспорт, — признался он, поднимая велосипед.
— Мог бы и сказать мне об этом.
— Но тогда я не увидел бы знаменитого дуба с рыболовными крючками!.. Кстати, где же он?
— В пяти километрах отсюда, как сказала хозяйка гостиницы.
Анита кивнула в сторону каменистого берега, который тянулся далеко, до зеленого мыса. Отец ее, напротив, с озабоченностью посмотрел на спуск: съехав с него, он едва остался жив. Он охотно вернулся бы в город. Господин Блум отер платком пот со лба и заглянул в висевшую на перевязи сумку.
— Ну, ладно, поехали, — сказал он, убедившись, что все на месте: вода, бутерброды, темные очки и книжка, которую он собирался прочесть уже целый месяц.
Анита нажала на педали, но колеса вязли в мелкой гальке.
Двигаясь вдоль береговой кромки, они оставляли за собой извивающийся, словно змея, след, и прибой тотчас легко смывал его.
Иногда приходилось круто отворачивать от берега, чтобы не захлестнула слишком длинная волна, а порой море само отступало, обнажая блестящие камушки вперемешку с водорослями.
Хозяйка «постели & завтрака» не преувеличила, когда сказала, что дуб невозможно не заметить. Одиноко стоящее дерево, пугающе черное, высилось на границе поля и каменистого побережья. Огромный массивный ствол делал дуб похожим на сторожевую башню.