Секс по алфавиту
Шрифт:
Было десять утра. Обычно Эдвард вставал гораздо раньше, но прошлая ночь его вымотала. Это было по меньшей мере странно. Очень тяжело было не выходить из роли. Ему захотелось сорвать с себя эти дебильные клыки в ту самую секунду, как он приклеил их, но увидев, как загорелось лицо Беллы в тот момент, когда он обратился к ней, он передумал.
Всю неделю после того, как она выбрала букву, у него возникало желание пойти к ней в комнату и все отменить. Это было глупо. Кто-то из них мог пострадать, но все еж он не хотел заканчивать игру. Его возбуждала перспектива того, что он будет изучать это…чем
Ему не стыдно было признать, что его лучшая подруга красавица. На самом деле, она была просто ошеломляюща. У нее были самые мягкие волосы, каких он только касался в жизни, и эти глубокие карие глаза, взглянув в которые, он тонул. У Беллы было миниатюрное упругое тело и ноги, которые были гораздо длиннее, чем положено девушке ее роста. Его мама всегда поддразнивала ее и говорила, что Белла вся – сплошные ноги. Она была умной и веселой и всегда была его лучшим другом и важной частью его жизни. Она была рядом, когда умер его дедушка, была рядом, когда он получил письмо из университета, в который мечтал поступить. Белла всегда была рядом с ним.
Эдвард решил приготовить завтрак, чтобы хоть как-то отвлечься, но у него все тело буквально чесалось от желания побежать в комнату и сжульничать, подобрав себе хорошую букву. Он хотел, чтобы у него была возможность впечатлить Беллу, а это было сложно сделать, когда неизвестно, какая буква тебе достанется. Но он остановил себя. Это было бы нечестно, к тому же, он не смог бы пробраться в спальню и не разбудить при этом Беллу.
Белла вошла в кухню спустя двадцать минут, как раз в тот момент, когда Эдвард подбрасывал на сковороде последний блин.
– Это шоколадные? – слабо поинтересовалась она.
– Ага, твои любимые, - ответил он, кладя несколько блинов на тарелку и протягивая ее Белле. После того, как Эдвард положил и себе несколько штук, он поставил на стол два стакана апельсинового сока.
– Ты когда-нибудь вообще спишь, Эдвард? – спросила Белла, набив полный рот блинов.
– Тебя мама не учила, что неприлично разговаривать с полным ртом?
Белла усмехнулась, проглотила то, что было у нее во рту, и показала ему средний палец.
– Ты такая леди, Свон!
– А ты такая сволочь, Каллен! Подумать только, а я еще принесла с собой шапку, чтобы позволить тебе выбрать букву и не слушать целый день твое нытье, но теперь я думаю, что заставлю тебя подождать.
– Нет, Белла! Прости меня. Ну же! Позволь мне выбрать! Пожалуйста! – умолял Эдвард, встав на колени. Он увидел, что Белла прижимает шапку к стулу бедром и заодно заметил, что на ней надето. На ней была только расстегнутая рубашка от вампирского костюма, который он вчера надевал. Когда Белла села, рубашка поднялась чуть выше колена. Эдвард не сдержался и ухмыльнулся.. Было что-то невыразимо сексуальное в женщине, которая носит мужскую одежду.
– Ты выглядишь очень сексуально, Свон, - массируя ее левую ногу, промурлыкал он.
– Я знаю, что ты хочешь сделать, Каллен. Это не сработает, - она хотела, чтобы ее голос звучал ровно, но это было очень трудно. Его рука пропутешествовала выше по ее ноге и легонько прошлась по чувствительной под коленкой. Белла чуть подпрыгнула, и Эдвард тут же воспользовался моментом, чтобы выхватить шапку.
–
– Ну, Эдвард! Отдай обратно! Я позволю тебе самому вытащить букву, - торговалась Белла, лукаво улыбаясь. Она знала, что выиграет. Эдвард уступил, и шапка упала в руки Беллы.
– Как ты узнала, где я ее спрятал? – спросил Эдвард, потянувшись к шапке. Он думал, что хорошо ее спрятал, но Белла все равно умудрилась ее найти. Он пытался нащупать самый большой листочек, но умница Белла порезала их так, что все были одинакового размера.
– У меня свои методы, - ответила она, и Эдвард вопросительно приподнял бровь. Вытащив бумажку, он разгладил ее и прикрыл рукой, чтобы Белла не увидела.
Изучая написанную наспех букву, он думал: и что мне делать с этим?
– Хорошая буква? – спросила Белла, поднимая голову в попытке мельком глянуть на листочек, но Эдвард быстро спрятал руку за спину и кивнул.
– Одна есть, осталось еще двадцать пять, Свонни.
– Ну давай, Каллен!
***
Глава 4
Эдвард Каллен любит мороженое. Нет, вычеркните это. Эдвард Каллен просто обожает мороженое, всегда обожал его и всегда будет обожать. Какой ребенок не любит мороженое и не умоляет маму купить ему еще одну порцию, не говоря уже о том, что всегда пытается заглотить еще пару шариков, когда мама отвлекается.
Как раз этим Белла с Эдвардом частенько занимались в детстве. Они прокрадывались в кухню, а потом, стащив из холодильника галлон мороженного и засев в комнате Эдварда, объедались им до поросячьего визга. Они придумывали кулинарные шедевры, «дополняя» мороженое всем, что попадалось под руку. В ход шло все. Ориос. Червяки из желе. Даже картошка фри! (Что странно, им обоим нравилась то, что получалось с картошкой фри!) И даже несмотря на то, что они попадались бесчисленное количество раз и получали нагоняй от своих мам за то, что испортили себе аппетит перед ужином и наелись вредной калорийной пищи, даже несмотря на то, что на следующее утро им обоим ужасно болел живот, они все равно продолжали делать это. Даже теперь, когда они повзрослели, бывало, что Эдвард доставал из холодильника мороженое и шел в спальню к Белле, чтобы поесть в ее кровати. Или наоборот.
Больше всего он любил шоколадное мороженое. Следующим в списке шло клубничное, но яркость вкуса шоколадного мороженого…это что-то неземное. К тому же, у шоколада очень богатый спектр вкусов и оттенков. Эдвард больше всего на свете обожал мороженое со вкусом темного швейцарского шоколада. У него был такой богатый, насыщенный вкус. Впервые он попробовал этот сорт мороженого на вечеринке в честь дня рождения.
Это был одиннадцатый день рождения Эрика Йорка. Весь их тогда шестой класс собрался на кухне в доме Эрика, где его мама накрывала на стол. И в самом конце стола Белла с Эдвардом заметили мороженое. Эдвард помнил улыбку, которая засияла на лице Беллы, когда она, взглянув на него, направилась к вожделенному десерту. Эдвард последовал прямо за ней.