Секс и ничего личного
Шрифт:
Вив остервенело искал сначала свои джинсы на полу среди нашей смешавшейся одежды, потом нужный карман в них, а мне почему-то было от этого ужасно смешно, и я хихикала в кулак. Гросс Теккер бросал меня свирепые взгляды, чем веселил еще сильнее.
А потом он все же нашел заветный пакетик, и, зажав его в кулаке, двинулся на меня — голый, и все равно возбужденный… С очень грозным выражением лица.
Наверное, собирался обрушить на меня кары небесные… Но вместо того, чтобы испугаться, я пискнула от восторга: это что, всё мне?!
И зажмурилась. А когда открыла глаза, прекрасный, отборный голый гросс Теккер никуда не исчез! Я чувствовала себя так, будто я маленькая девочка, и меня заперли на ночь в кондитерской.
И до утра столько сладостей!
Он навис надо мной с угрожающим видом, но мне-то хотелось не этого! Мне хотелось другого!
Я ухватила его за плечи, и повалила на себя, и перевернула, и оседлала, возвращая к исходной позиции (гросс Теккер, весящий раза в полтора больше меня, любезно повалился, перевернулся и оседлался). И хрустнул упаковкой презерватива, разрывая фольгу.
А я, не мешая человеку делать важное, нужное дело (а может, мешая, но кого это волнует?!), впилась пальцами в его грудь. И стиснула. И заурчала сладострастно: моё-о-о! Моё-о-о! Мне-е-е!
Всё моё! О, что я сейчас с этим всем буду делать!
Лицо у гросс Теккера сделалось сложное.
Возможно, ему стало немножечко страшно.
Хищный хищник внутри меня возликовал: правильно! Бойся меня!
Секс получился стремительный и отвязный: член Вива упруго скользил внутри меня, пальцы теребили и перебирали складки(плоть?) снаружи, лаская клитор, и сочетание этих ласк сводило с ума.
Да, да, да! Да-да-да, еще чуточку!
Меня ослепило вспышкой оргазма, и гросс Теккер захрипел, выгибаясь и присоединяясь…
Пережив первые, самые яркие и ошеломительные секунды, я повалилась на Вива сверху, обессиленная своей яростной скачкой.
Прийти в себя.
Отдышаться.
Тело ощущалось бескостной медузой, измотанной и слабой, и это было восхитительно. И я погружалась в это ощущение, плывя в нем и наслаждаясь.
— Теперь-то мы можем немного поучиться? — Расколол это ощущение чопорный голос гросс Теккера.
Я бы задушила его подушкой, честное слово! Но от смеха никак не могла собраться с нужными для этого силами.
Гросс Теккер сначала выскочил из моей комнаты с крайне деловым видом (хорошо хоть, оделся и в порядок себя привел перед тем), потом вернулся — уже вальяжный и самоуверенный, и я поняла, что с мсье комендантом вопрос улажен.
— Так, конспекта с собой у меня нет, идти за ним мне лень. Поэтому воспользуемся учебником из библиотеки!
— Которого у нас тоже нет! — Съязвила я.
— Зато у нас есть учетная запись в облачной библиотеке академии! — отбрил гросс Теккер, и я ощутила прилив черной, чернейшей, вот самой наичернейшей из всех возможных, зависти.
Учетка! В облачной библиотеке академии! С доступом ко всем учебникам академии!
О, эта прекрасная сияющая мечта, будучи абсолютно бесплатной для студентов академии, была мне все же не по средствам, потому что для доступа к ней требовался мобильный телефон на артефактной основе — моя вторая сияющая мечта. Но эта уже стоила таких денег что год обучения в академии оплатить можно было.
Даже возьмись я писать работы всем лоботрясам академии, сумму, нужную для покупки, я бы все равно не заработала: в академии просто нет столько лоботрясов!
А у гросс Теккера такая игрушка была. И он ради нее наверняка палец о палец не ударил!
У-у-у, как несправедлива жизнь!
Над телефоном Вива развернулось мягкое сияние, сгустилось в облако света с подушку примерно (я проглотила очередной завистливый стон: какой размер! У-у-у, гросс Теккер, чтоб тебя!).
А Вив, знать ничего не зная о моих терзаниях, еще немного порылся в телефоне, а потом перетащил облако и повесил его у меня перед лицом.
Плюхнулся в кровать рядом со мной, поправил положение облака. Уточнил у меня:
— Удобно?
Нет! Не удобно! Меня жаба давит!
В облаке между тем неторопливо проявилась обложка учебника, словно бы висящего в воздухе неизвестно где.
Гросс Теккер, закинув руку за голову, скомандовал телефону:
— Содержание!
А затем — мне:
— Ну, что, Морель, давай учиться?
–
До зимних праздников Перелома Года еще почти месяц, но Олерон-сюр-Марн уже пахнет горячим вином с пряностями, яблоками в карамели и пряниками, а на площади Адель Сюршам, где ближайший к академии рынок, уже залили каток, торгуют уличной едой и вовсю веселится молодежь.
Я бы тоже с удовольствием влилась гомонящую толпу, чтобы, поддавшись витающему вокруг духу, погрузиться в веселье, но увы. Доходы не позволяли.
После того, как успеваемость Вивьена гросс Теккера уверенно и показательно пошла вверх, ко мне всего дважды обращались по поводу репетиторских услуг: я, уже зная, как это тяжело, учить того, кто отнюдь не рвется учиться, очень задрала ценник. Желающих платить мне такие деньги за то, чтобы самостоятельно впахивать, не было — а у меня не было желания мотать себе нервы за меньшую сумму.
Решение не шельмовать с чужими работами обходилось мне дорого, но придерживалась я его неукоснительно и на уговоры старых клиентов не поддавалась. И дело было не только в том, что после сцены в кабинете декана я была уверена, что с новой политикой администрации это обернется для меня отчислением… Мне казалось, что я дала обещание покровительнице не поступать так больше. И это многое для меня значило.
Но и просто гулять, красивой и нарядной, среди таких же красивых и нарядных людей, заряжаясь их приподнятым настроением, тоже было здорово.